— Сержант Тополев! Вы подтверждаете слова старшего лейтенанта.
— Он врет, товарищ лейтенант! Ну, старлей! Я тебя гада лично плакать заставлю!
— А ну смирно, сержант!
— Товарищ лейтенант госбезопасности, в качестве свидетелей недостойного поведения сержанта могу назвать кассира театральной кассы и находившихся рядом отдыхающих.
— Значит так, вы старший лейтенант идите к майору Скрынникову. Вон там он летчиков построил. А ты сержант…
— Товарищ лейтенант госбезопасности, прошу извинить, если перебил. Но из-за действий сержанта, я лишился двух билетов в центре третьего ряда на завтрашний вечерний спектакль. Я прошу отправить этого сержанта за билетами в кассу, а потом, непосредственно перед спектаклем, я буду рад получить от него билеты и выслушать его извинения.
— Хорошо. Мы тут дальше сами разберемся, идите товарищ Колун.
'Все я сегодня правильно сделала. Даже если они мне это запомнят. А может я еще и почистила НКВД от уродцев? Вдруг этого сержанта завтра уволят. Не-е-ет. Не захотят они это дело раздувать. Жаль, таких самовлюбленных засранцев одноразовые щелчки по носу ничему не научат. Тут надо бы его к нам на завод на недельку на воспитание. Сунулся бы к ребятам не по делу, раз эдак пяток… Вот тогда его нос, а может и другие какие части тела, каждый раз бы вопили в предчувствии, что мол 'Одумайся, хозяин! Сейчас нам снова прилетит''. Ладно, пусть пока живет насекомое'.
— Товарищ майор! Старший лейтенант Колун по вашему приказанию явился!
— Вольно, товарищ старший лейтенант! Познакомьтесь с нашими курсантами авиационного отделения и инструкторами. Я предлагаю вам прямо сейчас отобрать несколько человек и за остаток вашего отпуска обучить их ведению воздушного боя на специально подготовленных учебных истребителях ИП-1.
'Обалдеть! Неужели решение уже приняли? Так быстро?! Нет, тут что-то не так. Просто Кувшинов и Скрынников меня проверяют. Точно! Решили поглядеть чему и как я за эти полтора дня курсантов научить смогу. Ой! Это что же мне, не имеющей ни одного вылета на этой гребаной ипэшке, нужно несколько человек… всего за ПОЛТОРА дня чему-то научить? Да это же бред полный! Хотя… А ведь запросто можно понять Кувшинова. Прежде чем выходить на свое начальство нужно, как минимум, убедиться, что заезжий старлей вообще хоть что-то может. Да, они много про меня всякого насобирали, но хотят своими глазищами убедиться, что это не вранье. Хорошенький получился вызов моей тяге к вечной борьбе. Хм. Принимаю! 'Мы принимаем бой – кричали они, и проклятый лягушонок вопил громче всех!'. Ведь обучала же я троих новеньких в нашем аэроклубе. Значит, и тут должна справиться. А! Будь что будет! Вот только пилотов для обучения я сама выберу! Только сама'.
— Товарищ Колун, я бы вам рекомендовал взять на обучение вот этих трех лучших курсантов. Ну, еще, наверное, одного лейтенанта-инструктора. Хотите с ними побеседовать?
— А кто у вас тут самые плохие курсанты предвыпускного и выпускного курсов авиационного отделения.
— Не понял. А зачем это вам плохие?
— А затем, товарищ майор, чтобы сравнить результат моего обучения с тем, что было до этого.
'Удивился майор. Да я знаю, что я существо уникальное. Чаще всего, если трудностей мне маловато, я их и сама себе создать могу. Рискую, конечно, но зато это будет мой выбор. А я в людях редко ошибаюсь'.
— Товарищ Колун. У вас ведь очень мало времени для их обучения. У нас еще даже самолеты не подготовлены. А вы самых плохих пилотов спрашиваете. Может, лучше не стоит экспериментировать?
— Товарищ майор, я убедительно прошу дать мне выбрать из всех летчиков, иначе результат я прогнозировать не берусь. Сможете послать кого-нибудь быстро найти этих залетчиков?
— Ладно, найдем. Но остальных я вас также прошу посмотреть.
