двери. Задача разведчиков – сдержать первый, самый мощный и дружный натиск врагов, что благодаря узости оборонительной линии было сделать вполне возможно. Одновременно атаковать герканцев могли лишь пять-шесть вампиров, а остальным кровососам, чтобы не мешаться у соратников под ногами, пришлось бы дожидаться своей очереди позади. Целью Дарка было только нападать, нанося грозно щерившимся и раздражающе шипящим врагам легкие поверхностные царапины отравленным оружием. У моррона хватило времени, чтобы этот план вкратце до товарищей довести. Едва он закрыл рот, как взявшие их в плотное кольцо кровопийцы ринулись в атаку.
Каким бы талантливым ни был полководец, какие бы грандиозные планы ни строил, а исход любого сражения всегда решают солдаты, их мужество, опыт и сила. Ринва и Крамберг неплохо владели мечом, и отваги им было не занимать, но они являлись всего лишь людьми и, как следствие, были физически слабее вампиров, да и должной реакцией не обладали. С первой же секунды сражения все пошло совершенно не так, а план моррона полетел в тартарары. Нахлынувшая волна вампиров буквально смела и разметала разведчиков, откинув Ринву к двери, а оступившегося Вильсета повалив на пол. Отразили ли его соратники хоть какие-то удары и удалось ли им нанести врагу хоть какой-то урон, Аламез не успел заметить. Уже на второй секунде боя он был оттеснен к середине зала и окружен со всех сторон шипящими врагами, орудовавшими к тому же не только мечами, но и пускавшими в ход когтистые лапы. О нападении моррон позабыл, всех его умений и усилий хватало лишь на то, чтобы крутиться волчком, постоянно меняя, как направление, так и скорость перемещения, да отражать рубящие и колющие удары. К счастью, серьезных увечий у него пока не было, а мелких порезов он не считал, поскольку элементарно их не замечал в пылу схватки.
Тем временем дела у разведчиков шли еще хуже. Вильсет выбыл из сражения практически сразу. Поваленный на пол и изрядно потоптанный сапогами он продолжал героически сопротивляться и даже, улучив момент, попытался встать, но был оглушен скользящим ударом перекрестья меча по затылку и лишился сознания. Уже бесчувственное тело Крамберга было проткнуто в предплечьях кинжалами и таким образом пригвождено на всякий случай к полу.
Прижатая спиною к двери Ринва, как оказалась, довольно недурно владела мечами в двух руках, но против четверых вампиров сразу ей было, конечно же, не устоять, и это даже с учетом того, что противники дрались вполсилы, то есть, повинуясь приказу, не наносили наиболее эффективных, смертельных ударов. Практически они лишь пытались выбить из рук девушки оружие, а если и хотели ранить, то только ее конечности. Когда же они поняли, что взять разведчицу «нахрапом» не удастся, то поменяли тактику и тут же добились успеха. Трое вампиров усилили натиск, отвлекая на себя внимание девушки, а четвертый, вложив меч в ножны, незаметно подкрался сбоку и, выждав подходящий момент, прыгнул на воительницу. Ухватившись руками за плечи, он прижал Ринву своим крепким телом к двери, а широко раскрытым ртом, обхватил ее горло. Кровосос не укусил, хоть, скорее всего, ему того и хотелось, он только слегка придушил и без того обездвиженную жертву.
Упорное сопротивление девушки отнюдь не было бессмысленным. Продлившись всего с минуту, оно привело к тому, что Аламез в одиночку сражался не против одиннадцати, а всего лишь против семерых врагов, включая двоих полковников, все-таки набравшихся храбрости и решившихся лично позвенеть мечами. Это дало моррону шанс продержаться на открытом пространстве и постепенно, шаг за шагом, переместиться к облюбованному им пятачку между деревянной опорой, широким диваном и кушеткой. Здесь темп боя заметно снизился, поскольку лишь четверо кровососов смогли нападать, а остальным было не подступиться. Пока шеварийцы догадались раскидать мебель, их ряды уже сократились на парочку позабывших о бдительности бойцов.
Первый же удар моррона в этом бою оказался смертельным. Пытавшийся запрыгнуть на спину Аламеза вампир пролетел мимо в последний момент отпрянувшей в сторону цели и, приземлившись на грудь атаковавшегося спереди товарища, повалился вместе с ним на пол. Вряд ли он что-то почувствовал, кроме не очень болезненного и вовсе не глубокого укола гвоздя под лопатку, но сил и сознания сразу же лишился. Второго убитого смерть также настигла мгновенно. Приняв рубящий удар сверху на основание меча, Дарк слегка развернул кисть при мгновенном отскоке назад и оставил на запястье нападавшего лишь крохотную, неглубокую царапинку. Шеварийский капитан мгновенно закатил глаза, покачнулся и упал замертво, изрядно напугав своей смертью стоявших вблизи товарищей.
