На этот раз, против обыкновения, Парис не слышал, как хлопнула дверь, как визгливо-истошным голосом ему указали его место. На этот раз, против обыкновения, он не задержался за дверью, крича, рыдая, обрывая звонок, пробивая молитвами о прощении и помиловании дюймовый слой древесины. На этот раз, против обыкновения, у Париса, хоть он и потерял женщину, перина была подбита миллионом долларов – для мягкой посадки.
На этот раз, против обыкновения, Парис ушел с легким сердцем.
Что касается гастрономов '24/7', то Маркус с Джеем приходили к выводу: между всеми этими гастрономами существует эдакое приятное сходство. Зайди в один – и узнаешь, где в любом другом найти замороженные буррито, размещенные напротив лотка с хот-догами, от которого рукой подать до бутыли 'Биг Газзл', которую можно прихватить на пути к прилавку, с которого можно взять на пути к выходу пригоршню 'Спим Джим'. Побывать в одном гастрономе'24/7' – значит побывать во всех остальных. Маркус с Джеем побывали уже в шести. Теперь они направлялись в седьмой. За прилавком стоял человек. Маркус двинулся прямиком к нему.
– Прошу прощения, нам нужен менеджер.
Стоящий за прилавком занервничал:
– Вы насчет отравления продуктами?
Едва ли Маркус ожидал такой реплики.
– Нет.
Тогда стоявший за прилавком расплылся в улыбке:
– Я менеджер. Мистер Башир. Чем могу быть полезен?
– Мы одного человека разыскиваем, служащего гастронома '24/7'. – Устав от хохм на тему Париса, Маркус модифицировал вводную часть: – У вас не работает некто по имени Парис?
– Парис? Он что-нибудь натворил? Вы из полиции?
Джей:
– Мы...
Почуяв жареное, Маркус прервал напарника, пока тот не сболтнул чего не надо.
– Мы не вправе пускаться в детали. Можем только сообщить вам, что мы агенты.
– Агенты... – Башир посмотрел на ребят: костюмы, солнечные очки. Башир приуныл. – А, мое почтение. Из ФБР, значит.
Маркус быстренько раскинул мозгами. Нервный азиат решил, что они с Джеем работают на федеральные службы. Это поможет избежать многих накладок.
– Да.
– Что? – вздрогнул Джей, но тут же поддакнул Маркусу: – Да. Непохожи?
– Я бесконечно счастлив служить представителям власти. – Башир испытывал мощный патриотический подъем. – Где же еще, как не на этой великой земле свободы и равноправия, эмигранту вроде меня могли доверить все это? – Башир широко простер руки, сбив по пути рекламный щит 'Чиклетс-Сертс-Тик-Так.'
– Насчет Париса. Припомните, не видели ли вы его с молодым человеком лет двадцати с небольшим? Белым?
– Белый такой малый?..
– Длинные светлые волосы, темно-синие глаза. – Джей пустился в подробные описания. – Такой... выделяющийся. Не то чтобы пижон. То есть совсем не пижон.
– Да, да, да. Помню такого. На стоянке. Он, кажется, уехал вместе с Парисом. Он очень паршиво выглядел, этот парень, но, по мне, все белые какие-то болезненные. Кожа бле-е-дная такая. Как...
– Фамилия? – спросил Маркус.
– ...у мертвеца. Во-во, такая, как у мертвеца, кожа.
Маркус повторил вопрос, жестче:
– Его фамилия, Париса этого, фамилия его как?
– Скотт. Парис Скотт. Но я не...
К дверной ручке гастронома '24/7' со стороны улицы протягивалась рука Бадди. Он застыл на полном ходу, уже наполовину открыв дверь, при виде Башира, беседующего с двумя типами в темных очках и в штатском.
Башир указал пальцем на Бадди:
– А вон. Вон тот парень. Он с Парисом вместе живет. – Бадди: – Поди-ка сюда, Бадди. Это люди из ФБР.
ФБР? Это все, что требовалось услышать Бадди.
Бадди взвился. Рванул. Он не понимал, куда ему надо, но понимал, что надо ему туда как можно скорее, – ракета, заправленная твердым горючим ужаса.
Марк с Джеем выскочили из супермаркета вслед за Бадди. Но страх не впрыскивал в их сердца лошадиные дозы адреналина. Их каблуки не выстукивали лихорадочную чечетку по тротуару. Они не догнали Бадди. Лос-анджелесская жара не оставила им никаких шансов.
Запыхавшийся Джей повернулся к Маркусу, который пыхтел ненамного слабее напарника.
