— А что твоя мама — она и в самом деле такая ужасная? — спросила Аннабет. — Мы не можем ее увидеть?
— Нет! — отрезал Лука.
Аннабет отпрянула от него, словно удивившись его злости.
— Ты… ты извини, — сказал он. — Ждите меня здесь. Обещаю — все будет в порядке. Ничего с вами не случится. Я вернусь…
Лес осветился золотистой вспышкой. Полукровки вздрогнули.
Затем раздался громоподобный голос:
— Тебе не следовало приходить домой!
Видение померкло.
Мои коленки подогнулись, но Аннабет меня подхватила.
— Перси! Что с тобой?
— Ты что, не видела?
— Что не видела?
Я бросил взгляд на Гестию. Но лицо богини было непроницаемым. Я вспомнил слова, которые она сказала мне тогда в лесу: «Если ты хочешь понять своего врага Луку, то ты должен понять его семью». Но зачем она показала мне эти сцены?
— Сколько я отсутствовал? — пробормотал я.
Аннабет подняла брови.
— Перси, ты вовсе не отсутствовал. Ты всего одну секунду смотрел на Гестию, а потом чуть не упал.
Я чувствовал, что все смотрят на меня, а потому не мог позволить себе показаться слабым. Что бы ни означали эти видения, я должен думать только о нашей миссии.
— Моя госпожа Гестия, — сказал я. — Мы пришли по важному делу. Нам необходимо увидеть…
— Мы знаем, что вам необходимо, — раздался мужской голос.
Я вздрогнул, потому что именно этот голос я слышал в моем видении.
Рядом с Гестией, замерцав, материализовался бог. На вид ему было лет двадцать пять — курчавые, чуть тронутые сединой волосы и точеные черты лица. Одет в летный костюм, на шлеме и черных кожаных ботинках — крохотные птичьи крылышки. Рукой он обхватывал жезл, вокруг которого обвились две живые змеи.
— Теперь я вас покину, — сказала Гестия.
Она поклонилась летчику и исчезла в дыму. Я понял, почему она так торопилась. У Гермеса, бога глашатаев, вид был не очень радостный.
— Привет, Перси.
Он нахмурился, словно был недоволен мной, и я подумал, знает ли он о видении, которое только что было мне явлено. Я хотел спросить, почему он оказался в доме Мей Кастеллан той ночью и что случилось после того, как он поймал Луку. Я вспомнил, как познакомился с Лукой в Лагере полукровок. Я у него спросил, видел ли он когда-нибудь своего отца, а он горько посмотрел на меня и сказал: «Один раз». Я посмотрел на Гермеса и по выражению его лица понял, что сейчас лучше не задавать ему никаких вопросов.
— Мой господин Гермес. — Я неумело поклонился.
«Господин-господин, — прошипела одна из змей прямо у меня в голове. — А с нами можно не здороваться — мы-то всего лишь рептилии».
«Джордж, — брюзгливо сказала другая змея. — Повежливее».
— Здравствуй, Джордж, — сказал я. — Привет, Марта.
«Ты принес нам крысу?» — спросил Джордж.
«Джордж, прекрати! — огрызнулась Марта. — Ты не видишь — он занят?»
«Слишком занят для крыс? — съехидничал Джордж. — Это печально».
Я решил, что лучше не ввязываться в препирательства с Джорджем.
— Послушай, Гермес. Нам необходимо поговорить с Зевсом. Это важно.
Глаза Гермеса блеснули стальным холодом.
— Я — глашатай, посланник. Могу передать послание.
За моей спиной беспокойно зашептались полукровки. В наши планы это не входило. Может быть, мне следовало поговорить с Гермесом с глазу на глаз…
— Ребята, — попросил я, — ну-ка пробегитесь по городу. Проверьте оборонительные сооружения. Посмотрите, кто остался на Олимпе. И возвращайтесь сюда ко мне и Аннабет через тридцать минут.
Силена Боргард нахмурилась.
— Но…
— Отличная мысль, — оборвала ее Аннабет. — Коннор и Тревис, вы — старшие.
Стоуллам это вроде бы понравилось — как же, им дали важное поручение в присутствии отца. Обычно их не назначали старшими, разве что отправляя в рейды за туалетной бумагой.
— Будет сделано, — сказал Тревис.
Они вытолкали остальных из тронного зала, оставив меня и Аннабет с Гермесом.
— Мой господин, — начала Аннабет, — Кронос собирается атаковать Нью-Йорк. Ты, вероятно, об этом догадываешься. Моя мать, видимо, это предвидела.
— Твоя мать, — проворчал Гермес.
Он почесал себе спину жезлом, и Джордж с Мартой забормотали: «Ах, ах, ах».
— Не заставляй меня вспоминать о твоей матери, девушка. Это по ее милости я оказался здесь. Зевс не хотел, чтобы кто-либо из нас покидал передовую. Но твоя мать без конца морочила ему голову: «Это ловушка, это отвлекающий маневр». И так сто двадцать пять раз без передышки. Она сама хотела вернуться, но Зевс не позволил своему главному стратегу покинуть армию, пока мы сражаемся с Тифоном. И поэтому он, естественно, послал меня поговорить с вами.
— Но это ловушка, — гнула свое Аннабет. — Неужели Зевс настолько слеп, что не видит?
В небе прогремел гром.
— Я бы на твоем месте был поосторожнее с такими замечаниями, девочка, — предупредил ее Гермес. — Зевс не слеп и не глух. Он не оставил Олимп совсем уж беззащитным.
— Но тут эти голубые огни…
— Да-да, я их видел. Наверняка какая-нибудь новая шалость Гекаты, этой невыносимой богини магии. Но как вы, вероятно, заметили, они не приносят никакого вреда. На Олимпе сильная система антимагии. И потом Эол, бог ветров, послал самых своих мощных слуг на охрану цитадели. С воздуха к Олимпу не может приблизиться никто, кроме богов. Они просто будут сброшены с неба.
Я поднял руку.
— А как насчет этого дела… гм, ну, материализации-телепортации, вы это вроде хорошо умеете?
— Это тоже один из способов перемещения по воздуху, Джексон. Очень быстрый способ, Джексон, но боги ветров быстрее. Нет уж, если Кроносу нужен Олимп, то ему с его армией придется пройти через весь город и захватить лифты. Ты можешь себе представить такое?
Судя по словам Гермеса, это должно было выглядеть смешно — шайки монстров поднимаются на лифтах по двадцать штук за раз и слушают «Остаться в живых». И все же мне его речи не показались убедительными.
— Может, все же некоторые из вас вернутся? — предложил я.
— Ты не понимаешь, Перси Джексон. — Гермес нетерпеливо покачал головой. — Тифон — наш самый главный враг.
— Я думал, самый главный враг — Кронос.
Глаза бога засверкали.
— Нет, Перси. В старину Тифон чуть было не захватил Олимп. Он муж Ехидны…
— Видел ее у Арки, — пробормотал я. — Не самое приятное знакомство.
— …и отец всех монстров. Мы никогда не забудем, что он почти уничтожил нас всех… что он нас унизил! А в те дни мы были мощнее, чем нынче. Теперь мы не можем ждать помощи от Посейдона, потому
