Бес шустро вскарабкался на самый верх и принялся энергично рыться в груде выброшенных друидками предметов. Вскоре в поле видимости остался только подергивающийся из стороны в сторону хвост.
Тиллирет скептически осмотрел высящуюся перед ним гору. Лезть туда как-то не хотелось, поэтому маг решил пока обойти ее кругом, чтобы в полном объеме оценить масштабы предстоящей работы. В это же время Пинмарин, заметивший что-то заинтересовавшее его, торопливо направился в противоположную сторону.
Через несколько шагов Тиллирет наступил на что-то неожиданно мягкое. Маг с любопытством наклонился, чтобы рассмотреть, куда это он вступил, но тут же с брезгливостью отшатнулся. Его левая нога плотно увязла в подозрительной коричневой субстанции.
— Вот дерьмо! — шокировано выругался Тиллирет.
— И вот дерьмо, — эхом отозвался Пинмарин. — Да тут повсюду дерьмо! Тилли, куда мы попали? Это что, общественная уборная?
— Хороший вопрос, — пробормотал маг, судорожно оглядываясь по сторонам. Кучка, в которую он так неосторожно наступил, была относительно свежая, а значит, тот, кто ее оставил, вполне мог оказаться неподалеку.
Шли минуты, Тиллирет чувствовал, как по спине медленно скатываются капельки пота, неподалеку хрипло дышал Пин, а наверху каменной статуей застыл настороженно прислушивающийся чупакабра. Однако хозяин кучки так и не показался, и маги вздохнули с облегчением.
Возможно, это следы того зверя, которого мы с Бесом слышали ночью, подумал Бродяга. Если это так, то стоит поторопиться с поисками, чтобы убраться отсюда до его возвращения.
И маги, и чупакабра с удвоенной энергией приступили к поискам. Через несколько часов большая куча разделилась на несколько поменьше, в воздухе вились клубы пыли, Бес, вывалив язык, нашел местечко почище и устало растянулся на полу, а Тиллирет с Пинмарином вяло ковырялись в еще не осмотренных остатках. А изумруд так и не был найден.
— Может, мы ошиблись храмом? — наконец неуверенно предположил Пинмарин, с трудом разгибая затекшую спину. — Или друидки перепутали, где они оставили камень?
Бродяга только устало вздохнул в ответ. С одной стороны он был даже рад тому, что изумруда здесь не оказалось, ведь теперь у него была отличная возможность побыть с Амальтонеппой еще некоторое время. С другой стороны, маг прекрасно понимал, что не может до бесконечности затягивать с поисками и рано или поздно нужно будет что-то решать. А где теперь искать изумруд, если этот храм был единственной зацепкой? Методично объезжать все возможные места, где может храниться камень, магу очень сильно не хотелось.
— Да, приходится признать, что мы ошиблись, — неохотно выдавил из себя Бродяга. — Камня здесь явно нет. Давайте вернемся в селение друидок и еще раз расспросим Амальтонеппу.
Пинмарин согласно закивал головой и подхватил огромный мешок, в который складывал свои трофеи. Мешок громко затрещал, но выдержал, и Пин из последних сил потащил его к выходу из храма. За ним устало плелись Тиллирет и Бес.
Когда мы уже подошли к выходу, я с удивлением заметил, что солнце начало садиться. Ничего себе, мы целый день проковырялись в этой свалке, да еще и безрезультатно. Даже не знаю, веселиться мне по этому поводу или переживать.
Жадина черноклокий надрывался впереди, таща по полу свой мешок. Я ему просто поражаюсь, тут лап под собой не чувствуешь от усталости, а он еще и такую тяжесть волочит. Воистину я не понимаю людей! А этот пыхтит, сопит, кряхтит, но не сдается.
Черноклокий первым перешагнул порог и тут же уселся на землю.
— Все, я дальше не пойду, — жалобно произнес он, умоляюще косясь на Тилли. — Давай переночуем здесь, а утром вернемся к друидкам.
Хозяин недовольно пожевал губами.
