братьев; после этого он стал пренебрегать своими обязанностями и отказался от охоты. Когда утром братья его жены покидали дом, они не могли уговорить его следовать за ними; иногда он даже спал до возвращения первого из каякеров, да и потом ничего не делал, только сидел с женой и бездельничал, пока не наступало время снова ложиться спать. Остальных это обижало, и они сообщили ему о своем недовольстве. Однажды вечером один из братьев велел сварить и подать грудинку, а затем сказал Тиггаку: «Поешь мяса – это нетрудная работа». Тиггак взял большой кусок и, не обращая внимания на замечания шурина, съел его весь и ничего не ответил.
Стояла середина зимы. Однажды вечером их разбудил шум ветра; с севера пришла буря. Братья прекратили охотиться и стали жить на одной только запасенной провизии; но в конце концов запасы кончились. Тиггак пропал. Ближе к вечеру они начали искать его, но поднялась ужасная метель. Поздно ночью они услышали крик и увидели, что Тиггак возвращается и тащит за собой двух тюленей. После этого он сильно вырос в их мнении, и все стали гораздо лучше о нем думать. Теперь уже ему подавали грудинку, а он, обращаясь к братьям, говорил: «Подходите и налегайте на еду; мясо сварено и подано, а есть – нетрудная работа». И все ели, но никто ничего не говорил. На следующий день повторилась та же сцена. Всю зиму Тиггак добывал для остальных еду, но летом снова бросил это занятие и оставил всякую работу братьям жены.
Со временем Тиггак усыновил одного мальчика. Снова наступила зима, и море до самого горизонта покрылось льдом. Теперь Тиггак один продолжал бродить по льду и высматривать туманную дымку – он искал полыньи во льду, указывающие на места, куда приплывают подышать морские звери. В поисках тюленей он уходил далеко, за самые дальние острова. Однажды выдался безветренный ясный день, и Тиггак решил выйти на лед вместе с братьями жены. Он обратился к своему приемному сыну и сказал: «Сегодня ты можешь пойти с нами и попробовать свои силы в охоте на тюленей». Они добрались до дальних островов, и Тиггак пробил лед, чтобы посмотреть на состояние воды под ним. Закончив, он сказал: «Кажется, пора возвращаться; похоже, что морские водоросли движутся к берегу – посмотрите только!» Братья взглянули и увидели, что течение, которое в этом месте шло к берегу, движется быстрее обычного. Тиггак сказал: «Скоро будет буря; надо как можно скорее спешить к берегу». Они не могли поверить его словам – такая тихая стояла погода, – но все же оставили добытых тюленей и поспешили за ним.
Вскоре стало видно, как на горных вершинах вспенился и заклубился снег; а когда охотники добрались до ближайшей к берегу гряды островков, разыгрался яростный шторм. Лед оказался взломан. Тиггак схватил сына за руку и побежал изо всех сил, перепрыгивая через трещины. Наконец они подбежали к широченной трещине возле самой земли, и все охотники перепрыгнули на противоположную ее сторону; один мальчик не осмелился прыгнуть и теперь бегал взад и вперед по краю трещины. В конце концов Тиггак сжалился и вернулся к нему, и все остальные последовали за ним; но теперь льдина вместе с ними отошла от берега. То и дело волны набегали на край льдины, где стояли люди; все молчали от страха. Наконец кто-то заметил: «Говорят, Тиггак превзошел магическое искусство, а нас сейчас уносит в бурное море». На это Тиггак ответил: «Я знаю только короткую песню для заклинания океанской пены» – и тут же запел. Когда он закончил, все увидели недалеко впереди айсберг; через короткое время льдина подошла к нему, а вскоре они увидели и место, где нетрудно было взобраться наверх. Айсберг, однако, непрерывно ходил вверх-вниз, так что им приходилось выбирать момент для прыжка. Когда они подошли к месту, где рассчитывали перебраться на айсберг, Тиггак прыгнул первым и сумел удержаться на ледяной горе; за ним перепрыгнули остальные. Однако все они по-прежнему плыли в открытое море. И снова кто-то заметил: «Мы наверняка умрем от жажды, если только Тиггак не знает какого-нибудь заклинания, которое нам поможет». Он ответил: «Я знаю одну только простенькую песенку для добывания воды». Только он закончил петь заклинание, как в самой середине айсберга пробился маленький родничок. Братья сразу же захотели напиться, но он велел им подождать, сказав, что иначе он наверняка сразу же пересохнет. Он попробовал воду сам и только потом разрешил им пить; и теперь родник уже не должен был измениться.
