Двое суток, как проклятые, не вылезая из казино. Подстегнутая ситуацией Яринка выходила из ночных клубов с полными карманами фишек, вышаманенных, а то и украденных у других игроков. Днем меняла, пока тихо.
— Еще раз учудишь такое, и бить уже буду я, — пригрозила она Руслану, распластываясь на диване: ни рук, ни ног, ни нервов, да и энергии не осталось ни капли, всё ушло на разрешение проблемы.
— Нюма, Ирочка… по гроб, по гроб, — он плакал, клялся и божился. Было за что: его спасли не просто от смерти, спасли от мучительной долгой смерти.
Пригретые весенним солнцем, они сидели вдвоем в баре и пили кофе в ожидании Нюмы. Травили анекдоты, смеялись. 'Парень с обложки' привлекал внимание, поскольку все же был слишком красив.
— Молодой человек, прошу вас, улыбнитесь еще раз, — какая-то девица рискнула, видимо, познакомиться. А Руслан впал в ступор от такого поворота. Яринка подавила смех и прошептала что-то на ухо девице. Та последовала примеру Руслана и застыла в столбняке.
— И что ты ей сказала, — поинтересовался напарник позже.
— Сказала, что ты — баснословно дорогой валютный мальчик, триста долларов час.
— Вот ты зараза.
— У меня замечательные учителя.
Заработав приличную сумму денег, Яринка все же рискнула поехать в Россию, выяснив адрес в Чехове, где теперь жила Мария. Решив, что если возникнут проблемы, то сможет откупиться, Яринка явно не рассчитала свои силы и нечистоплотность некоторых сотрудников 'органов', а ведь должна была помнить линейное отделение Киевского вокзала в Москве. Ее сняли с поезда и отправили 'до выяснения', конфисковав деньги. 'Выясняли' десять суток, как положено по закону, продержав в кутузке девушку без паспорта. Потом все же выпустили, снабдив справкой для пересечения границы в обратном направлении.
— Интересно, по какому закону они деньги прикарманили? — жаловалась Яринка, напросившись к проводнику в Донецкий поезд. Дорога в Киев из Донецка напомнила времена студенчества, когда везде добиралась автостопом. Но уже не по России, теперь пришлось пересечь пол-Украины.
— Не дергалась бы ты. И так проблемы. Заляг на дно. Наши фото по всем казино, — напутствовал Нюма.
Она и не дергалась. Не больно-то чего поделаешь, когда болезнь лишила рук и ног. Не смертельно, но вполне неприятно: обширная аллергия практически содрала кожу с конечностей — расплата за зимние растраты на 'везение'. На какое-то время придется наглухо забыть про магию, иначе можно и не выкарабкаться. С забинтованными руками и ногами, Яринка с горем пополам добралась к подруге, в село под Киевом.
— Ох ты ж сердешная, — мама подруги закрыла рот руками, безоговорочно приняв девушку под свою опеку, шикнув на мужа, дочь и на мужа дочери.
Все лето Яринку лечили отварами из череды, восстанавливая кожу. И без того являясь обузой, девушка не решилась напрягать подругу и ее семейство еще и уходом за своими волосами, которые на тот момент достигали бедер. Решилась бы, вот только у подруги был маленький ребенок, и так забот хватает.
— Режь, — Яринка поставила стул посреди комнаты и протянула ножницы. Она бы и сама остригла, вот только руки забинтованы.
— С ума сошла?! — взъярилась подруга.
— Режь, они сыпаться начинают. Не страшно, вырастут.
— Галка, не смей! — вмешался муж подруги, но Яринка была непреклонна.
Темно-рыжие локоны заскользили по спине, сползая на пол мертвым змеями-медянками. Галка плакала и стригла. Яринка просто плакала, прощаясь со своей гордостью — роскошными косами цвета темной меди.
Автобус остановился у 'Авроры' на Радужном. Яринка сошла с подножки и получила легкий тычок свернутой в трубочку газетой.
— Приветище, — расплылся в улыбке Рустам, оказавшийся на остановке. Резко побледнел и разразился матами:
— Да лучше бы ты голову отрезала! Ты что натворила, дурища?! Да я на твои волосы молился!
— Прости, я не специально. Просто так сложилось.
Кощеева земля
В день рождения Рустама Яринка явилась на Майдан с бутылкой шампанского, демонстративно поставив ее в зонтик музыканта.
— Какие люди, какие люди… и сами себе охрана, — Рустам довольно улыбнулся, не прерывая песни, скорее дополняя репликой.
— А какие? — поинтересовалась кудрявая девчушка лет пятнадцати, сидевшая под стенкой за спиной музыканта — почетное место, свои.
— Как это — какие? Бабушка моя, — поюморил он в ответ, припоминая зимние воспитательные процессы.
— Бабушка?!
— Ага, троюродная. И вот такая разница в возрасте, вернее, отсутствие разницы, — прибавила Яринка, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать. Шутку поняли или нет, но прозвище за девушкой закрепилось.
— А я Алла, — представилась девчушка. Оказалось, что лет ей семнадцать, и она студентка первого курса Института легкой промышленности. 'Легких отношений', как говорили об этом ВУЗе. Слово за слово, под песни и шампанское — раззнакомились. Позже подтянулись Алик с Надюхой и как-то увели Яринку от компании. Когда она вернулась к Рустаму, то Аллы уже не было: уехала, пока общагу на ночь не закрыли.
Позже они еще не раз встречались, и иногда настолько не хотелось прерывать общение, что либо Яринка тайком пробиралась к Аллке в общежитие, либо та ехала на очередную вписку с 'бабушкой'. Сдружились. Не успели оглянуться, как прикипели друг к другу, как родные.
Яринка сидела в коридоре общежития на полу. Ванька, одногруппник Аллы, расстелил курточку, на ней и сидели. Тихонько пели под гитару, курили. А потом от лестницы до комнаты прошла Алла. Шатаясь и держась за стену.
— Ты что, пьяная? — Яринка подошла к подруге. Та обернулась, и Яринка побледнела: девочку трясло, лицо было в ссадинах. Она вцепилась пальцами в воротник старшей подруги и разрыдалась. Из сбивчивого рассказа Яринка поняла, что Аллу изнасиловали.
— Кто?!
— Он редко на Майдане появляется…
— Покажешь, — не вопрос, утверждение.
— Угу.
— Убью суку!
Еще целый год ублюдок, посмевший такое сделать с похожей на ребенка Аллой, будет жить спокойно. Много чего произойдет за этот год, только Яринка не забудет.
— 'Бабушка', пойдем в 'Снежинку'. Не люблю ужинать в одиночестве, — Сергея-афганца знали многие. И чем занимался, тоже знали. И то, что отвечать положительно на его приглашения — безопасно для майдановских девушек. Неписаный кодекс Кощеевой земли давал хоть призрачную, но защиту от бандитов, в то время как во всех других районах города едва ли не каждая хоть малость привлекательная девица рисковала быть заброшенной в машину, а дальше… хорошо, если просто изнасилуют и выкинут в переулке.
