окружавшей храм, услышал крик:
— Помогите!
Чжао Ху заглянул во двор и увидел гроб. У гроба какая-то женщина дралась со старым даосом. Чжао Ху перелез через стену. — Что у вас здесь происходит?
— Убили меня, забрали четыреста лян серебра! — отвечала женщина.
— Отпусти ее, — приказал Чжао Ху даосу.
Женщина отошла в сторонку, а даос стал объяснять:
— Это родовой храм[35] чиновника Грозного. Вчера сюда принесли гроб, сказали, что умерла мать управляющего, и велели ее похоронить. Но день для похорон оказался неподходящий, и гроб пока оставили во дворе. Сегодня вдруг слышу — кто-то в гробу стучит. Снял крышку, а оттуда выскочила женщина и набросилась на меня.
Чжао Ху поглядел на женщину и вдруг увидел, что она чем-то напоминает мужчину. Тогда он сказал:
— Я отведу вас в ямынь, там разберутся.
Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Чжао Ху вышел из храма и вдруг услыхал за спиной женский голос:
— Глядите-ка! Вон стоит мой убийца!
Женщина бросилась вверх по склону, вцепилась в стоявшего на склоне человека и завопила:
— Это ты, Ли Бао, меня задушил! Куда девал мои деньги?
— Наглая баба! Да я тебя знать не знаю! — крикнул Ли Бао.
Чжао Ху без лишних слов велел слуге связать Ли Бао руки и вместе с даосом препроводить в ямынь.
Между тем начальник уезда Сянфусянь, к которому попал Фань Чжун-юй, не осмелился допрашивать «первого из сильнейших» и отправил его к Бао-гуну.
Бао-гун поднялся в зал и приказал ввести Фань Чжун-юя. Но, поняв, что несчастный лишился разума, велел передать безумца на попечение Гунсунь Цэ, чтобы тот его полечил. После этого он распорядился привести Бай Сюна.
Бай Сюн рассказал все, как было, Бао-гун выслушал его и спросил:
— Как зовут мужа твоей сестры?
— Его зовут Фань Чжун-юй, он уроженец уезда Цзянся области Учан, — отвечал Бай Сюн.
Теперь Бао-гуну все стало ясно. После Бай Сюна ввели Цюй Ляна. Он опустился на колени и стал говорить:
— Я — Цюй Лян, моего старшего брата зовут Цюй Шэнь. Мы торговцы лесом.
Дальше Цюй Лян рассказал все, как было: про брата, уехавшего за товаром, про то, как он пошел его искать и увидел их пегого осла, и, наконец, про ссору с человеком, который вел осла.
— Ты уверен, что осел был твой? — спросил Бао-гун.
— А то как же!
Тогда Бао-гун распорядился привести Цюй Шэня. Но Бородатый Цюй ни за что не хотел идти, как служители его ни уговаривали.
Наконец он все же согласился и, стыдливо потупившись, переступил порог зала. Прежде чем опуститься на колени, Цюй Шэнь сначала оперся руками о пол и только потом неуклюже подогнул ноги, точь-в-точь как девушка.
— Ну, говори, кто покушался на твою жизнь?
Неожиданно Бородатый Цюй заговорил женским голосом:
— Вашу покорную служанку зовут Бай Юй-лянь. Мой муж Фань Чжун-юй ехал в столицу на экзамены и взял с собой меня и сына, чтобы я могла навестить мать. После Экзаменов мы все втроем поехали в горы Ваньцюаньшань.
После этого Цюй Шэнь рассказал про все, что с ними приключилось в дороге.
Опять привели Цюй Ляна.
— Ты его знаешь? — спросил Бао-гун.
— Так ведь это мой брат, — ответил Цюй Лян.
— В глаза никогда не видела этого человека, — ответил Цюй Шэнь.
Когда же Бай Сюн не признал Цюй Шэня, Цюй Шэнь воскликнул:
— Как же так? Я твоя старшая сестра!
Тут Бао-гун догадался, что душа женщины вселилась в мужчину, а душа мужчины — в женщину.
В это время появился Чжао Ху, ведя на поводу черного осла, и доложил, что задержал двух подозрительных.
Бао-гун приказал первым ввести даоса. Тот поднялся в зал, встал на колени и доложил:
— Имя мое — Е Ку-сю. Я из родового храма чиновника Грозного.
И даос рассказал, как чиновник привез в храм гроб, сказав, что умерла мать управляющего, и велел ее похоронить, но день оказался неподходящим, и гроб на время поставили во внутреннем дворе храма.
— Ах ты, пёс! — закричал Бао-гун. — С чего ты взял, что день оказался неподходящим?
— Не гневайтесь, господин, пощадите! — взмолился даос. — я все расскажу!
Даос признался, что хотел поживиться украшениями покойницы, а она выскочила из гроба и давай его молотить. Тут со стены спрыгнул какой-то молодец, связал его и привёл в ямынь.
Вызвали женщину, но она заявила, что ее имя Цюй Шэнь, рассказала, как ездила за товаром на пристань, как ее ограбили и убили Ли Бао с женой.
Бай Сюн признал в женщине свою сестру Юй-лянь. Женщина же признала в Цюй Ляне своего брата Цюй Шэня.
Все это подтвердило догадки Бао-гуна, и он велел привести Ли Бао, в котором сразу же признал своего бывшего слугу. Ли Бао во всем признался, после чего Бао-гун велел привести его жену, а также доставить награбленное серебро.
В это время служитель доложил, что доставлен Гэ Шоу, управляющий чиновника Грозного.
Бао-гун распорядился ввести арестованного и спросил:
— Кто лежал в гробу, который твой господин отправил в свой родовой храм?
— Моя матушка, — бледнея, нерешительно ответил управляющий.
— Сколько лет ты служишь своему господину?
— Тридцать шесть нынче сравнялось.
— А сколько лет твоей матери?
— Не помню… — промямлил управляющий.
— Врешь! — крикнул Бао-гун. — А если не помнишь, значит, ты непутевый сын! Сорок палок ему!
Пришлось управляющему рассказать правду.
Как выяснилось из его показаний, в гробу лежала та самая женщина, которую чиновник привез с охоты. Мужа ее забили до смерти палками, когда он пришел за женой, и отнесли в горы, чтобы там бросить. А женщина, не стерпев позора, повесилась…
Бао-гун распорядился на следующее же утро доставить в суд чиновника Грозного, а сам удалился к себе и стал думать, как переселить души, чтобы каждая заняла свое место.
Заметив, как озадачен его господин, Бао Син опустился на колени и сказал:
