территориальные притязания. У Румынии — юг Украины. Ведь если посмотреть на карту внимательно, Одесская область просто обязана принадлежать Румынии, это роскошный выход в Черное море, а в одном месте — Днестровском Лимане — Румынию отделяет от Черного моря меньше километра! От Советского Союза эти области остались довольно развитыми, здесь были и вся инфраструктура, и промышленность, и мощнейшие порты, и самое главное — нефть! В Черном море, дно которого никогда и никто не исследовал, была нефть! Ее пока нашли немного, но ведь это только первые ласточки, ее должно быть больше, намного больше! В Каспии нефть есть, в Персидском заливе есть — почему ее не должно быть здесь?! А ведь месторождения в Плоешти, на которых в свое время держался гитлеровский рейх, почти исчерпаны.
Надежды все были на США — но американцы их подставили, просто поддержали огневой мощью, кораблями и самолетами, для наземной же фазы операции не выделили ни одного солдата. Польские миротворцы тогда получили несколько заметных плюх, их контингент просто сбежал из Одессы, как началось, бросив немало оружия, которое потом стреляло по ним же! Они тогда десантировались с вертолетов, и огонь по ним открыли почти сразу: зенитки были установлены на автомобилях, которые перемещались по одесским улицам. Он до сих пор помнил — разорванное алыми трассами скорострелок небо, столбы разрывов бомб с американских самолетов, уличные бои. Проклятие, когда военная разведка и аналитики просчитывали операцию, они рассчитывали на слабое сопротивление, украинцы уже устали от чехарды и вряд ли бы взялись за оружие. Вот взять бы этих ублюдков тогда, вручить каждому по автомату и засунуть в первый же отлетающий в Одессу вертолет.
Миротворческая операция…
Сейчас, сидя с оружием в американском вертолете, капрал мысленно проигрывал предстоящую операцию. Дом этот старый, довольно большой, крыша покатая — но зацепиться там можно. Потом прикрепить штурмовые тросы — и атаковать, начиная с третьего этажа. Проблемнее всего будет внизу — там будут два бойца, контролирующие центральный вход и два — запасной. Мало, но больше людей нет, восемь десантируются на крышу и четверо — на землю. Им надо продержаться всего лишь несколько минут, пока к месту не подойдут патрульные на бронемашинах. Для этого на четверых у них два штурмовых ПК[58], должны продержаться.
Вертолет начал притормаживать, и он понял — пора!
В числе прочих он встал, поправил экипировку — специального обвеса у них не было, и они спускались по тросам, цепляясь за него руками в перчатках. Вертолет огромным шмелем навис над зданием, его шестерка шла через хвостовую аппарель, выпускающий — американский бортстрелок, махал руками и орал «давай-давай», ему было неприятно то, что он не может стрелять из своего пулемета, и он хотел, чтобы румыны покинули борт как можно быстрее. Капрал десантировался вторым, руки привычно захватили в замок толстенный трос, секунда полета, даже не успел обжечь руки — и ноги коснулись старого шифера, который неприятно хрустнул. Как это было вдолблено сотнями тренировок на десантировании, капрал прыгнул влево, освобождая дорогу следующему, шифер под ногой уже ощутимо треснул. Он не потерял равновесие — но грохнулся на крышу, раскинув руки и опасаясь с нее съехать. Рядом упал еще кто-то, шифер хрустнул, и он выругался последними словами — а потом на шифер грохнулся толстенный, в детскую руку толщиной трос с американского вертолета, что значило — десантирование завершено.
Вверху оглушительно забухтел пулемет, капрал перевернулся на спину и увидел уплывающий вверх американский борт, стрелка-наблюдателя у откинутой хвостовой аппарели и пламя, пульсирующее на дульном срезе американского крупнокалиберного пулемета. Пулеметчик бил по чему-то, что располагалось рядом со зданием…
— Крепить тросы! — заорал командир.
Тросы они укрепили, и первым делом, укрепившись за трос, на самый край крыши, встал шестой, парень по имени Илие, прикрывающий пулеметчик-один, и он же сразу открыл огонь из своего ПК.
— Пошли! На сброс! Быстрее! Гранаты!
