разговаривать с Мосли по-английски, но тот понимал его английский с большим трудом. Муссолини произвел на Мосли очень сильное впечатление. Он не сомневался, что сам Муссолини не упивался своей риторикой и театральными позами, а намеренно освоил их, чтобы воздействовать на своих приверженцев.
Муссолини же относился к фашистам в других странах настороженно и неоднозначно. В марте 1928 года он порадовал британских консерваторов утверждением, что «фашизм не является предметом экспорта». Однако когда в ряде стран стали развиваться правые движения, основанные на яром антибольшевизме, а во многих случаях и антисемитизме, и лидеры этих движений выражали свое величайшее восхищение им, он поощрял это, не становясь открыто их сторонником. И в октябре 1932 года он заявил, что в течение десяти лет вся Европа станет «фашистской или фашизируется».
Он установил полусекретные связи с Мосли в Британии, с «Аксьон франсез» Шарля Мораса и Леона Додэ, а также другими фашистскими группами во Франции, с «Рексистами» Леона Дегрелля в Бельгии, с генералом Саканеллом Санхурхо и фалангисгским движением Антонио Примо де Ривера в Испании, с национал-социалистами Венгрии, с усташами Анте Павелича в Хорватии, с Константином Родзаевским, лидером русских фашистов, действовавших в изгнании в Харбине, в Маньчжурии. Было, однако, одно исключение. Он не хотел иметь ничего общего с нацистской партией Адольфа Гитлера в Германии. Восхищение Гитлера им не было взаимным.
Однако, отказываясь поощрять немецких националистов, Муссолини с удовольствием дал серию интервью видному немецкому литератору Эмилю Людвигу, хотя некоторые итальянские фашисты уже писали о нем «Абрам Коган, именующий себя Эмилем Людвигом». К тому времени Людвиг опубликовал очень удачные и пользовавшиеся успехом у читателей биографии Наполеона и Бисмарка. У него было два интервью с Муссолини в марте 1929 года, затем несколько более длинных бесед между 23 марта и 4 апреля 1932 года. Его книга «Беседы с Муссолини» была опубликована в том же году на немецком языке и позже в английском переводе, а также, с незначительными сокращениями, на итальянском (издателем Мондадори в Милане).
Муссолини принял его в Палаццо. Венеция в огромном зале XV века, называемом зал Маппамонди (то есть Глобусный зал, потому что первый в мире глобус был установлен именно здесь). Муссолини сидел в торце комнаты за письменным столом у окна. Когда посетители входили в зал и начинали свой долгий путь к нему, он поднимался из-за стола и шел им навстречу. Муссолини, одетый в строгий темный смокинг с черным галстуком, каждый день уделял Людвигу час своего времени. Незаконченное интервью продолжалось на следующий день в назначенный час.
Остальное время Людвиг проводил, знакомясь с различными аспектами жизни Рима при фашистском режиме. Когда он отправился на премьеру новой постановки оперы Доницетти «Дон Паскуале», то заметил, что туалеты присутствующих в зале дам более элегантны и роскошны, чем на премьерах в нью-йоркской «Метрополитен» или парижской «Гранд-Опера». Как-то ему довелось побывать на ленче с Бальбо в столовой министерства авиации, и он сравнил своивпечатления с московскими, когда он был в столице СССР и питался в правительственных столовых. Там он обратил внимание, что чиновники сидели по группам в зависимости от своего ранга в министерстве и партии. Групп было три, причем лица более высокого ранга получали больше и лучшую пищу, чем другие. В столовой же министерства авиации в Риме все сотрудники сидели вместе и ели одно и то же, причем более высокие чиновники платили семь лир, а все другие — две лиры.
Муссолини и Людвиг беседовали о жизни Муссолини, его идеях, книгах, которые он читал (Данте, Байрон, Леопарди, Ницше), о том, что он любит некоторые места в вагнеровских «Тристане и Изольде», «Тангейзере» и «Лоэнгрине», но терпеть не может «Парсифаль» и предпочитает всем композиторам Бетховена. Они говорили о великих исторических личностях: Бисмарке, Наполеоне и Юлии Цезаре. Когда Людвиг заметил, что Муссолини часто сравнивают с Наполеоном, дуче ответил, что сравнение это ошибочно, так как Наполеон положил конец революции, а он начал ее. Однако он не отрицал, что восхищается Наполеоном, и рассказал, что был соавтором пьесы Джоакино Форзано о Наполеоне во время Ста дней, «Кампо ди Маджио» («Майское поле»), поставленной в римском театре «Арджентина» 20 декабря 1930 года. В ней рассказывалось об усилиях Наполеона обрести поддержку французских либералов против объединенных армий союзников, даровав стране либеральную конституцию «на майском поле» 1 июня 1815 года. Мораль пьесы состояла в том, что это было ошибкой Наполеона, потому что, по версии Муссолини, либералы после Ватерлоо предали его, а верными остались только солдаты-ветераны.
