сможете попасть внутрь.
Земляника и его спутники поблагодарили образованного крестьянина и отправились в путь. Вскоре им действительно попалась обитая железом калитка. В небольшом квадратном окне над ней виднелась сонная сытая физиономия юноши в щегольском бархатном берете.
— Эй, парень, — позвал его Федор Мелентьевич, — открой-ка нам калитку, по… — он кашлянул, — побыстрей.
Парень с трудом размежил веки и бесцветным голосом произнес:
— Ковыляй по холодку…
Участковый хотел было сказать что-то еще, но тут вперед выступил Сережа.
— Эй, ты, толстомордый, — сказал он, — железякой в череп захотел? А ну, мухой сюда!
Парень сейчас же привстал и с поклоном вежливо ответил:
— Что ж ты молчал-то, дурик? Так бы сразу и сказал, что дворянин, на морде не написано! А это кто с тобой?
Сережа оглянулся на Землянику и Лавуазье.
— Это оруженосцы. Ты давай, шевелись там.
Физиономия исчезла, и изнутри донеслось: “Ну, чего хлебала раззявили? Шустро пропустить благородного господина!”. Двое стражников, тоже сонных, выскочили из караульного помещения и, открыв калитку, поклонились Сереже. Путешественники с подлинным достоинством вступили на территорию драконовой столицы.
Упитанный юноша в бархатном берете, очарованный манерами Сережи, вышел ему навстречу, отрекомендовался баронетом бом Пиргорой и все в тех же изысканных выражениях, от которых Виктор кисло морщился, а Земляника только качал головой, пригласил маркиза Щекина (Сереже тоже пришлось представиться) в дом своего отца с тем, чтобы представить его сестре (“С сеструхой познакомлю. Дура- дурой, но при дворе на должности, тебе не мешает с ней потолковать”). Сережа согласился, и они чинно направились к центру города, раскланиваясь со встречными дворянами и посылая их к чертовой бабушке. Следуя за баронетом, Сережа, Виктор и Федор Мелентьевич вошли в большой дом неподалеку от дворца Дракона. В красивом двухсветном зале их встретила сестра баронета, Луицилия бом Пиргорой.
— Вот, Люсь, — сказал молодой баронет. — Хмыря привел. Образованный? Сил нет!
Симпатичная Луицилия сказала, что рада познакомиться с приличным чуваком. Сережа напрягся и заявил, что никогда не встречал девахи, которая бы так вышла шнобелем. Завязалась светская беседа.
— Ты чего это так вырядился? — спросила Луицилия у Сережи.
— Хипую. Это у нас сейчас самая струя. Торчок и шлягер.
Девушка в восторге округлила глаза.
— Учись, дефективный, как надо разговаривать! — обратилась она к брату. — Двух слов связать не можешь!
Федор Мелентьевич, стоявший с Виктором у дверей, тихо кашлянул.
— Слушай, — сказал Сережа Луицилии, — ты там при дворе не можешь мне устроить аудиенцию у Дракона? Хочу поболтать со стариком о том о сем, прошлое вспомнить.
— Так ты что же, — удивилась девушка, — лично его знаешь?
— Гудели вместе, — кивнул Сережа.
— Торчок! — воскликнул Пиргорой. — И шлягер!..
Перед Большим Приемом должно было состояться торжественное драконослужение во дворцовом соборе. Сережу, прибывшего во дворец в сопровождении бом Пиргорой, обступили любопытные придворные, прослышавшие, что этот молодой человек близко знаком с Драконом. Его представляли дамам и сановникам.
— Я балдею! — говорил Сережа, раскланиваясь. — Я тащусь!
Прозвенел звонок, и все направились во дворцовый собор, Он представлял собой круглый зал с колоннами вдоль стен, но без крыши. Посреди зала Сережа и следовавшие за ним Федор Мелентьевич и Виктор с изумлением увидели космический корабль. Это была, без сомнения, “Посудина” Дракона. Лавуазье что-то зашептал на ухо участковому. Тот согласно кивнул, и Виктор незаметно спрятался за колонной.
