на приемную сестру, которой не терпелось заговорить, но обычай требовал сначала дождаться слов старших.
Наконец старшие заговорили, тихо и спокойно они обсудили рассказанное им. Керия потрясла головой, чтобы держать глаза открытыми. Несмотря на все волнения, ей хотелось спать. Она очень устала в пути.
В конце концов Зурка произнесла:
— Все, что я скажу, это только мысли старухи. Я больше не несу ответственности за лагерь. Решение должна принять Балия. — Она помедлила, а потом продолжила: — Ты действительно видела Жемчужину в детстве, Керия. Это был не сон. Те из нас, у кого есть дар видения, пытались проникнуть в ее тайну. Она немного открылась нам, но не совсем. Драконы на самом деле раньше существовали, но что с ними стало, я не знаю.
Зурка медленно поднялась и пошла к своей кибитке. Керия с беспокойством смотрела, как она забирается вверх по рассохшимся деревянным ступенькам. Когда Зурка появилась снова, ей показалось, что мать взяла с неба луну и осторожно несет ее в руках. Керия смотрела на сияющую сферу, которую Зурка принесла, и села на свое место. Она была именно такая, какой Керия запомнила ее из своего сна, — гладкая, сияющая опаловым светом сфера, в которой были облака, чуть подкрашенные всеми цветами радуги. Они перекатывались и менялись местами, зачаровывая. Керия, глядя на камень, казалось, слышала отдаленный звон, будто ветер раскачивал колокольчики. Восторг захватил ее, и она забыла об усталости. Она с трудом оторвала взгляд от камня и посмотрела на Балию. Вражда в ее глазах сразу вернула Керию на землю, как будто ее облили холодной водой.
— Мы знаем, что у Керии особый дар, — сказала Зурка, — он у нее был с детства. Может быть, она лучше всех нас подходит, чтобы разгадать тайны Жемчужины.
— Доверим ли мы такое сокровище женщине, которая отказалась от своего наследия? — сказала Балия. — Что если она возьмем его и снова исчезнет на годы? Я не позволю! Если она думает, что преуспеет там, где все мы потерпели неудачу, пусть пытается помочь Симбалии здесь и сейчас. Мое слово: Жемчужина не покинет племя кибиток Ша, пока Керия не докажет, что она достойна сокровища!
Керия посмотрела на лица других. Они все одобрительно закивали. Она снова посмотрела на Балию. Сестра знала, что она устала, она хотела увидеть, как у Керии ничего не получится, хотела увидеть ее униженной. Тогда ей не придется отказывать по своей воле.
— Я прошу прощения, — сказала Зурка, — но Балия права, что требует этого. Жемчужина была с нами долгие годы, у нас есть право узнать, что за тайны в ней скрыты, до того, как мы отдадим ее.
Керия посмотрела на Жемчужину. Она провела в седле весь день и полночи. Она была вымотана до предела, а теперь ей предстояло испытание, какого еще никогда не было в ее жизни.
Был полдень, когда солнце наконец вырвалось из облаков над Надлесьем. В особняке Кайерта и Эвирайи царила суматоха: собрание Семьи было созвано, и Эвирайя готовилась к своей роли. Король Эфрайон, она знала, тоже придет и будет, несомненно, защищать Ясветра.
Постучав длинными ногтями по двери гардеробной, Эвирайя обеспокоенно позвала Мезора, который был снаружи.
— Мое платье! — выкрикнула она. — Где мое платье?
— Уже идут, принцесса. Портниха уже идет.
— У нас нет времени! Спустись и принеси сам!
— Оно сейчас будет, — спокойно ответил Мезор, — пожалуйста, подождите.
— Подождать! Как я могу ждать, когда…
Принцесса услышала, как распахнулась дверь спальни.
— Это она? — нетерпеливо спросила Эвирайя.
Советник повернулся и застыл с открытым ртом при виде того, кто стоял в дверях.
— Принцесса, — прошептал Мезор, — выходите.