Муссолини поделился с Людвигом, что преклоняется перед Юлием Цезарем. Это было отходом от традиций Рисорджименто. Так, например, Мадзини превозносил убийцу Цезаря — Брута, считая его справедливым тираноборцем. Людвиг поинтересовался у Муссолини: не стремился ли он походить на Цезаря? Муссолини ответил, что в какой-то степени это верно, но добавил, что Цезарю следовало бы заглянуть в бумагу, поданную ему на мартовские иды, в которой содержались имена заговорщиков, намеревавшихся его убить. Далее беседа снова перешла на Наполеона.
Людвиг заметил, что многие упрекали Наполеона за то, что он расстрелял герцога Энгиенского. Муссолини возразил, что это так же абсурдно, как ставить в вину Цезарю то, что он казнил побежденного вождя галлов Верцингеторига. Великих людей нельзя обвинять в отдельных преступлениях.
Людвиг и Муссолини коснулись также вопроса об антисемитизме. «Антисемитизма в Италии не существует, — подчеркнул Муссолини. — Итальянцы еврейского происхождения показали себя хорошими гражданами, и они храбро сражались на фронте».
В 1932 году фашистская Италия праздновала десятую годовщину марша на Рим. Самым значительным событием праздничных торжеств было открытие Императорского бульвара, в честь славы древнего императорского Рима, утверждалась его связь с фашистской Италией. На церемонии открытия, 28 октября, Муссолини проехал верхрм на лошади по бульвару. В стену около Форума была зацементирована мозаичная карта из разноцветного мрамора с изображением границ Римской империи в период ее расцвета. Муссолини издал декрет о том, что 21 апреля отныне будет праздноваться каждый год как годовщина даты основания Рому лом Рима в 753 году до Рождества Христова. Идя навстречу папе, он отменил ежегодное празднование 20 сентября вхождения в Рим итальянских войск в 1870 году. Он также запретил праздник Первого мая, который отмечали социалисты во всем мире (и Бенито Муссолини в том числе в молодые годы) со времени его установления Вторым Интернационалом в 1889 году. В английской автобиографии он (или его брат Арнальдо) пишет, что Первомай «имеет иностранное происхождение и несет на себе печать социалистического интернационализма», а поэтому он его отменяет и дает рабочим взамен другой выходной праздничный день, 21 апреля, «радостную и славную дату в жизни Италии — день рождения Рима».
Как и все другие революции, фашистская тоже революционизировала календарь. Французские революционеры в 1793 году ввели совершенно новый календарь, который продержался двенадцать лет и не пережил Наполеона! Большевистская революция 1917 года отменила юлианский и ввела в России григорианский календарь, на несколько столетий позже остальной Европы. Для действий Муссолини были характерны умеренные реформы, поэтому дни недели и месяцы были оставлены без изменения, но годы стали отсчитывать не от Рождества Христова, а от фашистской революции, 28 октября 1922 года. Фашистский год приводился во всех документах римскими цифрами после христианского года, записанного арабскими цифрами. Так, пятидесятилетие Муссолини приходилось на 29 июля 1933 года, то есть на «29 июля 1933 XI».
В годы фашистского правления Италия выдвинулась в первые ряды международного спорта. На Олимпийских играх в Лос-Анджелесе в 1932 году итальянские атлеты завоевали 9 золотых медалей. Теннисист барон де Стефани, умело игравший с обеих рук, постоянно оказывался в финале Уимблдона и открытых чемпионатов Франции. В боксе Примо Карнера выиграл звание чемпиона в тяжелом весе. Тазио Нуволари считался одним из лучших автогонщиков. Италия даже смогла бросить вызов непобедимой английской футбольной команде, сыграв в мае 1933 года в Риме с англичанами вничью, 1:1. На матче присутствовал Муссолини. На следующий год Италия выиграла Кубок мира по футболу, в котором Англия не участвовала. Муссолини был на финальном матче в Риме, когда итальянская команда, отставая сначала на один мяч, победила Чехословакию со счетом 2:1 в дополнительное время. Это было триумфом фашистского спорта.
Величайшего международного успеха Италия добилась в воздухе. Как только Муссолини пришел к власти, он сразу стал уделять большое внимание воздушному флоту: выделил его в отдельное оборонное
