прессой, чем явились результатом его действий.
Он действительно предпринимал кое-какие шаги для смягчения ситуации. Перестал препятствовать эмиграции. 13 августа 1930 года распорядился, чтобы те, кто хотят уехать, могли спокойно сделать это: им будут выданы паспорта. В отличие от национального правительства консерваторов в Британии и правительств большинства стран Европы он, как и Рузвельт, воспринял теории Дж. М. Кейнса и его последователей, считавших, что для выхода из депрессии правительство должно больше тратить и вместо сокращения государственных расходов увеличивать их, дабы обеспечить работой безработных и дать толчок погибающей экономике. Муссолини начал целый ряд общественных работ, из которой самой разрекламированной была очистка понтинских болот близ Рима. Появились фотографии участвующего в этих работах Дуче с киркой и лопатой. Несколько раз его фотографировали, когда он участвовал в жатве.
Однако козырной картой Муссолини в борьбе с депрессией было объявление, что он вводит Корпоративное государство. В 1926 году он утверждал, что социалисты не правы, когда говорят, что капитализм загнивает. Муссолини был уверен, что он продержится еще несколько столетий. В годы депрессии его взгляды изменились. В речи, произнесенной 14 ноября 1933 года в Палате депутатов, он сказал, что «капиталистический метод производства себя изжил». Мировая депрессия — не просто один из ухабов, регулярно возникающих на пути движения индустриальных стран, за которым следуют бум и новое процветание. Эта депрессия вызвана основополагающим дефектом капитализма. Поэтому фашистская революция уничтожит капитализм и заменит его, но не большевизмом или международным социализмом, а Корпоративным государством.
20 марта 1930 года парламентским актом было объявлено о создании Корпоративного государства. Был организован Национальный совет корпораций, который должен был управлять двадцатью двумя корпорациями, охватывающими все стороны экономики и общественной жизни, от зерновой и овощной корпораций в сельском хозяйстве, стальной и химической — в промышленности до корпорации морских и воздушных путешествий и театральной. Но что конкретно должны были делать эти корпорации, оставалось не очень ясным. Критики Муссолини говорили, что корпорации существуют лишь на бумаге. И в самом деле, ни одна из этих корпораций так и не начала действовать. Прошло восемь месяцев, прежде чем были назначены члены корпораций и выделено для них помещение. 6 декабря 1930 года заработала Театральная корпорация, которая должна была оживить театры и кинопромышленность. Больше ни одна корпорация так и не стала реальностью в течение четырех лет. Только 9 декабря 1934 года Муссолини, являвшийся номинальным президентом всех корпораций, назначил вице-президентов и членов комитетов еще двадцати одной корпорации. Первой корпорацией, которая стала реально функционировать, стала Корпорация разведения скота и рыболовства, которая начала работу 7 января 1935 года.
Однако для престижа Муссолини это уже не имело значения. Одного факта провозглашения Корпоративного государства было достаточно, чтобы показать всем, что Дуче принимает меры, а не ждет беспомощно, как правительства других стран, чтобы ситуация исправилась сама собой. Коммунисты и социалисты винили в мировой депрессии «капиталистов», но многие во многих партиях обвиняли в этом «старую команду» и готовы были довериться любому, кто выдвигал какую-нибудь новую идею прекращения кризиса и безработицы. И все смотрели на Муссолини, который не только писал книги о том, как поправить дела, но и создал Корпоративное государство, пытаясь заменить им не оправдавшую себя капиталистическую систему. Никто не мог упрекнуть Муссолини в том, что он из «старой команды». Ему еще не было пятидесяти, и гимном фашистов, ставшим неофициальным итальянским гимном, была «Джовииецца», то есть «Юность». В Германии также многие искали молодого лидера — не 85-летнего президента Гинденбурга, а бодрого 43-летнего Адольфа Гитлера.
В Британии Муссолини восхвалял не только молодой сэр Освальд Мосли, но и политик-ветеран, пожилой государственный деятель Дэвид Ллойд Джордж, бывший лидер радикалов и премьер военного времени. Уже больше десяти лет он не занимал постов, но в свои 70 лет продолжал выдвигать необычные идеи насчет того, как возродить процветание. В январе 1933 года итальянские газеты опубликовали его заявление о том, что только двое, Сталин и Муссолини, смогли уберечь свои страны от депрессии.
В апреле Муссолини открывал в Риме восемнадцатый Межпарламентский Торговый конгресс. Делегаты со всех концов света восхищались его успехами в сохранении Италии от политического и экономического кризиса.
Американский писатель Чарлз Спенсер Харт сказал, что Италия нашла своего Моисея — «Бенито Муссолини, который принадлежит к роду титанов».
Франклин Д. Рузвельт, только что избранный президентом Соединенных Штатов, также пообещал американскому народу «новый курс». Это был третий лидер, кроме Муссолини и Сталина, который прилагал все усилия для преодоления депрессии. Когда конгресс Соединенных Штатов проголосовал за предоставление Рузвельту чрезвычайных полномочий для выправления экономической ситуации, Муссолини заявил, что Рузвельт тоже является диктатором, а это значит, что США осознали провал демократии и поняли, что лишь диктатор может их спасти.
Муссолини внимательно следил за чистками, которые устраивал Сталин в Коммунистической партии, убирая троцкистов и других противников, и считал эти действия провалом коммунистической идеи. Когда Троцкий, находясь в изгнании во Франции, создал в 1934 году Четвертый Интернационал, Муссолини высмеял его и предсказал, что Четвертый потерпит такой же крах, как и все предыдущие. «Будем ждать Пятого».
Отчаяние и ярость, порожденные депрессией, увеличили стремление к пацифизму, охватившему в то время все западные демократии, особенно Британию. В 1918 году Ллойд Джордж говорил о создании страны, достойной героев, которым суждено в ней жить, героев, выигравших войну. Теперь эти герои еле перебивались на жалкое пособие по безработице, едва позволявшее не умереть с голоду. Все это усиливало отвращение к войне, так как наглядно доказывало, что все муки и жертвы, все колоссальные потери на фронте были бессмысленными.
В Британии преподобный Дик Шеппард, настоятель модной лондонской «церкви Святого Мартина в полях», создалдвижение «Не надо больше войн». Он обращался к своим сторонникам подписать следующую декларацию: «Я отвергаю войну и никогда больше не стану принимать в ней участие». Было собрано более трех миллионов подписей. Появилось много произведений художественной литературы (романы Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен» и Анри Барбюса «Огонь»), ярко показывающих ужасы Первой мировой войны. На эту тему были созданы и пьесы, например французская мелодрама Поля Рейналя «Гробница под Триумфальной аркой» и английская — Р. С. Шерифа «Конец странствий». Пацифистская пропаганда была повсюду. Поклонники звезды мирового экрана Греты Гарбо сбегались на ее фильм «Королева Христина». Гарбо в роли Христины обличала милитаристскую политику своего отца Густава- Адольфа и Карла X и молила о мирном решении конфликтов. На лондонской сцене в пьесе Гордона Дэвиота «Ричард Бордосский» восходящая звезда сцены Джон Гил-гуд славил пацифизм английского короля Ричарда II, свергнутого и убитого воинственными баронами за то, что он хотел положить конец Столетней войне.
Знаменитый комик Джордж Роби со своей вошедшей в обиход фразой: «Я не просто удивлен, я поражен», которую постоянно вставлял в свои куплеты, вызвал бурную овацию, когда во время гала- представления, транслировавшегося по радио, спел:
