возле костров солдат, а взору предстало звездное небо, на треть заслоненное ветвями деревьев и еще на треть – кожаной курткой склонившегося над ним солдата.
– Ну, ты и здоров дрыхнуть! – с укором заявил тут же переставший трясти за плечо лучник. – Вставай и за мной пошли! Доспехи с собой прихвати… позже наденешь!
Не дав чужаку и слова сказать, стрелок тут же поднялся на ноги и, бесшумно переступая через тела спящих, направился к деревьям. Граблу ничего не оставалось, как только подняться и, прихватив боевые пожитки, отправиться за ним следом. Правда, еще окончательно не отошедший ото сна моррон оказался не столь ловок, как разведчик. На пару конечностей его сапоги наступили и даже один раз легонечко пнули чей-то живот. Забористая брань, вылетевшая изо рта мгновенно проснувшегося лесоруба, до слуха Грабла так и не долетела, поскольку потонула в том громком, протяжном и угрожающем звуке, который издала случайно задетая и недавно основательно отужинавшая плоть. Присоединившись к возмущению желудка, ближайший костер ярко вспыхнул и всего на краткий миг ярко озарил погруженную в темноту поляну. В очередной раз моррон убедился, что лесорубы не забыли военное дело. Сон товарищей охраняли четверо часовых, расставленных точно по углам периметра временного становья. В спящий лагерь невозможно было незаметно пробраться, впрочем, вряд ли можно было ожидать такого смелого поступка от жителей окрестных деревень, наверняка даже и не заметивших появления непрошеных гостей.
Весьма непродолжительная прогулка среди деревьев доставила Граблу массу неприятных моментов. Его глаза не успели привыкнуть к темноте и едва различали спину шедшего впереди провожатого; то же, что было под ногами и по бокам, так и осталось скрытым от них. В результате моррон с десяток раз спотыкался, оббивая пальцы ног об коренья, четырежды падал, сдирая кожу с ладоней и локтей, а раскидистые ветки ельника вдоволь поиздевались над его остальным телом. Но наконец-то мучения остались позади, стрелок вывел его на лесную опушку.
Едва взору моррона предстали яркие огни отменно освещенного в ночной тьме поместья, как чьи-то сильные руки схватили его за левый локоть и потянули вниз, практически повалив на землю.
– Заткнись! – кратко изрек знакомый голос, голос лежавшего на земле командира, всего за миг до того, как Грабл собирался возмутиться подобному неуважительному обращению. – Вот они, владения ванг Трелла. Что думаешь?
Серьезные люди не любят пустой болтовни и если о чем-то спрашивают, то ожидают услышать в ответ аргументированное и четкое мнение. Моррон оказался в весьма незавидном положении. Командир отряда наблюдал за баронским поместьем как минимум час, а он только прибыл и еще не успел осмотреться, но уже должен был изречь что-то дельное.
– Щас гляну, погодь! – проворчал моррон, весьма настороженный таким резким началом беседы и, щуря слезящиеся глаза, принялся оглядывать простиравшуюся перед лесом, хорошо освещенную округу.
Многочисленные огни факелов, костров, уличных фонарей и лампад, подсвечивающих изнутри окна строений, сделали почти невозможное, сотворили настоящее чудо. Им удалось ярко осветить в ночи огромное пространство, в самом центре которого расположилось поместье ванг Трелла. Представшая удивленному взору моррона долина находилась в низине. Ее правильным полукругом окружал растущий на небольшой возвышенности лес. Самое удивительное, что создателем граничащей с чащами равнины была не матушка-природа, а человек, точнее, безумный зодчий, не только приказавший рабочим вырубить деревья на огромном участке, но и провести земляные работы, целью которых было сотворить искусственную низменность, простиравшуюся на несколько квадратных миль. До сих пор кое-где виднелись следы бессмысленных раскопок и печально возвышавшиеся над равниной памятники живому – пни.
Окинув беглым взглядом противоестественный, а поэтому уже настораживающий ландшафт, Грабл перешел к осмотру видневшихся на нем строений. И тут его многое, мягко говоря, насторожило, а кое-что так и не уложилось в озадаченной голове. У большого поместья совсем не было ограждений; даже маленького забора, не то что грозно поднимающейся крепостной стены. Одиноко возвышающаяся над долиной деревянная смотровая башня да небольшая казарма, рассчитанная на двадцать-тридцать солдат – вот и все, что можно было хоть как-то отнести к защитным сооружениям обители барона. Сам дом ванг Трелла был небольшим, но высоким, аж в целых три этажа, и добротным, построенным основательно, из хорошего камня. С правого боку от него скромно приютились низенькие строения: конюшня, скотный двор и прочие хозяйственные постройки, включая жилища прислуги. Все же остальное пространство занимал парк, огромный, ухоженный, хорошо освещенный, с разбитыми цветниками, лужайками, озерками, аллеями и возведенными фонтанами да беседками. Подобную роскошь не мог себе позволить даже герцог – властитель богатой провинции, не то что какой-то барон – хозяин удаленного закутка в забытом Небесами захолустье.
