Кальмар, немного ягненка, кусок
Колбаски, вареная ножка, ребро,
Печенка, птицы, сырок в меду,
Говядины порция.
Антифан в 'Парасите' [Kock.II.87]:
- Копченая
Нога свиная.
- Завтрак замечательный,
Клянусь богиней Гестией.
- И плавленый
Шипящий сыр.
[c] Экфантид в 'Сатирах' [Kock.I.9]:
Поскольку должен был купить и ноги съесть вареные.
Язык упоминается в следующих стихах из 'Любителей жареного' Аристофана [Kock.I.522; cp.110f]:
Довольно анчоусов!
Устал я от жирного!
Несите печень перепела,
Загривок от козленочка,
Да язычок, да легкое,
Брюшину, селезеночку,
Подсвинка осеннего выводка
С горячим пирогом!'
50. После стольких речей об этих предметах, не преминули внести [d] свой вклад и присутствовавшие врачи. Дионисокл, например, сказал: 'Мнесифей Афинский пишет в трактате 'О пище' следующее: 'Голова и ноги свиньи содержат мало питательных веществ и жира''. А Леонид процитировал Демона, который пишет в четвертой книге 'Истории Аттики' [FHG.I.378]: 'Тогдашний царь афинян Афидант был убит своим незаконнорожденным младшим братом Фимэтием, который и воцарился после него. Во время его правления мессенец Меланф, изгнанный из своего отечества, вопросил Пифию, где ему надо поселиться. Ему был дан ответ: [e] там, где, принимая его в качестве почетного гостя, за пиром ему подадут голову и ноги. Это и случилось с ним в Элевсине, когда, справляя какой-то местный праздник, жрицы израсходовали всё мясо, кроме голов и ног, и послали их Меланфу'.
[Современные педанты]
51. Тут подали свиную матку, родоначальницу и подлинную мать сыновей Гиппократа, {73} которых, я знаю, не раз высмеивали в комедиях за их [f] свинство. Взглянув на нее, Ульпиан сказал: 'Ну, друзья, у кого мы встречаем слово 'матка'? Мы уже вдоволь поели, пора нам и побеседовать. А киникам, которые нажрались до отвала (?????????????), я посоветую молчать. Пусть, если хотят, грызут челюсти и головы и всякие кости: ведь никто не запретит им лакомиться, словно собакам, всеми этими отбросами. Впрямь, они собаки, и прозвищем своим гордятся.
{73 ...подлинную мать сыновей Гиппократа... — Имеется в виду племянник Перикла, а не знаменитый врач. Каламбур строится на созвучии слов «свиньи» (?????) и «сыновья» (??????), которое, кстати, обыгрывается и у Аристофана в «Облаках» (1001). В реплике Ульпиана продолжается «скотская» тема: «нажрались до отвала», форма глагола «кормить скот» (???????).}
Закон велит бросать объедки псам, -
сказал Еврипид в 'Критянках' [TGF2. 504]. Так вот и киники хотят есть и (97) пить всё без разбора, и им нет дела до того, что сказал божественный Платон в 'Протагоре' [347с]: 'Разговаривать о поэзии - всё равно что пировать у дурных и пошлых людей. Из-за своей необразованности они не могут за столом общаться друг с другом своим голосом и своими словами; поэтому они так ценят флейтисток, и нанимают за большие деньги чужой голос - голос флейт, - и при его помощи общаются между собою. А где [b] собираются добрые и образованные сотрапезники, там не видно ни флейтисток, ни танцовщиц, ни арфисток: сами гости способны поддерживать беседу без всего этого вздора и пустяков, по очереди говоря и слушая друг друга; они сохраняют благопристойность, даже если выпьют очень много вина'. Вот и с вами так же, Кинульк: когда вы выпьете, или, вернее напьетесь, то, наподобие флейтисток и танцовщиц, мешаете остальным получать удовольствие от беседы. И живете вы, говоря словами того же Платона, сказанными им в 'Филебе' [21с], не по-человечески, а словно [c] какой-нибудь моллюск или иная морская тварь, у которой дух спрятан в твердой раковине'.
