– Уж как-нибудь измудрюсь да сберегу оружие, – проворчала разведчица и уже намеревалась высказать свое возмущение, что почему-то именно ей предоставлен самый похотливый противник, но Крамберг успел прикрыть ей ладонью рот.
– Тебе остается Давар, – кивнул Гара моррону. – Вампир-середнячок, силен и опытен, но слишком уж к хмелю пристрастен. Любил мешать деревенскую брагу с кровушкой, за что в подземелье и сослан. Для вампиров клана Мартел распитие подобных «
– У тебя все, с поучениями покончено?! – спросила Ринва, которой не только не терпелось взяться за дело, но и явно не нравилось выслушивать наставления. – Может, все ж в сторону отойдешь и позволишь размяться?!
«
Настало время от слов перейти к делу. Бесшумно обнажив мечи, герканские разведчики приблизились к двери и почти синхронно ударили по ее дубовым створкам обутыми в деревянные башмаки ногами. Лишь немного промедлив, чтобы достать дротик и скинуть с плеч мешавшуюся в бою котомку, Аламез проследовал за товарищами. Почему-то он был абсолютно уверен, что более одного броска ему не совершить, а также что напарнички непременно оплошают и Гаре не удастся остаться безучастными свидетелем. В том убеждало моррона многое, и прежде всего богатый жизненный опыт, помноженный на довольно неплохую интуицию.
Как нетрудно догадаться, дурное предчувствие не замедлило материализоваться, причем в самой уродливой из всех возможных форм. Распахнув ударами ног двери, троица герканских диверсантов быстро ворвалась в тускло освещенный светом всего лишь трех факелов и одного настольного канделябра зал и тут же обомлела, на пару секунд застыв без движения. С одной стороны, зал был в точности таким, каким он представлялся по описанию пока еще не переступившего порог Гары, а с другой – совершенно иным. Главное отличие возникшей в воображении налетчиков картинки от реальной действительности, в которую они так бойко ворвались, состояла в том, что никаких слуг да рабынь в зале для вампирских услад вовсе и не было, но зато число кровососущих тварей превосходило ожидаемое раза в четыре. Пятеро кровососов стояли возле стола, рассматривая разложенную на нем карту, и что-то активно обсуждали, время от времени вычерчивая на ней острыми коготками какие-то линии и значки. Еще семь-восемь шеварийских вампиров, удобно устроившись на стоявших вдоль стен кушетках, потягивали из высоких кубков то ли вино, то ли кровь и непринужденно беседовали, видимо, дожидаясь, пока старшие по званию позовут их к столу либо для дачи объяснений, либо для получения указаний. Одним словом, герканцы надеялись застать врасплох за трапезой троицу расслабленных и безоружных вампиров, а угодили на настоящий военный совет, по крайней мере, им показалось именно так. Все кровососы были не только при оружии, но и в начищенных офицерских мундирах, а на плечах троих из стоявших за столом красовались две пары полковничьих и одна генеральских эполетов.
Теперь Дарку стало понятно, почему их заставили ждать и почему в холле дома, да и перед ним находились усиленные посты облаченных в боевые доспехи солдат. Тайно собравшиеся на кордоне вампиры со всего подземелья и прибывший к ним из цитадели генерал, скорее всего, разрабатывали детали какой-то важной операции, а тут нежданно-негаданно появились они, четверо наглых глупцов всего лишь с тремя мечами, одним дротиком и парой окровавленных копий в руках.
На пару секунд в полутемном зале воцарилось гробовое молчание. Диверсанты смотрели на вампирское сборище расширенными от удивления глазами и все, как один, не могли пошевелить ни языком, ни мизинцем. Столь же сильно пораженные неожиданным, дерзким и возмутительно вероломным появлением чужаков твари из клана Мартел также окаменели, и в их застывших, неморгающих взорах было ровно столько же осмысленности. И тем и другим происходящее казалось нелепым, абсурдным сном, навеянным дурманными чарами.
