Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12

«воскресение осуждения» (там же, 81).

Ириней (ок. 130 — ок. 200 гг. н. э.) был сторонником премилленаристских взглядов, подчеркивая при этом буквальное воскресение при Втором пришествии. За ним должно последовать «время царства», которое он не ограничивал конкретными сроками. После этого состоится суд у «великого белого престола» (Против ересей, 5.35.2). Мефодий Олимпийский утверждал, что после воскресения святые «будут праздновать с Христом тысячелетие покоя». По окончании 1000 лет они перейдут к «более великим и славным вещам» (Пир десяти дев, 9.5).

Неортодоксальный писатель Керинф (второй век н.э.) учил, согласно историку Евсевию, что после воскресения на земле наступит Царство Христово, и всякая плоть снова будет предаваться похотям и наслаждениям. Тысячелетний период пройдет в пирах и безнравственных развлечениях. В это же время будут приносить жертвоприношения животных (Церковная история, 3.28.2–5).

Тертуллиан (ок. 160 — ок. 230 гг. н. э.) был великим локомотивом распространения христианства в Карфагене. Он твердо верил, что воскресение произойдет при Втором пришествии Христа в конце мира сего (О воскресении плоти, 22). Он далее утверждал, что в течение тысячи лет после Второго пришествия святые будут жить на этой земле и наследуют «построенный Богом град Иерусалим». После этого времени покоя святые преобразятся в мгновение ока и будут переселены в Царство Небесное (Против Маркиона, 3.25).

Лактанций, писавший ради духовного наставления сына императора Константина, считал, что тысячелетнее царство наступит после уничтожения нечестивых и воскресения святых. Во время тысячелетнего царства святые «произведут необычайно многочисленное племя», будут «судить живых» и «поработят остальные народы». В его описании мира, который будет царить в это время, библейские идеи переплетаются с цитатами из «Сивиллиных оракул» и латинской поэзии (Божественные установления, 24).

Как можно видеть, библейское учение о тысячелетнем царстве было вскоре искажено, что снискало ему дурную славу. Иероним следующим образом выразил свое недовольство: «У святых никогда не будет земного царства, а только небесное. На этом давайте прекратим все дебаты о тысячелетнем царстве» (Комментарий на Даниила, 7:17).

3. Августин

Когда ранняя Церковь представляла собой гонимое меньшинство, надежда на тысячелетнее царство утешала и радовала христиан. Но когда Церковь стала общепризнанным и могущественным учреждением, заняв доминирующее положение в мире, стало легче считать современный век особым Божьим благословением с целью повсеместного распространения Евангелия. Это подготовило почву для аргументированного истолкования роли Церкви, которое Августин предпринял в своем труде под названием «О Граде Божьем» (написанном примерно в 413 г. н.э.).

В своем истолковании Откровения Августин во многом полагался на «семь правил» и исходные предпосылки Тихония, донатиста четвертого века. Следуя изобретенным им самим правилам, Тихоний объявил первое воскресение духовным (совершающимся в момент обращения грешника), а второе буквальным (при Втором пришествии). Тысячелетнее царство, таким образом, стало у него тысячелетним правлением святых на земле, которое уже началось после первого пришествия Христа. Кроме того, Тихоний сократил 1000 лет до 350 (на основании времени, времен и полвремени) и утверждал, что Церковь и есть Новый Иерусалим в Откровении 21.

Следуя Тихонию, Августин расположил тысячу лет между Первым и Вторым пришествиями Христа. С момента свержения сатаны с неба (Откр. 12), «Царство Божье» движется к победе на нашей земле. Первое воскресение в Откр. 20:6 стало у него духовным воскресением души в момент обращения, а не буквальным воскресением при Втором пришествии. Тысячелетнее царство, описанное в Откр. 20, происходит на земле. Сатана был скован и лишился возможности обольщать Церковь. Августин признавался, что поначалу верил в тысячелетие после Второго пришествия, но затем изменил свое мнение — отчасти по причине крайних воззрений приверженцев этой теории. Последние утверждали, будто «воскресшие будут предаваться неумеренным пиршествам и ублажать плоть свою таким количеством мяса и вина, что не только шокируют таким поведением сторонников воздержания, но и перейдут все мыслимые и немыслимые границы. Подобным утверждениям могут верить лишь плотские люди» (О Граде Божьем, 20.7).

