Ломакс прислушался - потрескивал остывающий двигатель. Он хотел услышать шорох, издаваемый горным львом, но, видимо, зверь был уже далеко или, подобно самому Ломаксу, замер в темноте ночи. А возможно, двигался совершенно бесшумно.
Ломакс посмотрел вверх. Большой Пес, Орион, Семь Сестер. Подростком он решил изучать Плеяды. Вначале казалось, что в кластере всего семь звезд, однако, используя более сильные телескопы, Ломакс вскоре обнаружил, что кластер гораздо глубже и сложнее. Он снова стал изучать его несколько лет назад в рамках исследования туманности, проводимой Берлинзом, и снова Плеяды заворожили его своей красотой. Кластер состоял из юных звезд, столь горячих, что они пылали синим, подсвечивая газ, окружавший их.
Он снова любовался ими. Звезды ничуть не изменились со времен его детства, но никогда еще Ломакс не смотрел на них с таким чувством. Он еще раз нежно и пристально вгляделся в небо, затем продолжил медленный спуск.
Дома ждали пес и стрекот сверчков. Френсис приглашала его встретиться завтра, несколько сообщений оставил Джеферсон. Его научный руководитель должен получить работу через две недели. Профессор уже прочел ее? Ломакс застонал. Он уже искал распечатки, но так ничего и не обнаружил. Ломакс снова взялся за поиски. Он перевернул в своем логове пачки бумаг и счетов и нашел письмо Гейл, все еще не распечатанное. Он собрал письма и рекламные листки, которые Хомер дал ему в прошлый раз, и сложил у двери, чтобы не забыть на завтрашнюю встречу с Френсис. Депьюти, который тоже любил письма, принялся кататься по ним. Ломакс продолжил поиски.
Он хотел позвонить Джулии, чтобы пожелать ей спокойной ночи, но решил, что она уже спит. Он и сам ощущал, что готов провалиться в глубокий сон. Ноги словно налились свинцом. Наконец, когда Ломакс окончательно зарылся в бумагах, раздался звонок.
— Я хотела удостовериться, что ты добрался до дома - дорога такая извилистая, - нежно сказала Джулия.
Раньше она никогда не звонила, чтобы узнать, благополучно ли он доехал.
— Я добрался и думаю о тебе, - ответил он.
Ломакс не помнил сна, который разбудил его на рассвете, но проснулся он весь в поту, а сердце бешено колотилось. Он чувствовал возбуждение, словно всю ночь с кем-то воевал. Листки бумаги усеивали пол. Словно некая злобная сила, пока он спал, унесла его вновь обретенную уверенность в себе.
Он лег на постель, пытаясь успокоиться, но чувство тревоги не ушло вместе с остатками сна. Ломакс знал, что Джулия любит его, но мысль эта почему-то не утешала. Будущая жизнь представлялась ему все более туманной. Через две недели должен начаться суд. Все лето Ломакс трудился ради блага Джулии, но так и не приблизился к пониманию мотивов настоящего убийцы. Она оставалась единственной подозреваемой. И даже адвокаты, которым она платила, про себя были уверены в ее виновности. Суд вполне мог вынести обвинительный при-говор.
Сверху что-то загрохотало. Ломакс понял, что с ветки на крышу спрыгнула белка.
Когда он подъехал к 'Сэш Смит', рядом с домом проходило представление из старинной жизни. Дорогу перекрыли, а разряженные мужчины и женщины предлагали прохожим воздушные шары и конфеты. Разукрашенный механический органчик играл сам по себе, наполняя воздух веселыми звуками. За доллар можно было проехаться по улице в повозке. Чертыхаясь, Ломакс искал место для парковки, пробиваясь сквозь толпу. Он не просто слегка задержался, а безнадежно опоздал.
Адвокаты уже сидели за столом. Когда Ломакс опоздал на заседание комитета по этике, присутствующие встретили его появление с разной долей облегчения и благожелательности. Здесь только Марджори удостоила его кивка. Курт и Френсис едва посмотрели на Ломакса. Радостные звуки органчика, доносящиеся снаружи, еще больше подчеркивали атмосферу скованности в комнате.
Уныние адвокатов выражалось по-разному. На лице Курта залегли тени, еще больше подчеркивая громадную челюсть. Он говорил отрывисто. Марджори держалась тихо, словно боясь разрушить хрупкое равновесие в комнате. Френсис казалась раздраженной. Ломакс не помнил, чтобы ее зеленые глаза смотрели так холодно.
— Простите за опоздание, - произнес он.
— Вы не пропустили ничего захватывающего, - ответила Френсис, - одни неприятности.
— Какие именно?
— Досудебные формальности начнутся на следующей неделе - обычно к этому времени я уже определяюсь с линией защиты. Это значит, что уже в августе я должна буду схлестнуться с обвинителем, но никогда еще мне не приходилось выступать с такой слабой защитой.
— Но так уже бывало, - заметила Марджори. - Например, с Мортоном де Марией. Народ против Джабурера.
Казалось, вмешательство Марджори рассердило Френсис. Она слегка повела плечами, словно хотела скинуть руку Марджори с плеча.
— С тех пор Мортон не проиграл почти ни одного дела, - сказала она.
Марджори объяснила Ломаксу:
— Мортон де Мария будет выступать со стороны обвинения.
— И как он?
— Хорош, - сказала Френсис.
— Чертовски хорош, - добавил Курт.
Френсис заметила:
— Когда-то мы готовы были предложить ему место в фирме, но Мортон предпочел остаться обвинителем. Он обаятелен, вежлив, схватывает все на лету. Кроме того, он - черный. Думаю, по сравнению с большинством черных адвокатов он получает несравнимо больше. Несколько дней назад на обеде Мортон сказал мне, что обрадовался, узнав, что ему достался этот процесс. Он не хотел обидеть меня. Говорил вполне искренне.
Мортон де Мария - звучит словно кличка ужасного черного кота, который, точно мышку, будет катать Джулию между лап перед тем, как разорвать ее на части. Ломакса также встревожило упоминание о том, что представители защиты и обвинения обедают вместе. Уместны ли товарищеские отношения между прокурором и адвокатом?
Словно угадав его мысли, Френсис еказала:
— Лучший способ борьбы с Мортоном - всегда выглядеть еще более уверенной в себе, чем он от тебя ожидает. Он вежлив. Корректен. И считает это лучшей тактикой.
— Джулия будет давать показания? - спросил Курт.
Френсис вздохнула:
— Сейчас мне кажется, что этого делать не стоит.
— Вы хотите сказать, - начал Ломакс, - что на суде она будет молчать?
— Это ее конституционное право.
— Но…
Адвокаты тревожно посмотрели на Ломакса.
— Что 'но'? - спросила Френсис с опаской.
— Если Джулия утверждает, что невиновна, разве присяжным не захочется, чтобы она повторила это в суде? И, кроме того… если она выступит, вам будет легче доказать ее невиновность.
— Невиновные люди имеют право хранить молчание. Вы правы, это может вызвать подозрение присяжных. Но судья всегда напомнит им, что таково ее конституционное право. Я согласна и с тем, что Джулия выглядит хорошо и умеет хорошо говорить. Но есть некоторые вопросы - я просто не хочу, чтобы ей пришлось отвечать на них.
Ломакс не согласился, но промолчал.
— Сама она хочет давать показания, - заметил Курт.
Френсис сделала недовольный жест - Ломакс успел заметить его уголком глаза.
— А что с той фирмой, которую собирался основать Льюис? - спросил он.
— С фирмой? - переспросил Курт. - Мне было велено деликатно расспрашивать. Я получил деликатные
