обещаюсь соблюдать святую евангельскую бедность; и от имени Бога проклинаю всех братьев моего ордена, которые, состоя в ордене, будут приписывать себе какую-нибудь собственность».
Франциск обратился к братии с увещанием, которое заслуженно прославилось:
«О возлюбленные братья,
Мы обещали много Господу:
Но нам обещано больше.
Послужим на земле,
Устремясь к небесному.
Наслаждение кратко:
Наказание вечно.
В меру страдание:
Слава без предела.
Многих призвание:
Немногих избрание.
Но всем воздаяние.
Братья, пока у нас есть время, будем творить добро».
И он снова заговорил о миссионерстве в других странах, но уже на этот раз более подготовленном.
Епископ Остии перед тем уже разослал рекомендательные письма в те страны, куда собирались с проповедью братья; в этих письмах он просил епископов и верующих принять братьев как добрых католиков, которые пользуются полной поддержкой и одобрением Святой Церкви.
Он сделал и больше того. Он предложил братьям взять с собой послание Гонория III от 11 июня 1219 года, которое они могли показывать по первому запросу церковных властей в тех местах, куда они направлялись.
Этот документ был поистине промыслительным, ибо открыл путь быстрому распространению францисканства во Франции, в Англии и в других странах.
Глава XVIII,
Драгоценные плоды принес Капитул рогожек: мученичество пяти братьев в Марокко и участие Франциска в пятом крестовом походе.
Вместе с множеством миссионеров, отправлявшихся в европейские страны, небольшая группа из шести человек покинула Порциунколу, чтобы достичь Марокко.
Их звали Витале, Берардо, Пьетро, Адьюто, Аккурсио и Оттоне.
В Испании Витале тяжело заболел, остальные продолжили путь; во главе их был брат Берардо.
Севилью занимали в то время мусульмане; оказавшись среди них, братья, не теряя времени, стали проповедовать Евангелие на площадях и близ мечетей, как подсказывал им Дух Святой.
Неверные жестоко их избили и притащили к главе здешних мусульман, известному в Италии под именем Мирамолино.
Тот, считая, что перед ним обыкновенные попрошайки, велел их сначала привязать к высокой башне, а потом отвести в Сеуту, чтобы оттуда кораблем переправить в Италию.
Но они этого не желали. Не зря же они покинули Ассизи.
Достигнув Марокко, они ускользнули от бдительных стражей, и, вновь обретя свободу, снова пустились проповедовать Евангелие, обличая нечестивость Магомета.
Пылом милосердия и силой убеждения особенно отличался Берардо, который бесстрашно спорил с неверными, публично приводя их в замешательство.
Мало того, однажды он дождался, пока мимо него проследует глава мусульман, и обратился к нему с огненной речью.
Всех братьев бросили в темницу.
Через три дня они предстали перед судьями, подверглись жестокой пытке, а затем были казнены.
Это произошло 16 января 1220 года.
Когда Франциск узнал, что братья претерпели мученичество, он исполнился восхищения и святой зависти и воскликнул: «Теперь могу сказать, что у меня есть пять истинных братьев!»
По окончании славного капитула и Франциск также отправился из Италии миссионером. Он снова попытался достигнуть Святой Земли, куда еще в 1217 году прибыл брат Илия с товарищами.
Спутниками Франциска были Иллюминато, Пьетро Каттани, Барбаро, Сабатино, Леонардо и еще семеро, чьи имена нам неизвестны.
Они сели на судно, как и прежде, в Анконе. Переплыли Адриатическое море, оставили позади Крит и Кипр и к концу июля 1219 года бросили якорь в Сан Джованни д'Акри.
Тут братья разделились. Франциск с несколькими спутниками добрался до Египта, где уже год крестоносцы стояли лагерем, намереваясь взять город Дамьетту.
Христианское войско бездельничало. Военачальники передрались между собой и не могли договориться об общих действиях.
Праздные крестоносцы предавались удовольствиям и грабежу, позабыв о высокой миссии, ради которой они оставили родные места.
Святого крайне удручило увиденное; он не знал, как воззвать к совести этого разбредшегося стада.
Единственным утешением оказалось присоединение к ордену нескольких клириков, увлеченных примером Франциска.
19 августа было дано сражение.
Крестоносцы были разбиты наголову, но разве иного можно было ожидать в сложившемся положении? Святой предсказывал такой исход, однако его предупреждения не помогли.
После поражения униженные христиане оказались в тяжелых условиях; последствия могли быть и хуже, если бы не Вера: глубоко прочувствовав ее, крестоносцы почувствовали прилив новых сил.
Франциск тем временем, не позабывая о цели, ради которой прибыл на Восток, решил в одиночку проникнуть в земли сарацин.
Все сочли это безумием и разными доводами пытались отговорить Франциска, напоминая, что во вражеском лагере есть закон, по которому каждому, кто отсечет голову христианину, полагается золотой бизант.
Но на Франциска ничто не действовало. Взяв с собой брата Иллюминато, он вступил на землю противника с криком: «Султан, султан».
Их тут же схватили, жестоко избили и привели к султану Мелек-эль-Камелю, доблестному и мудрому государю.
В ответ на просьбу султана Франциск изложил цель прихода: он хотел не отречься от Христа, но обратить султана и его людей в евангельскую веру.
Он долго говорил о тайне Единого и Троичного Бога, но, чувствуя, что слова его не доходят, придумал нечто более действенное.
— Прикажи, — сказал он, — чтобы разожгли большой огонь и позови своих священников. Мы вместе войдем в огонь. Кто из нас останется невредим, в его веру и уверуй.
— Ни один из наших священников не согласится на такое испытание в защиту нашей веры, — ответил султан, заметив, как один из священнослужителей бежал, услышав предложение Святого.
Но Франциск не сдавался. Святой Дух подсказывал ему новые доводы и слова, но напрасно: султан, внутренне убежденный в правоте Франциска, боялся «народного шума».
