– Это как? – В смысл моего бурчания парень явно не въехал, но руку на всякий случай отпустил.
– Стукнуть могу. – Я наконец добралась до Лешки и, сопя, попыталась снова примотать его к груди, словно туземная мамаша своего младенца. – Помоги лучше с шарфом управиться.
– А драться не будешь? – хмыкнул Франсуа.
– Не обещаю. Жаклин! – Я повернулась к тихо беседовавшей с коллегами по ремеслу жрице. – А что вообще происходит? Обряд, который вы здесь провели, бесшумным не был, но до сих пор никто из обитателей этого дома не появился.
– Все спят, – улыбнулась та. – Порошка забвения мы приготовили много, с запасом.
– А Ника?
– Она тоже, но ей я дала другое снадобье, целебное. Хотя девочка и так на удивление быстро восстановилась, но… – Жаклин нахмурилась. – Я не успела толком разобраться, что к чему, времени не было, но мне кажется, в Нике присутствует частица зла.
– Не может быть! Я же слышала, как колдун орал, что я все разрушила, что ритуал был прерван в самом ответственном месте.
– Это все так, и девочка действительно не принадлежит Папе Калфу, но что-то с ней все же не так. Ничего, – ободряюще улыбнулась мамбо, – питье, которое я ей дала, должно помочь.
– Но если на воротах нет охраны, Дюбуа, когда вернется, сразу заподозрит неладное.
– Почему ты считаешь, что охраны нет?
– Но вы сами только что сказали – все спят.
– Спит их разум, тела бодрствуют. И для тел ничего не изменилось, посторонних в доме нет. А что касается бокора – за ним следят наши люди, и как только Папа Калфу поедет обратно, нас предупредят. – Жаклин озабоченно посмотрела сквозь мансардные окна на солнце. – Кстати, действие порошка скоро закончится и обитатели дома придут в себя.
– Так чего же мы тут торчим?! – Я решительно направилась к выходу.
– Ты куда?
– Пока все дрыхнут, надо забрать Нику. К моменту возвращения Дюбуа ребенок должен быть со мной.
– Но бокор в любом случае придет с ней сюда. – Жаклин положила руку на мое плечо, пытаясь то ли успокоить, то ли остановить. – Он хочет завершить начатое и медлить не будет.
– Это точно, не буду!
В дверях стоял ухмыляющийся колдун.
Шок, непонимание, ужас, отчаяние – эмоции оттянулись вовсю, перескакивая с одного лица на другое. Но продолжалось это недолго, слишком уж откровенно этим наслаждался Дюбуа, просто упивался, упырь.
И через несколько мгновений и унганы, и мамбо, и Франсуа, и, надеюсь, я нацепили маски холодного презрения. Они гордо выпрямились, надменно разглядывая колдуна, я же, наоборот, болезненно скорчилась, прижимая руки к ребрам, мне ведь надо было замаскировать привязанную к груди бутылку. Но маску не потеряла, она приклеилась намертво.
– Ну, и чего мы стоим? – светским тоном полюбопытствовала я. – Он один, а нас пять с половиной. Будет шесть, если дадите мне что-нибудь тяжелое.
– Смелая, но глупая, – констатировал Дюбуа, входя в помещение.
За ним следом, громко топая, ввалилось пятеро здоровенных чернокожих качков. Кажется, это были те самые охранники, которые сейчас должны были сомнамбулами слоняться у ворот. Мимолетный всплеск бровей Жаклин подтвердил мое предположение.