– Думаю, я помешался… – завершив осмотр, высказал свое мнение моррон. – Точно, с голодухи башка шалит! Не могет такого быть, просто не могет…
– Вот и мне так сперва показалось, – тяжко вздохнул Автур. – Нет, конечно, барон в графстве появился недавно и замок построить еще не успел… Это понятно, но вот с остальным-то как быть? Замки всегда на возвышенности возводят, на холме, а лучше на горе, а тут специально низину посередь леса вырубили да вырыли… поди, целое состояние на то потратили!.. Да и кто ж в здравом уме с домов строительство начинает, лишь затем за крепость берется?!
– Убогих да больных в мире много, но благодаря нам сегодня на одного меньше станет! – подвел черту под не относящимися к заданию Легиона, а значит, и бессмысленными дебатами моррон. – Или ты причудами баронскими так напужан, что от дела отказаться решил?! Не за тем ли меня звал?!
– В этом ты прав, отказаться бы стоило… – покачал головой рыцарь и, недовольно искривив лицо, прицокнул языком. – Не любы мне странности, ох, не любы! Да только слова я, Мульфиру даденного, не нарушу, да и ребята мои на это не пойдут. Мы все кузнецу жизнью обязаны, а должки возвращать надобно!..
– Пошто тогда звал? – удивился Грабл. – Скучно в одиночку лежать, что ль, стало?!
– Да вот подумалось мне, а мож ты ведаешь, что чудачества баронские значат? – Автур посмотрел на моррона пристальным, испытующий взглядом. – Думал, присоветуешь, как нам за дело лучше взяться, и с какого бока к нему подойти.
– Нет, не присоветую, – мотнул головой Грабл. – Рад бы, да не могу… Не знамо мне, какая бешеная вша в детстве барошу за ляжку цапнула, что он нелепости такие творит, ни казны, ни трудов людских не жалея…
– Поверю, – нехотя кивнул командир, – но если ж прознаю, что правду утаил…
Граблу так и не суждено было узнать, что же бывший рыцарь собирался сотворить с его тельцем, на какую муку обречь. Автур почему-то решил не открывать своих замыслов, а быть может, высоченного усача в самый подходящий для угрозы момент банально подвела фантазия.
– Квенг, иди в лагерь, поднимай ребят! – отдал приказ рыцарь притаившемуся рядом под деревом стрелку. – Через полчаса выступаем. Пущай зенки продерут как следует! Чую, дельце с подвохом… совсем не из легких будет!
Они шли молча и медленно. Две с половиной дюжины отважных и хорошо обученных бойцов, выстроившись в две линии, мерным шагом сокращали расстояние до поместья чудака, именуемого бароном Орсием ванг Треллом. Маскировочные плащи, накинутые поверх стальных доспехов, делали воинов практически незаметными в окутавшей долину тьме, по крайней мере, трое часовых на смотровой вышке пока не прознали о приближении лесного отряда. До поместья было еще пока далеко, целых два полета стрелы, когда же лесовики приблизились бы на расстояние выстрела, то зоркие лучники позаботились бы о часовых, вогнали бы в их хорошо освещенные фигуры по стреле еще до того, как те смогли бы увидеть осторожно подкрадывающихся врагов.
Не только темнота, но и иллюминация, которую слуги барона легкомысленно устроили в ночи, играли на руку приближающимся злодеям, они делали лесовиков невидимыми, одновременно превращая обитателей поместья в слепцов и в отличные мишени. Охранники барона увидели бы нападавших слишком поздно, когда те уже ворвались бы в казарму и устроили бы резню. Опытным участникам многих войн оставалось позаботиться лишь о малом… чтобы враг их не услышал. Именно по этой причине отряд двигался медленным шагом, бойцы придерживали доспехи, не давая им звенеть, а те из лесовиков, кто был поопытней да посмышленей, даже набили в стыки между латами травы или подсунули куски материи.
Шагая в строю, Грабл Зингер был преисполнен противоречивыми чувствами. С одной стороны, он был
