прав на кораблях Звездного Флота?
– Н-н-нет, сэр – внезапно побледнел охранник.
– В таком случае, советую вам немедленно снять защитное поле и позволить врачу войти к задержанному, пока вам самому не пришлось на практике узнать, что там предусмотрено.
Голос Кирка приобрел стальное звучание, но увидев, что сержант все еще колеблется, капитан решил прибавить строгости.
– Рядовой! – окликнул он, явно давая понять, что собирается пустить в ход этот самый пункт Уложения о наказаниях.
Сержант Гилмартин, бросив беспокойный взгляд на своего напарника, решил, что у него нет особых причин проявлять ненужное служебное рвение.
– Я должен поговорить с коммодором, сэр, – осторожно произнес он.
– Сделайте одолжение, – великодушно разрешил Кирк.
Сержант отошел к встроенной в стену панели внутрикорабельной связи, а Маккой в это время наклонился вперед и прошептал:
– А что, действительно есть такой пункт во всеобщем Уложении?
– Совершенно верно, двести двадцать семь «В» – отозвался с той стороны двери Спок как о чем-то само собой разумеющемся.
У Маккоя от удивления округлились глаза, а Кирк состроил обиженное лицо.
– Доктор, неужели вы думаете, что я стал бы врать в таком деле? – Он повернулся к Боунзу спиной и посмотрел на подходившего сержанта.
Переговорив по интеркому, Гилмартин сдался.
– Прежде, чем вы войдете, мы должны вас осмотреть, – извиняющимся тоном сказал он.
– Пункт двести двадцать семь «С», – подтвердил Спок.
– Придется мне запомнить это на тот случай, если я еще раз сяду играть с тобой в покер, – проворчал Маккой, пока Гилмартин обследовал их с капитаном своим трикодером, а второй охранник проверял содержимое медицинского чемоданчика.
– А что вы имеете в виду, доктор? – капитан невинно посмотрел на своего друга.
– А то, что ты, оказывается, не всегда блефуешь. Иногда ты и правду говоришь.
– Только если меня можно проверить, – улыбнулся Кирк и добавил: Запомни это, док.
Сержант Гилмартин, удовлетворенный показателями своего прибора, приказал Споку отойти от дверей, затем отключил защитное поле и, когда Кирк с Маккоем вошли к задержанному, включил поле опять.
– Рад видеть вас, капитан, – приветствовал их Спок. – Я был уверен, что коммодор Вулф попытается помешать любой вашей попытке встретиться со мной.
– У нее не было выбора, – ответил Кирк. – Я ваш законный адвокат. Глаза Спока совершенно явственно сверкнули, и Кирк, заметив это, тут же поспешил добавить?
– Разумеется, пока не будет назначен опытный специалист. Глаза старшего офицера приняли нормальное выражение, и он с явным облегчением произнес:
– Законный способ обойти желания коммодора.
– Это Маккой придумал, – сказал капитан, проходя к письменному столу.
– Вот как? – Спок подозрительно покосился на доктора, который в эту минуту уже приложил поблескивающий металлом сканнер к его груди и через окошко дисплея на своем трикодере начал считывать показания.
– Что это все такое, Спок? – спросил Кирк, указывая на стол, весь заваленный лентами и распечатками с корабельных принтеров.
Старший офицер пожал плечами, – Коммодор запретила мне пользоваться компьютерами, поэтому я решил, что должен продолжать свою работу с печатными материалами.
– Ужасно, – нахмурился капитан, и это были для него не просто слова.
Одно дело сидеть в кресле, ощущая на коленях приятную тяжесть и тепло настоящей книги, и уноситься вдаль времен и пространств вслед за героями или наслаждаться глубокими философскими выводами автора, его поэтическими находками. Но совсем другое дело – РАБОТАТЬ с книгой, читая страницу за страницей, не имея под рукой ни возможностей компьютера, чтобы проводить вычисления, ни дисплея, на котором можно воочию увидеть полученные результаты. Подобный метод работы казался настоящим варварством.
