– А мы с тобой, Георгий, сегодня заслужили такой ужин, – непонятно что хотела сказать этим Клавдия. – Мы с тобой сегодня упустили важного свидетеля. Кстати, после того как он от нас вероломно удрал на мотоцикле, он автоматически переводится в разряд подозреваемых. Кстати, Кака, мы можем посвятить тебя в тонкости наших успехов, если тебе это, конечно, интересно...
Конечно, Акакию это было жутко интересно. Он даже забыл спросить, почему никто не доел котлеты, так быстро уселся за стол, внимательно уставился на жену и стал от волнения самостоятельно поедать собственную стряпню. А ведь не хотел!
– Вот так все и произошло... – завершила свой рассказ Клавдия. – И теперь нам остается только догадываться, с кем понесся встречаться наш скромняга-физик. Сдается мне, что он собирался кого-то предупредить о нашем приходе.
– А чего тут думать, того самого мотоциклиста и хотел, – авторитетно заявил Акакий. – Я вообще думаю, что вы фигней занимаетесь. А все потому, что в самом начале отстранили меня от расследования. Вам надо было с клуба Агафьи начинать.
И он уже совсем было решил открыться, что сам давненько начал с клуба, однако ж его перебила Клавдия.
– Да все мы правильно делали, – отмахнулась она от мужа, как от назойливой мухи. – Я-то сначала тоже думала, что в клубе искать надо, а теперь чем больше мы узнаем, тем больше я себя хвалю. Правильно мы тогда на кладбище отправились. Посуди сам – оказывается, у Трохиных уже добрая традиция, чтобы в семье красавцев-парней стрелять. Кощунственно звучит, но... Старшего же брата Романа ведь тоже именно застрелили! А значит, охота за ними началась еще задолго до клуба. Вот и надо узнать, кому так насолили братцы, что от них решили избавиться. И ведь они, что интересно, ни с кем особенно не враждовали. Правда, не совсем понятно, кто такой мотоциклист...
– Да! – наконец заговорил Жора. – Я уже себе всю голову сломал – то он с головой, то без головы...
– Без головы у нас только один всадник, – процедила Клавдия. – Это ты, Жора. Надо ж такое – видеть перед своими глазами мотоцикл и не запомнить номер!
– Да я ведь на него даже не смотрел!
– И я про то же... Короче, Кака, я решила, что завтра с нами поедешь ты. Конечно, серого вещества в нашей команде не прибавится, но ты хоть научился правильно понимать команды.
Акакий гордо вытянул шею и свысока глянул на Жору. Мол, вот такой я незаменимый!
– Завтра мы едем к Борису Мотину, – сообщила Клавдия Сидоровна. – Я думаю, он уже успеет прилететь и даже перецеловать всю родню. А теперь – спать.
И все же план Клавдии на следующий день не осуществился. Еще вечером в комнате Распузонов раздался телефонный звонок, и взволнованный голос дочери Ани затараторил:
– Мам, у Яночки поднялась температура! Вчера ходили в парк, и она залезла в фонтан. А потом, пока мы добрались до дома, она, мокрая, успела простудиться...
– Вот, вот, я тебе всегда говорила, надо закалять ребенка еще с зимы! – расстроенно закричала в трубку любящая бабушка. – И если бы она в тот самый фонтан еще с зимы...
– Мам, ну что ты такое говоришь? – одернула маму Аня. – С какой зимы в фонтан?
– В самом деле, – вспомнила Клавдия. – У нас зачем-то на зиму все фонтаны отключают. Можно подумать, в декабре люди не тянутся к прекрасному... Анечка, ты не переживай, я завтра Каку отправлю к вам прямо к семи утра, и вы с Володей сможете спокойно отправиться на работу. А почему, кстати, твой Володя все еще не взял отпуск? Когда он собирается отдыхать?
– Как только закончит очередной проект, – вздохнула Аня и добавила, чтобы обрадовать мать: – Между прочим, за проект ему заплатят довольно прилично, и он решил, что мы все вместе – мы и вы с папой – поедем отдыхать в Монако.
– Господи, Анечка! В Монако! – захлебнулась от радости Клавдия. – Это же мечта всей моей жизни! Там же такое скопище казино! Только... Аня, я тебя сразу предупреждаю: туда совершенно неприлично соваться без крупных бриллиантов.
– Мама, у нас еще будет время об этом поговорить, – усмехнулась в трубку Аня. – Значит, папа к семи подойдет, да?
И Анечка уже совсем спокойно отключилась.
От Монако у Клавдии подпрыгнуло сразу и настроение, и давление.
– Кака, – завалилась она в подушки. – Принеси мне лекарство. Там, на полочке... И ложись спать. Чего ты пялишься в телевизор, когда тебе вставать завтра в шесть утра?
– А... а зачем в шесть? И почему только мне? – насторожился Акакий. – Мы же договорились вместе работать...
– Ничего не получается, – тяжко вздохнула супруга. – Работать придется нам одним, а тебе, Кака, опять повезло – будешь сидеть завтра с Яночкой, она затемпературила. Ох и до чего ж ты, Кака, не любишь работать!
Акакий не слишком сопротивлялся, хотя искренне недоумевал, отчего любимая бабушка сама не может посидеть с внучкой. Однако, подумав, рассудил: все верно. Клавдия же не знает, что у Акакия Игоревича расследование в самом разгаре и что он почти наступает на пятки преступнику.
Глубокой ночью, когда Клавдия Сидоровна храпела, накушавшись снотворного, а Акакий тоненько постанывал, придавленный мощной ногой жены, в гостиной раздался требовательный телефонный звонок. Акакий подскочил первым. И единственным – Клавочка даже не сбилась с низкой ноты, так же выводила горлом рулады и никакого звонка вообще не слышала.
– Алло... – сонно пробормотал Акакий Игоревич, сильно жалея о том, что матушка запрещает ему ругаться матом.
– Акакий Игоревич? – защебетал в трубку встревоженный девический голосок. – А это Райка говорит!
