Литераторы левого толка убедили британскую публику, что новая война приведет к истреблению всего населения отравляющими газами. Писатель-социалист Рэймонд Постгейт, будучи в 1934 году членом британской лейбористской партии, писал, критикуя коммунистическую теорию, о том, что следующая война приведет к победе коммунистической революции, что в первые же недели… из тех, кто сумеет выжить на залитых отравой, выжженных, разрушенных улицах, половина будет калеками или сойдет с ума, в то время как вторая половина передерется, свирепо вырывая друг у друга последние остатки еды. В сельской местности фермеры станут объединяться, чтобы отстреливать «озверевшие банды горожан, рыскающих по полям и лесам. Целые районы станут безлюдными из-за низко нависших нетающих облаков ядовитого газа, которые меняющийся ветер будет гонять из стороны в сторону».
25 января 1933 года, за пять дней до прихода к власти в Германии Гитлера, самый престижный дискуссионный клуб Оксфордского университета большинством голосов принял резолюцию, что «ни в каком случае этот дом не станет драться за короля и страну». Британцы были ошеломлены. Одни обрадованы, вторые презрительно безразличны, третьи возмущены. Черчилль не согласился с «Тайме», написавшей, что на это не следует обращать внимания, как на «детский час» в радиопрограмме. Выступая перед Союзом антикоммунистов и антисоциалистов 17 февраля 1933 года в Лондоне, он назвал это «тревожным и мерзким симптомом», который вызовет презрение у «прекрасной ясноглазой молодежи» Германии, пылко рвущейся в армию, а также в «Италии с ее отважными фашистами, прославленным вождем, с ее суровым сознанием национального долга». Затем он перешел к похвалам «римскому гению Муссолини», «величайшему законодателю среди всех живущих» и заклятому врагу коммунизма.
Прославленный вождь итальянских фашистов, безусловно, провозглашал иные лозунги, чем британские пацифисты. В 1929 году вышел в свет первый том задуманной Джентиле «Энциклопедиа Италиана», а в 1932 году, X году фашистской революции, вышел том с буквой «Ф». Джентиле попросил Муссолини написать статью «Фашизм. Доктрина».
Муссолини согласился. В этой статье он утверждал, что фашизм стоит за верховную роль государства. Он отвергает либерализм, который возносит права личности выше государства, потому что государство состоит из многих личностей, а целое всегда главнее своей части. Личность может полностью реализовать свой потенциал только на службе у государства. Фашизм отвергает социализм, который ставит верность классу выше верности государству, а также марксистскую доктрину исторического материализма о том, что борьба между экономическими классами оказывает решающее влияние на историю. Фашизм признает, что материальные классовые интересы существуют, но считает, что у великих наций эгоистичные классовые интересы уступают место прекрасным идеалам служения государству.
В разделе, касающемся Рисорджименто, Муссолини подчеркивает, что либералы не играли в борьбе за объединение Италии никакой роли. Гарибальди и Мадзини не были либералами. Ломбардия была освобождена с помощью Наполеона III, врага либерализма, а Венецию помог освободить антилиберал Бисмарк.
Фашизм выступает против демократии и демократической лжи, против пацифизма. Фашизм «не верит ни в возможность, ни в пользу вечного мира. Он отвергает пацифизм, прикрывающий собой бегство от борьбы и трусость перед необходимостью жертвы. Только война дает максимальный выход человеческой энергии и ставит печать благородства на тех, кто имел мужество бросить ей вызов». Фашизм поддерживает религию вообще и итальянский католицизм в частности. Он не стремится создать своего собственного Бога, подобно Робеспьеру, и не тщится изгнать Бога из людских душ, как это делают большевики. Фашистское государство стремится к мощи и власти в надежде создать империю и делает это не из алчного желания захватить побольше территории, а потому, что экспансия нации есть проявление ее жизненной силы.
Неудивительно, что Черчилль был встревожен такими высказываниями. Если британцы, и особенно молодежь, считают, что война приведет к истреблению всего населения и этого зла следует избегать всеми силами, то итальянцы верят, что лишь война может по-настоящему прославить нацию. И это дает им преимущество над британцами в том блефе, который всегда имел такое важное значение в играх международной дипломатии.
Зимой 1933/34 года в окрестностях Лондона прошли дополнительные выборы в парламент — в ноябре в Ист-Фулхэме и в феврале в Норт-Ламбете. В обоих случаях победили лейбористы, перехватив у консерваторов большинство в 15 000 голосов. (Необходимо учитывать, что тогда число избирателей было меньше и это был гораздо более значительный успех, чем может показаться сегодня.) Кандидаты лейбористов выступали с крайне резкой пацифистской программой противодействия всем войнам и перевооружению. После дополнительных выборов в Норт-Ламбете лорд-хранитель малой государственной печати тридцатишестилетний Энтони Идеи был направлен в Рим для обсуждения международного положения с итальянским правительством. 26 февраля состоялась его первая встреча с Муссолини. Он потратил много времени, отвечая на вопросы Муссолини, особенно по поводу результатов выборов в Норт- Ламбете.
Муссолини были известны точные цифры голосования, но он хотел выяснить у Идена причины поражения консерваторов. Правда, можно не сомневаться, что и причины ему также были известны, и свои выводы он давно уже сделал.
Британские пацифисты и социалисты считали, что война, этот чудовищный кошмар, была вызвана наличием большого количества оружия и фабрикантами — производителями оружия, которые наживались на его продаже. Если одна нация перевооружится, это напугает другую, которая тоже станет вооружаться; начнется гонка вооружений, и однажды нация, временно вырвавшаяся в ней вперед, начнет войну прежде, чем остальные нации ее догонят и перегонят. Войны можно избежать, только если все нации разоружатся и, заключив международное соглашение, шаг за шагом сократят свои вооружения до минимума, необходимого для поддержания внутреннего порядка.
Муссолини был разочарован тем, что на выборах в мае 1929 года победили лейбористы и его друг Остин Чемберлен покинул пост министра иностранных дел. Рамсей Макдональд стал премьер-министром лейбористского правительства, надеясь на поддержку либералов, так как большинства в Палате у лейбористов не было, и назначил министром иностранных дел старого служаку Артура Гендерсона. Главной целью Гендерсона был созыв международной конференций по разоружению, на которой все нации договорились бы о сокращении своих вооружений. Эта идея была встречена в мире с большим недоверием, так как все страны боялись поставить под угрозу свою национальную безопасность. В Италии самым отчаянным противником сокращения военно-воздушных сил, естественно, был Бальбо.
Муссолини ему сочувствовал и с презрением относился к пацифистским иллюзиям социалистов всех стран. Но в который раз он вознамерился проскакать на двух лошадках сразу. Прославляя войну в статьях и речах, он вежливо соглашался с идеей разоружения в разговорах с иностранными государственными деятелями. В апреле 1931 года Гендерсон приехал в Рим с А. В. Александером, Первым лордом Адмиралтейства, то есть военно-морским министром. Они должны были попытаться уговорить Муссолини поддержать идею конференции по разоружению. Муссолини встретил их с распростертыми объятиями и сообщил Гендерсону, что всецело одобряет эту идею, а также пообещал сделать все от него зависящее,