52. А Кинульк отвечал в сердцах: 'Ах ты обжора и чревоугодник! Ничего-то ты не умеешь: ни говорить связно, ни вспомнить что-нибудь из истории, ни ввернуть красивое слово, - и всё время только [d] допытываешься: 'Встречается это слово где-нибудь или не встречается? Сказано уже каким-нибудь автором или не сказано?' Ты прямо ногтем скребешь каждое слово собеседника и цепляешься за каждую колючку, словно продираешься
через чертополох и грубые сорные травы {74}
{74 ...через чертополох и грубые сорные травы... — Стих неизвестного поэта, который упоминает также Плутарх в «Моралиях» (II. 44е).}
и никогда не собираешь красивых цветов. Не ты ли утверждал, будто 'эпиномида' {75} - это то, что римляне называют strena и, по отеческому обычаю, дарят друзьям? Если в этом объяснении ты рвешься вслед Платону, то мы хотим знать... [текст испорчен]... Если же ты нашел это слово, употребленное в таком смысле у другого автора, то открой нам, у кого? Я, например, знаю, что 'эпиномидой' называется еще и часть триеры, как установил в своем трактате 'О триерах' Аполлоний. И не ты ли сказал о [e] новом плаще-феноле, - да, да, милейший, он называется 'фенол', а не 'фенола', - который тебе еще ни разу не пригодился: 'Дай мне, раб мой Левк, этот непригодный плащ?' А однажды, направляясь в баню, разве не ответил ты на вопрос: - Куда ты? - Спешу смыться. - И в тот же день воры, промышляющие чужой одеждой, украли у тебя прекрасный канусийский плащ, так что вся баня хохотала, когда ты искал свой 'непригодный фенол'. {76} В другой раз, милые друзья (вам-то нужно знать правду!), он [f] ударился о камень и разбил голень. Когда же, вылечившись, он вновь вышел и его спросили: - Что у тебя на ноге, Улышан? - он ответил: - Фонарь! - А я (я был тогда с ним) не мог удержаться от смеха, и потом, когда один мой приятель-врач смазывал мне под глазами густой мазью, на вопрос: - Что с тобой? - я ответил: - Споткнулся!'
{75 Не ты ли утверждал, будто «эпиномида»... — Здесь и далее высмеивается педантизм Ульпиана и похожих на него любителей языковых диковинок и изощренных словарных игр, которые предпочитают в обычной речи пользоваться как можно более редкими и необычными словами, наслаждаясь своей образованностью. Эпиномида, название философского трактата, приписываемого Платону (букв. «Послезаконие», воспринималось как добавление к его «Законам»), по Ульпиану означает еще и то же, что латинское strena, — благоприятный знак и подарок-пожелание счастья, изначально — веточки из специальной священной рощи, которые было принято дарить на Новый год, в январские календы. По Кинульку (который на самом деле так же в восторге от редких слов, как и Ульпиан), эпиномида — часть триеры: это он вычитал в специальном трактате. И то, и другое словоупотребление, кроме как здесь, в сохранившихся текстах древнегреческой литературы больше не встречается.}
{76 ...когда ты искал свой «непригодный фенол», — Фенола или фенол (в разговорной речи обычно использовался мужской род), плотный плащ, ср. латинское paenula, канусийский — из знаменитой овечьей шерсти из-под города Канусий в Апулии, на родине Горация. Ульпиан здесь использует прилагательное «непригодный» как «неиспользованный», а при ответе «смыться» в оригинале стоит архаическая форма от глагола «мыться», которая во времена Ульпиана употреблялась только как форма глагола «погибнуть».}
(98) 53. Есть и другой ревнитель подобной мудрости, Помпейян Филадельф. Будучи человеком небезыскусным, этот ловец словес кричит рабу: 'Стромбихид! Принеси мне в гимнасий невыносимые сандалии и непригодную мантию, потому что, подвязав бороду, обращусь я к приятелям; ибо зрим уже мне Ларих. Принеси мне и кувшинчик оливкового масла, дабы нам с ним сперва натиратися, а засим омыватися'. {77} Тот же мудрец, [b] встретившись в феврале с приятелем, которого давно не видел, - а