– Вижу-вижу, сюрприз удался. – Колдун радостно потер лапы, словно предвкушая развлечение. – И не пытайтесь убедить меня в обратном. Вы что же, всерьез надеялись справиться со мной? Со мной?! – Ишь, раздулся от важности, словно огромная жаба в брачный период. – Наивные людишки! Правда, надо отдать должное вашему щенку, – кивок в сторону Франсуа, – ему удалось ввести меня в заблуждение. А потом мне донесли о готовящемся заговоре. Правда, я не знал точно, кто именно из моих людей – ваш, но зато знал, что вы затеяли. Как я смеялся! – Казалось, не бывает улыбки гаже, но это только казалось. Бывает. – Ваш дурацкий план невероятно облегчил мне решение моей главной проблемы. А главной моей проблемой до последнего времени были вы четверо. И вдруг я узнаю, что все четверо соберутся в моем доме, чтобы пободаться со мной! Лучшего подарка вы не придумали бы, если бы даже захотели. Но я не знал подробностей плана. Зато к моменту появления в моем доме Ники уже точно знал, кто предатель. – Взгляд, подаренный побелевшему от напряжения Франсуа, радужных перспектив парню не обещал. – И это упростило задачу. Щенок сам выболтал их во время организации «побега». Мне надо было только уехать из дома и пустить за паршивцем своего человечка. А потом сделать вид, что поверил в неуклюжую версию бегства на машине, и не замечать присутствия грязной крысы в моем перистиле.
– Ваша речь, милейший, – процедила я, – выдает ваше происхождение. Думаю, не ошибусь, предположив, что все ваши предки пасли коз. И, как это иногда случается с наиболее уродливыми и непривлекательными для женщин пастухами, ваш будущий отец согрешил с одной из своих подопечных. Другого объяснения появления на свет столь безобразной особи я не нахожу.
– Нет, все же напрасно я позволил снять с тебя мое заклятие немоты, – задумчиво проговорил Дюбуа, разглядывая меня, словно приколотую к бумаге бабочку. – Но мне надо было вымотать унганов и мамбо, чтобы они не вздумали сопротивляться. И это удалось, да, глупцы? – Не дождавшись реакции, колдун продолжил: – А вообще ты забавная. Я не буду отправлять тебя на ферму, оставлю себе до инициации твоей дочери. Будешь развлекать меня.
– С удовольствием, мой сладкий бутончик, – страстно простонала я. – Я даже придумала, с чего начать наши игры. Вот только… Жаклин, – я повернулась к мамбо, – скажи, а во время проведения ритуала фальцет жреца и отсутствие у него некоторых выступающих частей тела имеют принципиальное значение?
– Понятия не имею, – усмехнулась та, – но попробовать стоит.
Глава 41
– Браво, вы неплохо держитесь. – Колдун снисходительно похлопал в ладоши. – Надеюсь, и дальше будете вести себя так же достойно, не создавая ни себе, ни мне дополнительных проблем. Ведь сегодняшняя ночь – особенная. Я стану самым сильным бокором на планете.
– Во вселенной, – буркнула я.
– Не смей перебивать, женщина! Ты даже на сотую долю не можешь себе представить, с кем имеешь дело!
– Почему же, представляю – с генетическим мутантом-полукозлом. Хотя почему полу…
Закончить мысль мне не дали. Раздраженный жест колдуна, и один из громил поступил с дамой совсем не по-джентльменски. Скажу одно: удар ногой в живот – это действительно больно. Очень. Но бутылку с Лешкой я уберечь смогла.
Бросившегося мне на помощь Франсуа нейтрализовали еще жестче, из рассеченного лба потекла кровь.
Пока я корчилась на полу, прощаясь с остатками еды, Дюбуа обвел тяжелым взглядом застывших с судорожно сжатыми кулаками унганов и мамбо:
– Есть еще желающие хамить? Нет? И правильно, целее будете. Хоть и ненадолго. Сегодня я заберу ваши сердца и вашу силу. После этого мне уже никто и никогда не сможет помешать. Что касается девочки – она тоже сегодня станет моей. Моей самой преданной последовательницей. А когда достигнет нужного возраста, я инициирую ее. Для этого Ника должна будет вырезать еще живое сердце матери, но, думаю, она справится с этой задачей превосходно. А потом она родит мне наследника, в котором соединятся наши с ней силы. И он…
Господи, что он несет?! Это что, дурной сон или голливудский блокбастер? Как, как все это может происходить наяву?!
Так не должно было случиться, Лешка, родной мой, ты слышишь? Что мне теперь делать? Как помешать, уберечь, спасти Нику?
Похоже, никак. Надеяться больше не на кого. Единственные люди, которые могли помочь, скоро перестанут существовать. Я тоже готова трижды умереть, пусть самой мучительной смертью, лишь бы
