— Я заказал для нас двоих билеты до Гаваны. Я хочу, чтобы ты сама поднялась на борт, как настоящая une bonne jeune fille. Будь же хорошей девочкой.
— Я уже не маленькая девочка, — возразила Грейс. Он окинул ее фигуру с явным пренебрежением:
— Какая жалость! Ты очень красивая женщина, но маленькой девочкой ты была куда аппетитнее. Тем не менее я хочу, чтобы ты сопровождала меня.
— Зачем? Почему в Гавану? Он снова пожал плечами:
— А почему бы и нет?
«Действительно, почему бы и нет?» — подумала Грейс. Ей показалось, что Куба лучше, чем Санто- Доминго. На Гаити у него должно быть много друзей, а Куба — нейтральная территория. И она далеко от Ямайки. К тому же это испанские владения, потому, видно, Жак ее и выбрал. Считал, что Джайлз не сможет войти в испанский порт. Но Грейс теперь уже не запуганный ребенок. Она взрослая женщина. Своим рождением и воспитанием она обязана женщинам, которым жизнь посылала лишь самые тяжелые из своих испытаний. У нее есть будущее, ради которого стоит жить. Жак украл ее прошлое, но будущее ему не достанется.
Грейс сжала губы и распрямила плечи.
— Хорошо, я поеду с тобой. Но вот что я хочу тебе сказать прямо сейчас. Когда-нибудь я сюда вернусь. И если ты не сдержишь своего слова, если с моим мужем что-либо случится, я отправлюсь прямо к его лучшему другу, и тогда ты проклянешь тот день, когда родился на свет. Ты сам будешь молить его о смерти.
Жак отступил в сторону и сделал рукой приглашающий жест, показывая, что она должна пройти вперед.
— Не сомневаюсь. Сюда, пожалуйста, мадам Кортни. Ты была так любезна, что предупредила меня, я отвечу тебе тем же. Я буду с кинжалом идти за тобой следом, так что не устраивай сцен.
Грейс быстро вышла из дома. Рядом шествовали наемники, обволакивая пленницу густым облаком перегара и пота.
Сзади двигался Жак, чье присутствие и злобную радость Грейс чувствовала даже спиной. Мрачный вид эскорта отпугивал проходящих мимо мужчин, и Грейс в кои-то веки не слышала обычных грубых шуток и замечаний, хотя именно сейчас ей так пригодилось бы их внимание. Грейс озиралась по сторонам, надеясь увидеть хоть одно знакомое лицо, но она редко выходила из конторы компании Кортни и Хэмптона и практически никого здесь не знала. Фейт, ее вновь обретенная подруга, находилась, видимо, у себя дома, на той стороне бухты, и Джефф — тоже там.
Господи! Что происходит?! Как могут эти проститутки игриво улыбаться матросам? Как могут мужчины жадно поглощать ром в тавернах вдоль этой шумной улицы, когда она, Грейс, бросает такие отчаянные взгляды на толпящихся вокруг людей и никто этого не замечает? Но в Порт-Рояле масса отчаявшихся людей, и встреча с такими благополучными на вид женщинами, как она, совсем не входит в их намерения.
Вдруг в дальнем конце гавани Грейс увидела «Судьбу». Сердце наполнилось мучительным и безнадежным отчаянием. Ей хотелось рвать волосы на голове. Однако прежде, чем они достаточно приблизились к кораблю Джеффа, Жак со своими наймитами резко свернул в сторону. Все вместе они поднялись по сходням на борт какого-то ветхого на вид судна. Оказавшись на палубе, Грейс оглянулась и вдруг заметила Джеффа, но он стоял к ней спиной. Она стала озираться и внезапно увидела «Надежду», ее паруса поникли, Джайлза на палубе не было.
— Ради Бога, — зашептала она, — капитан Хэмптон, пожалуйста, оглянитесь. Я здесь!
Но Джефф не оглянулся. Тут появился косой на один глаз, почти беззубый оборванец и повел их с Жаком к люку, куда они должны были спуститься. Грейс снова огляделась: матросы уже заметались по реям. Через несколько минут паруса будут подняты. Жак слегка подтолкнул племянницу к люку, и она стала спускаться в темноту. Матрос отвел Жака и Грейс в тускло освещенную, душную каюту, где стояла узкая койка, покрытая грязным, пропахшим плесенью одеялом. Грейс с тоской припомнила сверкающую чистотой кровать Джайлза. Кроме того, внутри оказался сундук, крытый лоснящейся от времени кожей. Грейс догадалась, что он принадлежит Жаку, настолько сундук не гармонировал с окружающей обстановкой.
