Кассим не так уж прост. Это показал первый же выпад Азита, когда его удар был с лёгкостью блокирован. Воевода Сидерима даже бровью не повел, лишь отметил про себя, что с этим противником придётся не просто повозиться, а драться всерьез. Он ниже неприкасаемого, но быстр и ловок, и полностью владеет телом, делая его лишь продолжением оружия. А вот само оружие, которое клинок-Кассим, — совершенно. Ни одного лишнего движения, скупые выпады, словно жало. Точно в цель. И нужно сосредоточиться максимально, чтобы не пропустить удар. Их поединок стал похож на танец, одновременно сдержанный и страстный. Выверенные движения, несущие такую мощь, что очевидно — все чувства все желания, весь пульс вложили в них. Казалось, они дышат в одном ритме, если вообще дышат, а не сменили воздух на звенящий отзвук скрещивающихся мечей. Для них больше не существовало боя, лишь их сражение, их поединок. Они не видели и не слышали ничего вокруг себя, упиваясь танцем. Шаг. Выпад. Звон, как музыка, что приглашает не останавливаться, переплетаясь невидимыми нитями противостояния. Взмах. Блок. Отмеряя новый ритм сердца, не замечая, что всё вокруг давно замерло, сражение утихло, остановленное Киритом, поднявшим белый стяг. Пульс. Вдох. Мгновение. Всего лишь мгновение, пропущенный удар сердечной мышцы. Алая струйка потекла через висок Азита. Кассиму удалось достать. Пусть ссадина, не рана даже. Но достал. И стал отчаянно пятиться назад, с трудом выдерживая шквал ударов, посыпавшихся с такой скоростью, что вынудили генерала уйти в глухую оборону. Остриё прошлось по самой кромке ворота кирасы, глубоко оцарапав челюсть Кассима. Разящий ответил достойно. Он улыбнулся, вернув удар, входя в еще больший азарт смертельного танца.
— Остановитесь! — резкий вскрик. Оба клинка всей мощью обоюдной контратаки опускаются на древко посоха. Тяжело дыша, Кирит успел остановить обоих воинов, вклинившись между них с разбегу. Никто не посмеет поднять меч на жреца. Он прервал поединок, несмотря на рычащее возмущение Кассима и неистовый огонь в глазах Азита.
— Я сказал, хватит! — настоял Кирит, пытаясь своим присутствием охладить пыл обоих поединщиков, огромным усилием сдерживая мечи посохом.
— Уйди, Кирит! — не выдержал Кассим.
— Да ты мне целым нужен! Вы же сейчас порубите друг друга! — жрец злился настолько открыто, что это было непохоже на него совсем.
— Это бой, знаешь ли, — съязвил генерал, но поневоле начал остывать, хотя всё еще поглядывал на противника с яростью.
— Бой завершился. Победил Садар, — понизив голос, произнёс Кирит.
После этих слов Азит переменился на глазах. Он успокоился мгновенно и, словно забыв о существовании Кассима, развернулся и направился к своему королю.
Капитулировавшие остатки армий обеих империй выглядели жалко. Разбредшись на две кучки под присмотром степняков, они перевязывали раны. Молчали. Не слышалось даже стонов или жалоб. Их раздавили, вынудили сдаться, обезоружили. За невероятно-короткий срок какой-то выскочка из горцев с горсткой степняков обескровил обе империи, лишив их основного войска. Конечно же, они и сами сильно к тому моменту потрепали и изничтожили друг друга. Но то, что никто из них не вышел победителем, не укладывалось в головах простых солдат. Завтра им разрешат похоронить погибших. И отправят домой. Садар не берет пленных, но и казнь поверженных устраивать не собирается.
— Кто мог предполагать, что ты воспользуешься случаем? — Кирит пришел в шатер Садара. Всё же он жрец, не пленник.
— Я не предполагал, всего лишь просчитал, что при встрече две такие армии изрядно проредят ряды друг друга. Грех не воспользоваться, — ответил король, жестом приглашая гостя сесть и угоститься вином и ужином.
— Откуда тебе знать, что к этому времени подтянутся именно основные армии, а не передовые отряды? — жрец не отказался от приглашения, располагаясь на подушках.
— Мне знать не надо, сам приложил усилия к тому, чтобы выманить их, — Садар не торжествовал. Он внимательно всматривался в жреца. Словно они и не были врагами.