Вампиры – существа далеко не глупые, тем более шеварийские, сумевшие не только сохранить, но и преумножить знания древних народов. Они довольно быстро сообразили, что оружие противника отравлено, причем мгновенно действующим ядом и тут же все, как один, отпрянули назад. Воины клана Мартел более не собирались атаковать, а перешли в глухую оборону, заняв выгодную позицию вокруг стола с восседавшим за ним генералом. Замешкалась лишь четверка у двери. Они уже успели повязать по рукам и ногам оглушенную Ринву и только-только приступили к затягиванию пут на ногах уже пришедшего в сознание, но до сих пор приколотого к полу Крамберга. Внезапная перемена в бою и ужас, застывший в глазах отступивших товарищей, заставил их бросить едва начатое занятие и, вновь взявшись за мечи, прижаться плечом к плечу. Эта группка кровососов находилась в самом невыгодном положении. Они были растеряны и не знали, что делать: то ли напасть на противника, в надежде что их поддержат остальные, то ли попытаться пробежкой достигнуть стола, то ли вовсе бежать? Соответствующего приказа от застигнутого врасплох генерала пока что не поступало.
С первого взгляда могло показаться, что избранная вампирами тактика была трусливой и проигрышной, но сильно запыхавшийся, уже одолеваемый усталостью Аламез прекрасно понимал, что это вовсе не так. Ретировавшись, воины клана Мартел поступили весьма разумно. Это позволило им избежать лишних потерь и в то же время поставить моррона в безвыходное положение. Для атаки у одиночки со смертельным оружием в руках все равно не хватило бы сил, которых и без того осталось уже маловато. Путь к отступлению у Дарка был отрезан, и не только потому, что дверь по-прежнему была заперта. Крамберг был ранен, Ринва также изрядно потрепана, так что бежать вместе с ними не представлялось возможности. Ну, а если бы он вдруг решил бросить товарищей по оружию и выпрыгнуть в окно, то снаружи его наверняка уже поджидал весь пограничный гарнизон, причем вооруженный не только мечами да копьями, но и стрелковым оружием.
Куда ни глянь, как ни прикинь, а деваться Аламезу было некуда. Ему оставалось лишь одно – с позором сдаваться. Это понимал не только Дарк, но и пакостно ухмылявшиеся, глядя ему в лицо, вампиры. Шеварийский генерал до сих пор хранил молчание лишь потому, что ждал; терпеливо ждал, что неминуемо должно было произойти; ждал, что одиночка-храбрец заговорит первым и начнет унижаться, вымаливая жизнь для себя и для своих менее бойких да резвых товарищей. Как нетрудно догадаться, конечно же, вампирский командир глубоко ошибался, отчасти потому, что так и не почуял по измененному запаху крови, что перед ним вовсе не человек, а моррон. Дарк не собирался вступать с заклятым врагом в переговоры и уж тем более был далек от мыслей о сдаче, хоть и вполне допускал свою гибель в неравном бою. Воспользовавшись секундами затишья, Аламез набирался сил и ждал; терпеливо ждал, а не соблаговолит выпасть из его рукава глубоко запрятанный да подчиняющийся лишь собственной воле и голове «
Необычайно крепкая дверь, устоявшая даже под кулачищами Гары, вдруг ни с того ни с сего сорвалась с петель и влетела в зал вместе с раскуроченным косяком и обломками камней из стены. Двое из четверых стоявших у входа вампиров успели отскочить в сторону, ну а замешкавшихся ожидала незавидная участь, принесшая им хоть и быструю, но мучительную смерть. Сперва их сбила с ног и придавила к полу летающая дверь весом не меньшим, чем в десяток пудов, а затем еще сверху прыжком приземлился и всклокоченный Гара. Если при падении кровососы и выжили, то «
Разгоряченной схваткой великан был грозен и страшен. Судя по разодранной в клочья одежде и по пятнам крови, покрывавшим все его огромное тело, из особняка можно было выходить без опаски, ведь встреча лекаря с гарнизоном досмотрового кордона уже явно состоялась. Из груди, спины и плеч изрядно запыхавшегося и столь же взопревшего великана торчало с полдюжины обломанных стрел. Его мышцы был настолько толсты, плотны и упруги, что стрелы застревали в них, причиняя боль, но не могли навредить. Серьезно ранить или убить обладателя «
