— Карета уже внизу! — Том возбужденно влетел в гостиную.
— Ксави, кончай резину тянуть! Можно подумать, тебе есть что собирать! — Джоанна поставила у лестницы увесистый саквояж и решительно пересекла коридор. — Ксави!
На стук распахнутой двери стоявшая у окна Мари обернулась так неторопливо, словно это не ее барабанные перепонки только что потревожил вопль Джоанны.
— Ну чего орать? Все давно готово, — она с ленивой грацией подошла к креслу, взяла плащ и направилась к двери.
— А вещи? — Джоанна на всякий случай заглянула в комнату.
Саквояжа Ксави там не было.
— Еще не хватало самой вещи таскать! — Мари пренебрежительно пожала плечами.
— Ты что, Волверстона запрягла? Нашла на что тратить квалифицированную рабочую силу!
В этот момент взгляд Джоанны упал на сидящего возле двери Крошку. Хвост Крошки, как всегда, добросовестно подметал пол. Морда, как всегда, улыбалась. И ручка саквояжа, сжимаемая белоснежными зубами пса, делала эту улыбку еще шире. Крошка, казалось, даже не чувствовал веса сумки, выглядевшей еще увесистее, чем у Джоанны.
— Нет на тебя Общества охраны животных! — с чувством выразилась Джоанна и приказала: — Все вниз! Карета подана!
Волверстон и Том были уже у подъезда. Нэд держал в руках пакет.
— Документы прислали, — передал он пакет Джоанне.
— По дороге посмотрим. А пока — по местам стоять! С якоря сниматься!
Карета катила по залитому солнцем Лондону.
— Нет, это надо же! Как уезжать, так погода хорошая! Вешать этих синоптиков надо! — возмущалась Ксави, поглядывая из окна кареты на веселых прохожих.
— Какие синоптики в XVIII веке, экстремистка? — рассмеялась Джоанна, разбирая бумаги. — Томми, ты у нас теперь секретарь моей особы, — она подала документы Тому. — Мари — моя камеристка. А ты, Нэд — не обессудь, мой слуга, но зато совершенно легально.
— Ну-ка, ну-ка, — Ксави выхватила документы из рук Волверстона. — Шикарная ксива! Этак после испытательного срока тебя можно будет рекомендовать дворецким в хороший дом. Вот только как быть с твоим пиратским тесаком? Будет ли он дворецкому к лицу?
— Да он и испытательного срока не выдержит! — веселилась Джоанна.
— Не скажи! — обиделась Мари. — Все зависит от срока этого срока. Пару дней может выдержать. Выдержишь, Нэд, а? — она с беспокойством заглянула Нэду в лицо.
Волверстон и Том хохотали. Ксави острила, Джоанна доводила ее остроты до логического конца.
Карета выехала за пределы Лондона и теперь бодро катила по залитой солнцем дороге меж радующих последней зеленью полей.
Впереди был Дувр. Впереди ждала Франция.
Часть III
Франция
Глава 16
Неплохо бы знать заранее, в какую сторону открывается та или иная дверь.
Барон дю Валль де Сен-Монлорье отложил в сторону бумаги и с удовольствием распрямил затекшую поясницу. Сняв с подставки пепельного цвета парик, он небрежно встряхнул его и натянул на свою изрядно полысевшую макушку.
— Мишель! Эй, Мишель!
На зов явился слуга.
— Где мадам Мадлен?
— У себя, ваша светлость. Гостей принимают.
— Святая Дева, опять гости! — барон в сердцах топнул ногой. — День и ночь эти кавалеры обивают порог!
— А это и не кавалеры, — перебил его слуга, — а дамы вовсе.
— Дамы? — гнев вельможи растаял, словно снег в пустыне. — Что за дамы?
Мишель воздел глаза и скорчил мечтательную мину.
— И давно?
— Да еще солнце не садилось. Как раз, когда ваша светлость расчетами занялись.
— Третий час пошел, — подсчитал барон и усмехнулся. — Ну, это она еще и до мод не добралась. Поди напомни, что все-таки я предпочитаю ужинать вечером, а не ночью. А впрочем, — он щелкнул пальцами, — я сам. А ты иди на кухню, скажи, пусть подают.
Выйдя из кабинета, барон спустился по лестнице и заглянул в детскую. У стены в нарядной, почти кукольной кроватке разметалась во сне малышка полутора-двух лет. Барон сделал было шаг к постели девочки, но тут шею его обвили сзади две худенькие ручонки.
— Сдавайтесь, милостивый государь! Вы в моей власти.
— Сдаюсь, шевалье Оноре, сдаюсь, иначе вы разбудите крошку Денизу! — рассмеялся барон, вытаскивая из-за спины вихрастого мальчугана. — А почему это месье до сих пор не спит?
— Сплю! — заявил мальчишка. — Только я хотел пожелать вам спокойной ночи.
— Ой ли? — понимающе подмигнул сыну барон. — Что-то вы темните, шевалье.
Оноре потупил глаза:
— Отец… У меня скоро день рождения…
— Ну-ну?
— Я бы хотел… Месье, я уже большой, правда?
— Смотря для чего. Знать грамматику пора, а вот жениться рановато.
— Я серьезно! — обиделся Оноре. — Мне будет целых пять лет. Отец, пожалуйста, подарите мне коня. Моего! Настоящего!
— Хм, — барон испытующим взглядом окинул хрупкую фигурку мальчика. — Ну что ж, сын, желание, достойное дворянина. Я подумаю. А теперь — спать! Не то будешь слабым, как девчонка, и твой конь тебя