Точка зрения Августина, будто христианская эра и есть обещанное тысячелетнее царство, стала преобладающей в Средневековье. Она оставалась теологическим ориентиром и для протестантских реформаторов, а также послужила основой для многих современных истолкователей Библии.

4. Иоахим Флорский и Реформация

Будучи предтечей протестантской реформации, Иоахим Флорский (1130–1202) возродил интерес к истолкованию пророчеств. Его «Пособие к Апокалипсису» представляет особый интерес, поскольку в нем затрагивается тема тысячелетнего царства. Иоахим оспаривает господствовавшую тогда философию Августина, в которой Церковь была доминантой, а исторические события считались чем–то малосущественным. Он переместил акцент на Божественное откровение в истории.

Иоахиму представлялось, что в Откр. 20 нарисован седьмой период нашего мира или третья эра Духа. Этот период начнется, по его мнению, с ниспровержения антихриста и может быть очень коротким. Иоахим не полностью размежевался со взглядами Августина, поскольку не рассматривал тысячелетие как полноценные 1000 исторических лет. Он оставил место для промежуточного периода между падением антихриста и окончательным воцарением Христа, но не принимал хилиастическую идею о будущем тысячелетнем царстве. Во время этого промежуточного периода сатана будет окончательно скован. «Святой Дух уже отчасти связал дьявола, но в тот день Он свяжет его еще надежнее… до наступления времени, обозначенного тысячью годами: с момента воскресения Господа до временного освобождения сатаны» (Пособие к Апокалипсису, 211 v).

Все еще придерживаясь августиновых воззрений на 1000 лет, Иоахим говорил о будущем связывании сатаны и привел в движение те силы, которые затем бросили вызов традиционным взглядам. Иоахим стал предвестником исторического подхода к истолкованию пророчеств, который в полной мере развился во времена протестантской реформации. Тем самым он предвосхитил оживление интереса к премилленаризму.

Другие теологи, в том числе и из католиков, также не соглашались с теорией тысячелетнего царства, разработанной Августином. В конце шестнадцатого века Франциско Рибера, испанский иезуит и богослов, поместил тысячелетнее царство между связыванием сатаны в момент смерти Христа и пришествием антихриста. Однако он опровергал теорию Августина о царствовании Церкви на земле, полагая, что в этот период святые царствуют на небесах. Кроме того, 1000 лет могут быть «растяжимым и образным» или, по крайней мере, «неопределенным» понятием» (10, т. 2, с. 492).

За исключением премилленариста Генриха Буллингера большинство протестантских богословов шестнадцатого века разделяли точку зрения Августина, что тысячелетнее царство началось со смерти Христа и связывания сатаны. И только в семнадцатом веке протестанты начали отодвигать тысячелетие в будущее. Так, Джозеф Меде (1586–1638) писал в своей книге «Ключ к Апокалипсису», что тысячелетнее царство начнется с суда над антихристом, под которым он понимал Римско–католическую церковь, и будет продолжаться 1000 лет. Новый Иерусалим будет существовать на этой земле до всеобщего воскресения и суда над нечестивыми. Джон Коттон, пуританский теолог в Новой Англии (1584–1652), утверждал, что тысяча лет началась не с воцарения Константина или Феодосия, но начнется с уничтожения антихриста и Рима. В то же время Коттон считал, что первое воскресение будет духовным. Впоследствии несколько британских и немецких авторов подчеркивали, что тысячелетнее царство — это дело будущего. Тем не