– Да, я тоже считаю, что это чрезвычайно неэффективно, – согласился Спок, – Коммодор как-нибудь объяснила, почему она не дает вам работать с компьютерами? – задумчиво спросил Кирк, просматривая заголовки книг и статей, подобранных Споком для своей работы. Здесь лежали труды по сельскому хозяйству, много журналов по экономике, и капитан удивился такому странному набору. Эта тематика как-то не вязалась со служебными обязанностями Спока.
– Нет, не объяснила, – ответил вулканец и закатал рукав, чтобы дать Маккою возможность взять кровь на анализ. – Хотя, думаю, будет логично предположить, что она опасается, как бы я не испортил компьютерную систему контроля и управления, Он замолчал и стал наблюдать, как ампула на конце вакуумного шприца доктора Маккоя наполняется его зеленой кровью.
– Разве можно нарушить систему контроля и управления с одного дистанционного терминала? – нахмурившись, спросил Кирк. – Они у себя на звездолете привыкли рассматривать компьютерную систему как основную и главную, но все же…
– Я всегда считал это возможным, если иметь достаточно времени, чтобы выработать соответствующую программу, – подтвердил его опасения Спок. – И поскольку коммодор запретила мне доступ к компьютерам, следует признать, что и она считает вероятной такую возможность.
Кирк сделал себе мысленную зарубку на будущее: внести соответствующее предложение об усовершенствовании системы в свой очередной доклад командованию. Если у кого-то все же окажется достаточно времени для создания такой программы, то «Энтерпрайз» будет зависеть от воли любого пассажира или злоумышленника, который получит доступ к самому обычному компьютерному терминалу на звездолете.
– Ну, раз уж коммодор не возражает против обычного чтения, может, я могу еще что-нибудь сделать для вас? – спросил Кирк, усаживаясь за стол и приглашая Маккоя со Споком присоединиться к нему.
– Я был бы вам очень признателен, если бы вы помогли мне встретиться с академиком Шрадеком, – отодвигая стул и усаживаясь на него, сказал Спок.
– Он тоже хотел бы вас увидеть, – кивнул капитан. – Академик приходил ко мне в тот вечер, когда вас взяли под стражу, и просил организовать встречу с вами.
Маккой улыбнулся.
– Ох, уж эти волнующие встречи профессоров со своими студентами, да, Спок? Столько воспоминаний!
– Совсем наоборот, доктор. Мне надо многое узнать от Шрадека.
– Что, например, мистер Спок? – заинтересовался Кирк.
– Видите ли, капитан, Шрадек – выдающийся историк, занимающийся изучением закономерностей общественного развития и их соотношением с современностью. Его анализ ситуации на колониях Юпитера в вашей системе позволил провести их политическое объединение, а разработанные им мирные предложения положили конец гражданской войне на Като Два.
– А ему за это дали Премию Мира, – добавил Кирк.
– Совершенно верно. Вскоре после прекращения вражды на Като Два академика попросили принять участие в работе комиссии по расследованию причин голода на Планете Шермана.
– Ну, это же старые новости, мистер Спок, – вступил в разговор Маккой. – Несколько лет назад мы, помнится, доставляли туда новые сорта зерна.
– Правильно, доктор. Но эти новые сорта не смогли прижиться на планете так быстро, как планировалось. Очень серьезными оказались экономические различия на планетах в этом секторе. А еще серьезнее то, что проявления Синдрома Шермана замечены и на других сельскохозяйственных мирах.
– Синдром Шермана? Звучит прямо как название пьесы или фильма, хмыкнул Кирк.
– Уверяю вас, это очень точное название. Так назван целый комплекс различных явлений: и не урожаи, и политическое неустройство, и просчеты экономическом планировании на планетах, которые еще только осваиваются.