— Джайлз заметит, что все мои вещи остались на месте, — заявила Грейс. — Он ни за что не поверит, что я ушла, не взяв с собой даже смены одежды.
Жак подошел к крошечному иллюминатору и выглянул наружу.
— И опять ты права, я в этом не сомневаюсь. Однако теперь, когда мы уже в пути, это мало ему поможет.
Осознав до конца, что сейчас они выйдут в море, Грейс испытала новый приступ отчаяния, ей стало трудно дышать, но она справилась с собой и сумела сохранить видимость спокойствия.
— Джайлз никогда бы тебе не поверил. Он знает, что за человек Иоланта. Как он мог поверить ее брату? Он вернулся домой другой дорогой. Я заметила его корабль, его не было на борту. Он станет меня искать и поймет, что меня увезли насильно. Ты думаешь, ты такой ловкий, но мы шли по Хай-стрит на виду у всех, он сразу…
Жак отодвинулся от иллюминатора и повернулся к Грейс. На его лице не было ни тени беспокойства или страха.
— Кто знает, где он был? Но только не на пути домой. Он оставил тебя мне, ma chere, нравится тебе это или нет.
— Нет, только не брату Иоланты Уэлборн!
Жак с силой ее толкнул, и Грейс упала на койку. Он подошел так близко, что девушка не могла подняться, не оказавшись вплотную к нему, а этого она не сумела бы выдержать.
— Признаю, у моей сестры есть недостатки. Господи, да она так тебя ненавидит, что наверняка не могла этого скрыть. Я сказал ему, что Иоланта считает, будто отец тебя слишком избаловал, а она ревновала. Не надо быть таким уж проницательным, чтобы понять, насколько Иоланта тщеславна и эгоистична.
— Ха! Отец дал Джайлзу совсем другое объяснение. Джайлз бы сразу тебя разоблачил! Ты же утверждал, что так хорошо меня знаешь!
— Конечно. Твой отец заявил, что причина этой враждебности в Мату, а я утверждал, что это — только одна из причин. Сказал, что Иоланта желала разлучить вас с Мату, когда ты достаточно повзрослела и могла обходиться без няньки. И что попустительство Эдмунда, который позволил Мату остаться возле тебя, хотя она не сумела защитить свою подопечную от других негров, всегда раздражало Иоланту.
В этих словах был смысл, но Грейс отказывалась им верить. Вместо этого она усмехнулась и заявила:
— Но я все рассказала жене его друга. Как ты думаешь, сколько времени пройдет прежде, чем мой муж отправится за советом к своему лучшему другу по поводу моего исчезновения? Как скоро жена этого человека расскажет Джайлзу, что человек, причинивший мне в детстве столько зла, не кто иной, как мой дядя? Он бросится в погоню, он разыщет меня!
— Если он будет искать меня, то тебя никогда не найдет!
— Что… что ты задумал?
Жак пробежал пальцами по щеке девушки.
— Ты боишься меня, Грейс? Думаешь, я собираюсь тебя изнасиловать?
Грейс с усилием сглотнула. Именно так она и думала, но не собиралась в этом признаваться.
— Не трудись, не трать силы, ma chere. Ты мне уже не по вкусу. Слишком волосатая, слишком пухлая там, где не надо. И вообще слишком большая, а у меня вкус исключительный, скажем так. Однако многие мужчины предпочитают как раз таких женщин, как ты. На деньги, которые я получу от гаванского борделя за твое развитое тело и нетронутую девственность, можно будет купить дюжину плоских и тоненьких девочек-мулаток, и еще останется.
При этих словах мужество покинуло Грейс, но она прошептала:
— Все равно он меня найдет.
Жак снова отошел к иллюминатору.
— Может, когда-нибудь и найдет, только вот захочет ли вернуть? Тебя продадут за столько, сколько ты на самом деле стоишь. Не белая невинная девушка, а африканская рабыня.
«Как? — будут спрашивать свидетели у твоего капитана. — Эта чернокожая шлюха — ваша жена?»