– Господа, вы это тоже видите или мне одному грезится? – наконец-то нашел в себе силы произнести старший вампир за столом; тот самый, на чьих немного сутуловатых плечах как раз и красовались генеральские эполеты. – Если это не иллюзия, навеянная подпорченной кровью, и не чей-то глупый розыгрыш, так позвольте узнать, чего же вы ждете?!
Первой от ступора разума и оцепенения конечностей избавилась Ринва. Не дожидаясь, пока шокированные офицеры ответят на вопрос своего командира словом или агрессивными действиями, девушка быстро развернулась на скрипучих каблуках деревянных башмаков и бегом бросилась к выходу, до которого, к счастью, было не более трех-четырех жалких шагов. Буквально, через миг ее примеру последовал Крамберг, и только Аламез остался стоять, интуитивно почувствовав, что бежать бесполезно.
Едва разведчица достигла двери, как обе ее створки мгновенно захлопнулись, повинуясь либо вампирской магии, либо секретному механизму, приведенному кем-то из дюжины кровососов в действие. Разогнавшаяся девушка, к счастью, успела вовремя затормозить и выставить вперед свободную от меча руку, что позволило ей избежать болезненного столкновения красивого личика с быстро надвигающейся на него дубовой створкой. Бегущий следом за напарницей Крамберг оказался в более выгодном положении, и у него хватило силы духа, чтобы не растеряться и не впасть в губительное отчаяние. Пнув с досады захлопнувшуюся перед ним дверь, Вильсет тут же развернулся к врагам лицом и принял боевую стойку, сжимая в правой руке рукоять меча, а в левой – сорванный со стены факел, к сожалению затухший от резкого рывка. Уже в следующий миг сама собой захлопнувшаяся дверь содрогнулась под мощными ударами с той стороны. Это внутрь внезапно превратившегося в смертельную ловушку зала рвался по воле случая оставшийся за порогом Гара; рвался рьяно, но тщетно. Видимо, только верхние слои двери были дубовыми, а основа подвижной конструкции изготовлена из куда более прочного материала, способного выдержать даже удары его молотов-кулаков. Две-три попытки проломить створки оказались безуспешными, а затем грохот стих. Возможно, лекарь решил как следует разбежаться да ударить богатырским плечом, но, скорее всего, отправился на поиски достойного двери тарана.
Как водится, высшие военные чины не спешат геройствовать на ратном поле, но зато охотно посылают в атаку, как солдат, так и низший командный состав. Эта неизменная на протяжении долгих веков армейская традиция была перенята и собравшимися в зале вампирами. Кровосос в генеральских эполетах принялся активно командовать операцией по окружению и обезвреживанию троих герканцев, которых за явным численным перевесом вампиры собирались взять только живыми, а парочка его подручных- полковников стала наперебой кричать, отдавая наиглупейшие, чаще всего противоречащие одно другому указания. Это, так сказать, «руководство» стратегов-полководцев только внесло сумятицу с неразберихой в офицерские ряды и, как того стоило ожидать, сыграло на руку отступившим к двери и прижавшимся к ней спинами диверсантам. Во-первых, небольшая заминка с началом боя помогла людям унять страх перед надвигающимися на них, шипящими тварями, поблескивающими не только остриями обнаженных мечей, но и выставленными напоказ клыками. Во-вторых, те жалкие пять-шесть секунд случайно предоставленной врагами форы были потрачены герканцами с толком. Аламез не только успел оценить силы противника и прийти к довольно обнадеживающему выводу, что им придется схватиться с недавно обращенными кровопийцами, знавшими лишь азы вампирского мастерства ведения боя, но уже поотвыкшими владеть мечом и биться строем, но и, прикинув несколько вариантов, избрал самое оптимальное при данных обстоятельствах боевое построение. Сам моррон, вооружившись как мечом, так и дротиком, с учетом яда на гвозде, бывшим довольно неплохим колющим оружием, занял позицию в центре, практически прижавшись спиною к запертым створкам, Ринва же с Вильсетом находились на флангах, на расстоянии трех шагов от