— Не хочется мне задерживаться в этом месте, уж больно подозрительно все вокруг. Давай хотя бы отойдем подальше в лес.
— Больше ни шагу не могу сделать, — тоскливо протянул Пин. — Честное магическое слово!
Белошерстый был явно недоволен, но другого выхода не было. Не тащить же черноклокого с его огромным мешком на себе?
Мы расположились на ночлег, на том же месте, что и накануне. Я было попытался разнюхать обстановку и сильно удивился тому, что ничего не чую, но потом вспомнил, почему так, и поинтересовался у белошерстого, когда закончится действие его заклинания. Хозяин потер собственный нос, поморщился и утешил меня, что к утру все пройдет. Не скажу, что меня это привело в бешеный восторг. Покрутившись на месте, я наконец устроился поудобней, свернулся калачиком и провалился в глубокий сон.
Наполненный тяжелым физическим трудом и избытком эмоций день возымел свой эффект — Тиллирет заснул сразу же, как только прикрыл веками глаза, словно рухнул в темный и пустой колодец. Усталость была так велика, что даже сны никакие не снились. Тем более странным оказалось то, что посреди ночи маг ни с того ни с сего проснулся.
Голова казалась набитой булыжниками вместо мозгов, а глаза так и норовили закрыться вновь, но что-то внутри тихонько свербело, не давая Бродяге отключиться. Мощным волевым усилием он заставил себя сесть и оглядеться.
Неподалеку негромко похрапывал Пин, скрутившись узлом вокруг мешка с драгоценностями, а чуть дальше темным холмиком лежал Бес. Тихо. Темно, луна не желала сегодня дарить свой свет и старательно пряталась за невесть откуда набегающими облаками.
— Ну и чего мне не спится? — спросил сам себя Тиллирет.
Облака становились все плотнее, и видимость, и без того довольно паршивая, ухудшилась окончательно. Потряся головой, чтобы вытряхнуть из нее остатки сна, Бродяга подполз к чупакабре и пихнул того кулаком в бок.
— А? Чего? — сонно вскинулся тот.
— Ты ничего не чуешь? — пытаясь разглядеть хоть что-нибудь вокруг, прошептал маг.
— Издеваешься, да? — обиделся зверь.
— Ах да, точно, — смутился Тиллирет. — Ну, может тебе внутреннее чутье что-то подсказывает?
— А это что? — заинтересовался Бес и поднялся на лапы. — Это где?
— Ну, например, когда вдруг просыпаешься посреди ночи, потому что тебе что-то показалось, — кое- как пояснил маг.
— А, ты про эту… как ее… индуикцию, — после непродолжительного молчания сообразил чупакабра. — Да, бывает такое.
— Интуицию, — машинально поправил зверя Бродяга, внимательно вглядываясь в окончательно почерневшее небо. Облака сбились в густой темный клубок, быстро увеличивающийся в диаметре. — И прямо сейчас она мне подсказывает, что к нам приближаются неприятности.
Ву-ух, вух, вух! Звук возник из ниоткуда и начал стремительно приближаться. Темный клубок, который Тиллирет ошибочно принял за скопление облаков, неожиданно обрел крылатый силуэт, пикирующий с неба прямо на место их ночлега.
— Быстро в лес! — сипло выдавил из себя маг, подталкивая чупакабру.
— А как же? — растерянно воскликнул Бес, глядя на безмятежно дрыхнущего Весельчака.
Тиллирет решил вопрос быстро и просто, дав приятелю мощного пинка, и шепотом велел тому отправляться в лес. Пин спросонья понял только одно: надо куда-то бежать и, размахивая руками и голося, со всех ног устремился в храм.
— Да не туда, придурок! — в сердцах прошипел Тиллирет, умудряясь перехватить друга на полпути и развернуть в нужном направлении.
Дрыгающаяся и вопящая фигура пронеслась в противоположную сторону и скрылась в зарослях колючек. После чего сплошной звук разорвался на череду коротких и не всегда приличных возгласов. Бродяга и чупакабра поспешили следом и укрылись за ближайшими кустами. На поляне остался только