— Ты как всегда бесчестен, — ухмыльнулся жрец, отвечая таким же взглядом.
— В войне нет чести, лишь победа, — правитель Сидерима не подозревал, что повторил слова Кассима.
— Чего ты этим добиваешься? — продолжил Кирит, про себя отмечая, что Садар сильно изменился за те годы, что они не виделись. Ранние, слишком ранние морщины залегли меж бровей, разошлись тонкими лучами от уголков глаз. Хотя и ведет себя как мальчишка, словно другого поведения ему не предложили по мере взросления. Было в этом короле что-то противоречивое, неестественное.
'Слишком часто хмурится. И улыбается', — подумалось жрецу.
— Добиваюсь освобождения Анаториса от мадеран. Да и Смирнис мне не помешает, не самая бедная провинция, — король прикрыл смеющиеся глаза ресницами, наполняя кубки вином.
— Не круто ли ты замахнулся? Ладно Анаторис, он свободен, ты муж наследницы, тут можно и смириться. Но кто сказал, что Рагард уступит тебе Смирнис? — изумился подобной наглости Кирит.
— Эй, там, приведите… — вместо ответа распорядился Садар, обращаясь к часовому у входа в шатёр. Вслед за приказом полог поднялся едва ли не сразу, и Зелик собственноручно втащил связанного пленника.
— Что ж, можешь отчитаться Верховному, передать донесение, с которым спешил, — обратился к пленнику Садар, не отводя взгляда от жреца.
— Ваше Святейшество… — растерялся пленник.
— Докладывай. Всё это уже не имеет значения, мне просто любопытно, — махнул рукой Кирит.
— Войска Сидерима покинули страну две недели назад и двинулись на Анаторис.
— А сейчас они уже приближаются к югу Смирниса, пройдя перевал Шуланка, — дополнил речь гонца Садар.
— Вот как. Пусть уведут несчастного, — распорядился жрец. Король одобрительно кивнул.
— У меня скромная армия, пять тысяч бойцов, не в пример имперским. Но… что осталось от имперских? Что выставит Рагард против моих пяти тысяч? — словно невзначай поинтересовался он.
— Плюс небольшая армия наемников-степняков. Что ж, ты стал по-настоящему опасен, принц Садар, — с улыбкой, словно старому приятелю, ответил жрец.
— Жаль, что столь светлый ум служит столь недалекому правителю. Ты гробишь свой талант, Кирит. Нагириезу не стоило начинать войну с Рагардом.
— Действительно, жаль. Всегда обидно, когда единомышленник находится во вражеском лагере, — жрец искренне вздохнул. Он сожалел. Предупреждал ведь императора, что нужно остановиться. Но тому хотелось славы, хотелось показать Рагарду, насколько он могуч. И что теперь? Конечно, можно собрать армию и наказать нахала. Только при подобном раскладе придётся вывести войска со всех границ империи, опустошить все гарнизоны. Никто так не поступит. Мадре осталось только проглотить это поражение, откладывая отмщение на необозримое 'потом'. В том, что Нагириез захочет отыграться, Кирит не сомневался. Вот только не хотел в этом участвовать. Ему на миг показалось, что именно Садар сможет приблизить исполнение мечты самого жреца. Мечты, о которой он даже думать не хотел, и уж точно никого не посвящал в подобные желания. Значит, остаётся лишь наблюдать. Но это потом, а сейчас можно развалиться на подушках и в кои веки позволить себе отдохнуть по-настоящему.
Вино было приторным и сладким, яства тонкими, не отяжеляющими живот. Словно рассчитанные на длительную беседу, когда кубки наполняются незаметно, утопая в словах. Король разбавлял вино водой, чего и жрецу советовал, но тот отмахивался и отшучивался, ссылаясь на желание впервые в жизни напиться допьяна. Однако оставался трезв. Не потому, что рядом враг и нужно оставаться начеку. Именно потому, что врагом Кирит не воспринимал сидеримца. Или не хотел. Ближе к рассвету даже позволил себе безмятежно уснуть, оставив свой покой в руках Садара.
Утром третьего дня смешанный лагерь снялся с места, разделяясь на три части, каждая из которых отправилась в свою сторону. Рагардцы спешили на север, мадеране на юг. Оставив большую часть кочевников под управлением Зелика охранять Тадаск, Садар с небольшим отрядом отправился на запад. Его путь лежал в Десив, столицу Смирниса. Король Сидерима собирался избавить город от присутствия южан,
