засмеялся над увиденным – над правдой.
– Угу. Неудачник. И тут я прослушал запись. Это было похоже на грохот мешка с деньгами, вываливающегося из инкассаторской машины. Новый день, новая возможность. А выходит, очередной облом. Я неудачник, и никакая музыка умершего парня тут ничего не изменит.
Нена легла на кровать, зашуршав купюрами.
– Нет, не изменит. Эта запись, деньги, которые она могла принести... ни хрена они не смогут изменить, пока у тебя вот здесь, – Нена показала на голову Париса, – ничего не изменится.
Парис, с сарказмом:
– Ну да. Точно. Можно мне на секунду закрыть глаза, а? – Парис закрыл глаза. – Можно мне захотеть как следует? – Он открыл глаза, и его ослепило зрелище яркого, счастливого мира, сотворенного его здравомыслием. – Да, ну вот, так гораздо лучше. Все отлично. Ты права.
Черт, это же так просто. Нена, всеведущая официантка, где ты была раньше?
Нена повращала глазами, стараясь не нагнетать драматизма.
– Нет, все не так просто, не смей думать, что все просто. Не смей выбирать легкие пути. Прекрати мечтать и доводи любое дело до конца. Понял меня? – Она подняла голову, посмотрела Парису в лицо. – Если тебя ждет смерть – а ты знаешь, она нас всех ждет, – найди, за что умереть. Найди, за что умереть, Парис.
Прямой разговор. Простые истины. Найди, за что умереть.
Парис потянулся к цифровому плееру и нажал на пуск. Закрутилась пленка. Заиграла музыка. Из крошечного динамика, встроенного в маленький магнитофон, человеческая жизнь во всей ее ширине и глубине заструилась кровоточащей музыкой души Яна.
Парис лег рядом с Неной. Она протянула руку и отдернула полотенце.
Они не занимались сексом.
Они не трахались.
Медленно, тихо, под музыку души Яна, они любили друг друга.
В номере гостиницы в Лас-Вегасе Маркус спал как убитый, а Джей, лежащий рядом с ним на кровати, в которую они улеглись вдвоем, вцеплялся в простыни, напрягая каждую частичку своей плоти, чтобы не потерять самообладания.
В номере одной из гостиниц Лас-Вегаса Брайс аккуратно, прилежно, любовно чистила свой пистолет тридцать восьмого калибра. Заботься об оружии, и оно позаботится о тебе.
В одном из стриптиз-баров Лас-Вегаса Кенни чуть не лопался от натуги, пытаясь при помощи зубов засунуть десятидолларовую купюру за лифчик танцовщицы. Омар не принимал участия в общем веселье. Вокруг было полно женщин, а он думал только об одной. О девчонке, которая находится где-то в этом городе и как раз сейчас готовит револьвер для дела.
Парис заканчивал одеваться. Нена смотрела в окно на Лас-Вегас. Отель 'Под дубом' предлагал скверный вид на город... если хороший вид на город – главное, что должен предлагать отель. Вид, открывшийся Нене, не соответствовал даже убогому казиношному дизайну, именуемому в Вегасе архитектурой. Нене открылся вид на лачуги, хибары и передвижные дома. Передвижные дома. Зачем белому отребью нужно непременно перевозить свое барахло с места на место, Нена не понимала. Все время передвигаются, и хоть бы раз по радио сообщили, что кто-нибудь из них спасся от торнадо или наводнения, вновь обрушившихся на город.
– Всегда недолюбливала Вегас, – сказала Нена, глядя в окно.
– Как его можно не любить?
– А чего тут любить? Ты посмотри. – Она кивнула на окно. – Совершенно бессмысленный город.
– Ты что? Город как город.
– Сколько денег этот город гребет на казино, а где еще ты видел столько оборванцев? Ездить выпивши не разрешается, но куда ни сунься – выпивка задарма. Проституция запрещена, но больше всего места в 'Желтых страницах' отведено адресам борделей.
Парис застегнул молнию на брюках.
– Еще чего?
– С какой стати в городе надежды на большой куш и веры в рулетку самый высокий уровень самоубийств?
– Не знаю, как ты планируешь провести остаток жизни, но в местных турфирмах тебя с руками оторвут.
Нена прижалась лбом к стеклу и покачала туда-сюда головой.
– Пойми меня правильно. Вегас не так плох. Он чистый, яркий, и это единственное место в мире, где баранья котлетка стоит пять девяносто девять. Но он... бессмысленный.
– А мне он нравится, поняла? Мне нравится Лас-Вегас.
– Конечно. Престол для Королей Грез.
Парис стоял и злился, а Нена взглянула на него мельком и улыбнулась, как бы говоря: 'Ну, давай, давай, поспорь еще'. Ей шла такая улыбка. Пока они занимались любовью, Нена из симпатичной девушки почти превратилась в сексапильную. Не совсем, почти.
– Ты, типа, все сказала?
Нена пожала плечами:
