— Ну и громко ты лжешь, рыцарь сэр Джон, Можешь дальше не продолжать. Я от рыцаря знатною дамой рожден, Спешься, милая леди, и в сторону встань, Подержи моего коня, С этим рыцарем наглым из северных стран Будет дело сейчас у меня. Воздыхала Эмелин, сердцем скорбя И горючие слезы точа, Наносили удары сплеча. Наконец в один хороший удар Элла сын всю силу вложил И на землю ударом этим одним Сэра Джона навек уложил. Тут как раз подоспели на быстрых конях Лорд-отец и вся его рать. О несчастная Эмелин, горе тебе! Бесполезно теперь убегать. Ее милый рог приложил к губам, И призывно в рог протрубил, И увидел, что скачут по склону холма Его мoлодцы, полные сил. — Придержи свою руку, отважный лорд, Я прошу тебя: не спеши Разрубить союз двух влюбленных сердец, Разлучить навек две души! Признаюсь: я давно твою дочь люблю, Но люблю я любовью той, Нежной, чистой, какою друг друга любить Разрешает престол святой. Дай согласье, чтоб стала она моей! Высоки мой дом и мой род, Хороши и обширны земли мои, И немалый от них доход. Благородным рыцарем был мой отец, Дочкой эрла была моя мать…— Отвернулся лорд, и нахмурил чело, И не знал, что на это сказать. Воздыхала Эмелин, слезы лила, Отдаваясь в отцовскую власть, Наконец догадалась за руку схватить И пред ним на колени упасть. — О, прости нас, прости нас, отец дорогой, Для меня твоя воля — закон. Не решилась бы я из дому бежать, Если б не был сэр Джон стариком. Ты не раз твою Эмелин в прошлые дни Называл отрадой своей, Так не будь же поспешен в решенье своем, Гневным словом ее не убей! Лорд ладонью провел по темной щеке, Отвернулся суровый лорд, Чтоб украдкой слезу со щеки смахнуть, Ибо был он чертовски горд. Лорд стоял, погруженный в мысли свои, Но недолго он рассуждал: Он прекрасную Эмелин поднял с колен И к отцовскому сердцу прижал. Он прекрасную за руку взял и сказал: — Так бери же невесту, жених, Мою дочку единственную, и с ней — Половину владений моих. Твой отец однажды задел мою честь На заре наших юных дней, Но сегодня обиду давнишнюю ту Ты загладил любовью своей.