— Я не одета! Это портниха? Пусть передаст мне платье!
Эвирайя просунула руку в щель приоткрытой двери и тотчас же услышала голос мужа.
— Кайерт! — воскликнула она, распахнула дверь и выбежала, одетая только в корсет и нижнюю юбку. Золотистые локоны закрывали хрупкие плечи.
Мезор сразу же вышел, а Эвирайя встала как вкопанная, смотря на мужа.
Его мундир был изорван и покрыт грязью. Сначала принцесса испугалась, что он ранен, но потом поняла, что с ним вроде бы все в порядке, по крайней мере он цел.
— Что случилось? — в ужасе спросила она.
Кайерт пересек комнату и сел на край постели, оставив на простынях пятна грязи и крови.
— Талена убили, — сказал он, — случайной стрелой легкомысленного северянина.
Эвирайя была оглушена. На миг она подумала, что это всецело ее вина, и груз этой ответственности был больше, чем она могла вынести. До сих пор война была для нее лишь событием, которое помогло ей в заговоре против Ясветра. Она задрожала.
Если б не ее интриги, войны могло бы не быть и Тален был бы жив. И все же в то же время, когда эти мысли мучили ее, часть ее сознания, та, которая была ей неподвластна, начала взвешивать обстоятельства, чтобы использовать эту трагедию и извлечь как можно больше пользы. Кайерт теперь поддержит ее обвинения против Ясветра. Она почти сердилась на себя за бессердечие, но знала, что не сможет остановить ход своих мыслей. Война шла вне зависимости от того, ее ли это была вина, и конечно же, это не была полностью ее вина, просто Ясветр не подходил для роли монарха. Что бы она сама ни натворила, в это она верила свято.
Она поняла, что Кайерт ей что-то говорит, но слышала его голос как будто издалека.
— Ясветра необходимо сместить, — сказал он, — он не знает, как командовать армией. Такого, как с Таленом, больше не должно случиться.
Принц растянулся на шелковой простыне, и Эвирайя заметила слезы в его злых серых глазах.
Она подошла к нему, удивляясь про себя тому, что не чувствует никакого удовлетворения от его решения.
— Успокойся, дорогой, — прошептала она, — сегодня вечером будет собрание королевской семьи, после которого Ясветр перестанет править Симбалией.
Если Кайерт и слышал ее слова, он этого не показал. Его глаза были закрыты. Эвирайя осторожно стянула с него сапоги, чуть нахмурившись оттого, что пришлось испачкать руки. Когда она села на край постели рядом с мужем и начала расстегивать пуговицы его рубашки, он поднял руку и погладил ее по спине. Принцесса замерла и посмотрела на него. Ее лицо в этот момент было лицом совсем другой Эвирайи, женщины, в которой вряд ли бы кто узнал принцессу. Любовь, спрятанная обычно глубоко в ее сердце, закованная в цепи честолюбия, была свободна. В этот момент интриги и заговоры были совершенно забыты. В этот момент.
ГЛАВА 28
Эмселя разбудили шум хлопающих крыльев и странные, неразличимые запахи. Он закашлялся, поморгал глазами и сонно уставился в туман.
Каким-то образом он остался жив и был благодарен за это судьбе. Он посмотрел вокруг и понял, что лежит на влажном и теплом камне. Эмсель осторожно встал и шагнул вперед. И сразу вспомнил, как он здесь оказался!
Его принес черный холдраг. Он находился во влажной и темной пещере глубиной около пятидесяти футов, голые стены которой тянулись к отверстию неправильной формы, в котором клубился туман. На полу были разбросаны скелеты козлов и других обитателей гор. Эмсель вытер пот со лба и щек, затем, вдохнув влажный воздух, шагнул вперед и выглянул из-за края отверстия.
Внизу были изъеденные пещерами утесы, где селились холдраги. Утес не был слишком отвесным, но спуститься вниз не отважился бы и самый бесстрашный исследователь. Холдраг, несомненно, увидит его.
