появившееся у разведчика с недавних пор, подсказывало, что им нужна другая – правая. Квалин склонен был довериться внутреннему голосу: это был словно голос самого «Призрака», а тот не станет лгать несущему ключ.
Тут Михаил услышал крик одного из спутников, которого звали Катак.
– Смотрите, что здесь!
Квалин тотчас кинулся к нему. Катак стоял у одной из колонн рядом с дырой в полу и что-то разглядывал, затем наклонился и взял предмет в руки. Потом развернулся, держа его перед собой, чтобы другие увидели тоже.
Михаил почувствовал, как глаза лезут из орбит – к счастью, под шлемом это было не заметно. В руках Катака был ключ. Точно такой же, как у него, – с мигающей красной полоской посередине.
Разведчик остановился в трех шагах от кумбиэнца, не сводя глаз с овальной штуковины. Тот вцепился в нее, словно загипнотизированный. Двое других остановились чуть поодаль и наблюдали. На миг Квалину показалось, будто все они исчезли – был только ключ и ничего вокруг. Потом он шагнул ближе:
– Дай мне!
Катак повертел ладонь вправо-влево, словно примериваясь, что с этим «яйцом» можно сделать.
– Нет! – сказал в этот момент Бентиэн. – Отойди, Ремпальдс. Катак, спрячь ключ, пусть он будет у тебя.
– Должен он быть у меня! – возразил Квалин.
– Так-так, это еще почему?
– Потому что первый у меня.
– Это ничего не значит! Это приказ – делайте, как я говорю!
– Иди ты! – Квалин протянул руку за ключом, однако Катак демонстративно отодвинул его.
– Дай сюда! – настаивал Михаил. Кумбиэнец поднял вторую руку и сжал пальцы в кулак, ясно показывая, что готов применить оружие:
– Слышал приказ? Ключ останется у меня. Квалин бросил взгляды по сторонам. Трохен и Димхо настороженно смотрели на него и могли в любой момент прийти на помощь соотечественнику. Шансы, очевидно, были неравны – все трое вооружены и по уровню подготовки немногим уступают ему. Поколебавшись, разведчик сказал:
– Пусть будет так, хорошо.
Второй ключ исчез в кармане Катака. Несколько секунд они еще глядели друг на друга, как готовые сорваться с цепей псы. Потом одновременно обратили взгляды к стене.
– Идем дальше. Надо нам туда, – Квалин указал на правую трубу.
– Но это не совсем верное направление, – опять вмешался Бентиэн.
– Есть верно вначале – неверно потом, – сказал Михаил. – И есть наоборот. Знаю я лучше. Доверьтесь мне!
– Почему это? – не унимался Хиорс.
– Потому что убьет тебя Хейгорн, если испортишь ты все глупыми советами. – Квалин надеялся, что этим надолго заткнет начальнику рот и, как вскоре выяснилось, не ошибся.
В новой трубе разведчик опять вырвался вперед. Он сейчас как мог старался внушить кумбиэнцам: они должны видеть в нем командира не только потому, что таково распоряжение начальства. Они должны полагаться на его интуицию и знания, если хотят выиграть. Возможно, это поможет, когда в «Хейгорне» его посчитают больше не нужным. Маловероятно, конечно, но надо использовать даже ничтожный шанс.
Зеркальный ход шел прямо, понемногу заворачивая влево, – это подтверждало, что чутье Квалина не подвело. Опасаться пока было нечего, и он разогнался быстрее. С каждой секундой, с каждым пройденным метром до источника оставалось все меньше. И все-таки это неправильно, думал Михаил. Все ключи, сколько бы их ни было, должны находиться у одного человека, чтобы он один и применил их по назначению. Чтобы включил источник, запустил «Призрак», пробудил неведомое создание ото сна.
Включил «Призрак», оборвал Квалин сам себя, а зачем мне его включать?
Затем, подумал он, что «Призрак» – это сила, и если ты включишь его – ты станешь частью этой силы, а она – частью тебя. Она будет подвластна тебе, и тогда ты сможешь… сможешь… ну, сможешь очень многое. А это значит… что? Ну, например, это значит, что можно больше не бояться покушений на свою жизнь со стороны всяких там «интеров» и прочей шелухи. Так или не так? А еще это значит… это значит… ну… Ну, это все равно, что ты ведешь крейсер и тебе нужно ударить загравом в задний проход станции маризян, а фиксация не работает, потому что они все время пускают экраны и «тени», но в конце концов ты подлетаешь ближе, каждую секунду рискуя, что «розовые» влупят под зад тебе самому и отшибут движок на хрен – хорошо, если жив останешься, – и все же ты не сбавляешь ход, пока цель не оказывается в прямой видимости, и вмазываешь туда, а потом резко выворачиваешь и на заднем обзоре видишь, как база раскалывается на куски… Вот тогда-то ты чувствуешь свою силу! Ты чувствуешь, что живешь, – и то же самое почувствуешь, когда включишь «Призрак». А этот Катак забрал ключ, на который не имел никакого права! С этим надо что-то делать. И делать до того, как мы доберемся
Тут Квалин посмотрел на датчики. Эккумундивный не показывал ничего особенного: две отметки слева, умеренной интенсивности и вроде бы неподвижные. А вот на датчике живых форм неожиданно появилась точка справа.
– Вижу я живое, – сказал он. – Есть восемьдесят восемь на три, дистанция тридцать семь. Подтвердите.
– Да, есть, – откликнулся Трохен, а за ним и двое других.
– Не обращайте внимания, – подал голос Бентиэн. –