Тем временем через боковую дверь, в сопровождении целой свиты священнослужителей, вошел архиепископ. Служба началась. Она состояла из нескольких частей: сначала была прочитана нравоучительная проповедь, потом все хором поклялись в верности милосердному диктатору, строгому, но справедливому, наконец, запели псалмы и славословия. Несколько раз становились на колени и кланялись “Посудине”.
Вдруг, после очередного поклона, раздался чей-то крик:
— Смотрите! Смотрите!
На глазах у испуганных придворных корабль стал быстро уменьшаться. Дамы завизжали. Графы и бароны вскочили на ноги и рванули к выходу. За ними последовал архиепископ и вся его свита. Через минуту в зале не осталось никого, кроме Серели и Федора Мелентьевича. Корабль уменьшился до размеров спичечного коробка, участковый подошел, взял его осторожно двумя пальцами и сунул в карман.
— В чем дело? — спросил Сережа. — Это вы устроили?
— Виктор забрался внутрь, — ответил Земляника. — Ну, теперь мы с этим змеем по-другому поговорим, пошли!
Они покинули собор и, пройдя через пустынную анфиладу комнат, оказались в апартаментах Дракона. Двое гвардейцев преградили было им путь, но Сережа, блеснув красноречием, убедительно доказал, что ему немедленно нужно видеть диктатора.
Их ввели в большой сумрачный зал, где на троне сидел сам Дракон. Дежурный офицер доложил о маркизе Щекине и удалился. На некоторое время воцарилась тишина.
— А! Да-да! Припоминаю! — воскликнул Дракон. — Мы с вами, молодой человек, кажется, встречались на Пиливоне? Ну, как же! Замечательно провели время! А это с вами кто?
Федор Мелентьевич приблизился к Дракону и произнес:
— Участковый инспектор Земляника. Сообщаю вам, гражданин Дракон, что вы задержаны для препровождения в отделение. Только сначала придется исправить все, что вы натворили здесь и на Серпенте!
— Задержан? — усмехнулся Дракон. — Уж не тобой ли? — он захохотал и левой головой выпустил вверх струю пламени, закоптившую потолок.
Федор Мелентьевич рассердился:
— Если ты, змей, попробуешь оказать сопротивление, так я на тебя управу найду! — он выхватил крупнокалиберный бластер и пустил вверх струю пламени, пробившую крышу дворца насквозь.
Левая голова Дракона изменилась в лице и отодвинулась.
— И не пытайся бежать, — продолжал Земляника. — Корабля у тебя больше нет.
— Как нет? — вскричал Дракон. Он бросился к стоявшему в углу монитору и нажал кнопку с надписью “Архиепископ”. На экране появилось серое от страха лицо верховного священнослужителя.
— Что с “Реликвией?” — тихо спросила первая голова.
— Да чтоб я сдох, владыка! — залепетал архиепископ. — Все было в порядке. Но во время службы она вдруг стала уменьшаться, уменьшаться и исчезла! Вот провалиться мне на этом месте!
Правая голова застонала. Дракон включил связь с кораблем, даже поежился от сурового взгляда Виктора Лавуазье, появившегося на экране.
— Хорошо, — мрачно произнесла средняя голова Дракона. — вы выиграли эту игру. Что я должен делать?..
15.02.08. Сегодня в 10 утра мне на работу позвонила радостно-удивленная Катрин Закирова и принялась поздравлять. Сначала я даже не понял, о чем речь. Ведь работа над фильмом еще не окончена, да и как она могла узнать? И тут вдруг до меня дошло. “Робинзон” вышел на экран!!! Оказывается, он появился в списках еще вчера вечером, но я давно уже в них не заглядывал.
— Ну и как тебе? — спросил я Катрин, стараясь казаться равнодушным.
— Ты знаешь, оч-чень неплохо, — ответила она. — Особенно там, где они вдвоем…
— Спасибо.
— Ну а что-нибудь новенькое создаешь?