— И еще, товарищ майор, мне нужен летный комбинезон…
Через пять минут выдернутые с 'губы' и из нарядов перед Павлой стояли в строю чумазые и помятые восемь 'залетчиков'. Переодетая в летный комбинезон Павла, медленно шла вдоль строя, вглядываясь в глаза очередных 'штрафников'. Перед этим майор рассказал, что четверо из них загремели за 'самоход', двое просто поздно вернулись из увольнения, один за неаккуратный внешний вид, и еще один за пререкание со старшими по званию.
'Мда-а-а. И что это за странная такая тяга у меня к 'залетчикам'? Вот и в Крыму мне с ними повезло. А, может, мне просто хочется дать людям еще один шанс. Про тех ведь троих десантников мне потом Бандура рассказывал, что они сейчас в инструкторах по минной и рейдовой подготовке ходят. Вроде бы даже и бузить меньше стали. Может, для этого я тут себе приключений на одно место ищу? Хрен его знает! А эти… Нормальные вроде ребята. Вот эти двое вроде бы ничего. Вот этот злой, но сойдет. Но вот этот с полуулыбкой…'.
— Разрешите, товарищ майор.
— Командуйте старший лейтенант.
— Нападайте на меня товарищ курсант.
— Не понял, товарищ старший лейтенант.
— Что вам не ясно, курсант? Нападайте на меня
— Слушаюсь.
'Нет. Не нравится мне он. Плавательным пузырем чую, это или подлец, или просто идейный стукач. Он кстати из той четверки, которую в самоходе взяли. Хм. Ну, вот не верю я, что без точного наведения сразу четырех самоходчиков взять можно. Помню, в северной командировке нам местный безопасник про свой режимный объект жаловался. Оп! Что там, как периметр ни охраняй, какую колючку ни вешай, а все равно постоянно всякие срочники к местным за самогонкой ходят. И уж если хоть одного поймают, то это целое событие на весь гарнизон. А тут обычное училище. Ну и что, что пограничников в нем учат. Просто не верю я в такой результат. Как-никак сама в своей бригаде с алкашами боролась. Знаю, о чем говорю. То ли просто сдал он их, то ли сам же на это и спровоцировал. В общем, не нравится мне этот 'гусь'. Хм. И дерется не по-людски. Не по-пацански как-то. Ладно, пора с ним заканчивать'.
Курсант, оказался захваченным со спины. С заломленной рукой и даже слегка взвизгнул от боли в запястье.
— Товарищ Колун!
— Все-все, товарищ майор! С этим мы закончили. Из всех ваших 'залетчиков' беру вот этих семерых. А этого 'гладиатора' возвращаю вам обратно. Его убедительно прошу в нашу группу не направлять и по новым методикам не учить. Из оставшихся отберу тех, кто подойдет для сегодняшнего обучения. И, можно вас на минуту.
Остальные курсанты и инструктора продолжили занятия. А в углу плаца остались Павла со своими обучаемыми, майор, и лейтенант госбезопасности Юрасов. Перед началом полетов Павла, попросила майора объявить всем, что в сегодняшние занятия входят не только полеты, но и прыжки с парашютом. Скрынников с подозрением покосился на Павлу, но спокойно объявил перед куцым строем. Через четверть часа на учебном аэродроме Павла увидела шесть вожделенных ИП-1. Два истребителя были с остекленными кабинами. Они стояли рядом с ангарами. Рядом суетились техники. Было заметно, что самолеты только что откуда-то перегнали. Любоваться красотами было некогда, и Павла приступила к подготовке. Еще через десять минут, покричав на техников и отдав им последние распоряжения, к старту подошел майор. Он спокойно кивнул, заканчивающей предполетный инструктаж Павле. Вот, наконец, и сама она уже забралась в заднюю кабину УТ-2, посадив в переднюю того самого курсанта со злым упрямым взглядом.
— Курсант Симаго, выполняете комплекс сложного пилотажа по вашему выбору, пока я не дам другую команду. Как поняли меня?
— Вас понял. Есть выполнять сложный пилотаж.
УТ-2 крутился на виражах, делал боевые развороты, и даже крутанул четыре петли. Павла резко включила закрепленный рядом с кольцом Тауненда черный сигнальный дым, и так же внезапно перехватив управление, сорвала самолет в штопор.
— Товарищ старший лейтенант!
— Товарищ курсант, приказываю покинуть самолет!
Встретившись в прикрепленном к козырьку зеркальце с слегка удивленным и рассерженным взглядом,