Американцы их учили, что самое главное — это удерживать инициативу, доминировать, постоянно делать то, что тебе нужно, а не то, что навязал тебе враг. И потому по команде капрал отстегнул от снаряжения осколочную, выдернул чеку и бросил ее за край крыши, и остальные сделали то же самое, осколками зачищая территорию. Будь здесь правозащитники — они бы просто потеряли дар речи от такого, но здесь правозащитников не было, а была война, которая велась по своим правилам.
После того как стальная метла осколков вымела все вокруг здания, первыми по тросам пошли спускаться команды блокирования — те, кто должен были оставаться на земле, не допуская прорыва противника из блокированного здания. Их прикрывали еще два пулеметчика — в группе на трех стрелков был один пулеметчик, а по улице уже катились, исходя заунывным, больше похожим на корабельную сирену ревом, две машины патруля.
Капрал прицепил трос — у каждого он был свой личный — к какому-то обрезку трубы на крыше, где был уже привязан еще один. Рванул — прочно. Перекинул автомат за спину, достал из нагрудной прицепленной к разгрузке кобуры пистолет, опустил пуленепробиваемое забрало шлема…
— Начали!
Привычно оттолкнулся — это, кстати, самый страшный момент, всегда думаешь, что трос не выдержит и ты сейчас спиной вперед полетишь на улицу, — почувствовал натяжение троса и толчок в ноги. Граната — светошумовая, чтобы ошеломить всех, кто находится в помещении, цилиндр пробивает окно… хорошо громыхнуло, можно идти. Еще раз… ноги пружинят изо всех сил… толчок, изо всех сил толчок ногами, чтобы на обратном движении приобрести достаточную скорость и инерцию, рука привычно стравливает трос, навстречу стремительно летит стекло, пистолет уже наготове и…
Вспышка, острая, режущая боль в горле, потом рука вдруг слабеет, и трос скользит между пальцами. Темнота…
Стекла чуть подрагивали от ровного, нарастающего гула вертолетных турбин.
— Давай вон туда!
Младший лихорадочно распихивал запасные магазины по репортерскому жилету, выбрасывая из кармашков всякую ненужную дрянь.
— Владимир! Петро! — крикнул Папа.
Двое оглоедов с автоматами появились у двери.
— Делаем ноги!
Вместе с автоматчиками Папа выбежал за дверь.
— Сматываться надо! — Тот, кто был известен как Макс Вобан, едва не подпрыгивал на месте от нетерпения.
— Жди…
Румыны понимали, что им противостоят опытные, очень опытные противники — а телохранители Папы, которых было несколько десятков, просто не дадут группе захвата скрытно подойти к зданию, где будет проходить встреча. Поэтому для захвата русских агентов, встречающихся с мафиозным королем, был принят план, согласно которому основная группа захвата будет десантирована на здание, где будет проходить встреча с десантного вертолета. Румынские аналитики понимали, что количество людей, которых нужно будет поставить в известность о плане захвата, должно быть минимальным — иначе информация быстро разойдется по городу и план будет попросту сорван, как бывало не раз. По этой причине о наличии плана не было проинформировано региональное командование сектора, он направлялся и координировался с борта американского корабля, стоящего на траверзе Одессы и там же находился вертолет с группой захвата — отделением из состава Первого батальона войск специальных операций Румынии «Орлы», подготовленного в США и обкатанного в Ираке и Афганистане. Считалось, что внезапное десантирование этой группы позволит если и не захватить агентов — то не дать им скрыться, а дальше в дело уже вступят патрули и подразделения полиции порядка. Их заранее вывели на улицы по всему городу, объяснив это тем, что нужно предотвратить возможные эксцессы и празднование жителями города коммунистического праздника «Первомай». На самом деле, как потом выяснилось, — эти подразделения ничего, кроме бардака, не создали, а спецназовцы промахнулись с выбором оружия. Нужно было легкое, из которого можно стрелять с одной руки, а они взяли штатные карабины Remington ACR, которые были закуплены специально для них в США и за которые они испытывали чувство гордости перед американскими солдатами, обходившимися старой доброй, в который раз модернизированной М16. Впрочем — если бы они и вооружились правильно — вряд ли бы им это помогло.