Они долго дрейфовали, а затем увидели вдали обширную землю; и Тиггак сказал своим спутникам: «Если кому-то из вас повезет спрыгнуть на берег, этот человек не должен оборачиваться к морю, пока позади него остается кто-то из нас, иначе спасительный айсберг развалится на куски и пропадет». Когда охотники действительно начали один за другим спрыгивать на берег, никто из них не оглянулся; но когда успешно спрыгнул последний, сам Тиггак обернулся к морю и воскликнул: «Посмотрите-ка на наше прибежище!» – и правда! вот! ничего от него не осталось, кроме кучи пены. Тогда они решили отправиться на поиски жителей этих мест; прошли по перешейку на материк и увидели множество домов. Вскоре их пригласили в один из них. Они сбросили с себя верхнюю одежду и, повесив ее на опоры лодочного помоста, вошли. Во время трапезы в комнату заглянул косоглазый взлохмаченный юнец и воскликнул: «Незнакомцев с востока приглашают в гости!» Прошло немного времени, и он появился вновь с тем же посланием. Хозяин при этом заметил: «Он так настойчиво приглашает, что вам следует пойти». Они так и сделали и вошли в другой дом, где собралось множество людей. На главной лавке сидел неприятный мужчина гигантского роста, а рядом с ним такая же старуха, глодавшая большую лопаточную кость. Великан вытащил тюленью шкуру, расстелил ее на земле и воскликнул басом: «Добро пожаловать на состязание борцов!» Братья зашептали Тигтаку на ухо, что ему нужно идти первым, но он сказал на это: «Не так; сначала пусть поборет вас, а я следом». Остальных гостей выгнали прочь, и старая карга заперла вход своей обглоданной лопаткой. После этого один из братьев сцепился с великаном руками, однако не осилил и вскоре вынужден был уступить силачу; тот схватил его за ноги, упал на него сверху и раздавил насмерть – он успел только коротко простонать. Тогда великан велел подать веревку; как только веревку спустили с потолка, он обвязал ее вокруг мертвого тела и вздернул его под крышу; там сразу же раздался звон ножей и восклицания, вроде «Вот его глаз; давайте оставим его хозяину». Тиггактем временем подумал: «Таким порядком я скоро потеряю всех жениных братьев» – и шепнул тому из них, кто собирался выйти бороться следующим: «Дай-ка теперь мне с ним потягаться!» Они сцепились руками; великан дернул изо всех сил и чуть не оторвал Тиггаку руку. К счастью, Тиггаку удалось остановить его порыв. Он чуть приостановился, сделал вид, что побежден противником, а потом неожиданно швырнул его на землю и прыгнул сверху. Теперь и братья пришли ему на помощь, и вместе они умертвили великана точно так же, как сам тот обошелся с их братом. После этого Тиггак подделался под голос великана и крикнул наверх: «Веревку, веревку!»; веревка тут же появилась и была обвязана вокруг шеи великана; и опять он крикнул: «Тяните!» Снова послышался звон ножей, но через некоторое время все стихло. Наконец кто-то крикнул: «Неужели мы разделываем собственного хозяина? Заставим этих, внизу, пожалеть об этом!» И сверху тут же полилась вода. Они попытались выбраться из дома, но не нашли выхода. Однако тут Тиггак вспомнил, что в подкладке верхней куртки, которую он оставил возле дома на лодочных шестах, у него зашит амулет; он крикнул наружу: «Принесите мою куртку, что лежит снаружи; она нужна мне для погребальных одежд!» Вопреки ожиданиям, сверху ему действительно бросили куртку; схватив ее, он потянул что-то из внутренней меховой подкладки; это и правда оказался его амулет. Он положил амулет в рот и сказал: «Отомсти за нас!» – а затем вынул его обратно. Снаружи уже послышались испуганные восклицания: «Он падает!», «И этот тоже!», «И там еще один!» и так далее; а через некоторое время амулет вернулся, весь в крови. Хозяин как следует вытер и вычистил его и снова бросил наружу с криком: «Всех!» Когда амулет в следующий раз вернулся к хозяину, снаружи уже не доносилось ни звука. Тогда они начали искать выход и в углу лежанки обнаружили наконец путь наружу. Не найдя никого в живых, они вернулись в тот дом, куда их пригласили сначала, и снова принялись за еду. Но безумного вида юнец опять появился у входа и заявил: «Вот что я вам скажу – Апиак сейчас злодействует изо всех сил: она готовит мозг, кисти рук и ступни своего сына». Тиггак, однако, его не понял. Юнец вернулся еще раз и снова повторил то же самое; но Тиггак снова ничего не понял и отпустил его. Один из братьев жены – тот самый, кто каждый раз вспоминал, что Тиггак изучал магическое искусство, – теперь сказал: «Должно быть, это мозг, кисти и ступни того, кого ты убил там, и его мать, наверное, собирается попотчевать тебя блюдом из них. Когда тебя пригласят, ты увидишь прямо перед входом продолговатое блюдо, полное прекрасно приготовленных мозгов. Войдя в комнату, ты должен быстро схватить блюдо и, стоя прямо лицом к ней с закрытыми глазами, все съесть – если ты будешь есть это с открытыми глазами, то лишишься ума и умрешь; доев, ты должен сразу же перевернуть блюдо вверх дном и поставить на прежнее место. Проделав все это, открой глаза и сядь возле лампы. Тогда она обратит на тебя свой взгляд, но ты не двигайся; а когда она возьмет блюдо и снова перевернет его – содержимое тут же полностью восстановится, – ты скажешь ей: «А теперь, пожалуйста, съешь что-нибудь и ты, как я съел». Она станет есть, не отводя от тебя глаз, и смотри, что с ней произойдет!» Когда брат жены сказал
