то ли окончательно работу сворачивать. По старинке как-то работаем, без очевидного прогресса. Тебя вот снова кинули, мальчишку...
- Опыт нужен. Сын ошибок трудных, - пробормотала Катрин. - Экспериментальное пространство. На Западе дела не лучше.
- Утешает. Уедешь?
- Съезжу наверняка. Долгов много накопилось.
- Завидую. Честное слово. Месть, любовь...
- Звучит мерзостно. Словно я из 'мыльной оперы' вывалилась.
- Так я же искренне говорю. Вот я - женился, развелся. Даже потомство не успел завести. У Сан Саныча то же самое, только две дочки, с которыми 'бывшая' видеться не дает. А у тебя настоящее чувство...
Катрин помолчала, потом неуверенно спросила:
- Сережа, а весь Отдел знает, что у меня 'настоящее'? В подробностях?
- Лично я - без подробностей. Да и какая разница, мы люди современные, хотя и сороковыми годами живем. Вообще-то, я уже совсем не современный, - Варварин тихо засмеялся. - Я теперь партийный. Так что, не будем о личном. Лучше скажи - как там, 'в ином', - за дальней шторой? За границей я бывал, а дальше вряд ли доведется. Ну, если в самых общих чертах?
- В общих... В общих, - пусто там. Людей очень мало. Простая жизнь и непонятная. Науки почти нет. Суеверия - никакие и не суеверия. Народ очень разный.
- Сказка?
- Отчасти. Мне там хорошо было. Одиноко, но хорошо. Знаешь, не хочется рассказывать. Объяснить все равно не смогу. Извини.
- Скучаешь?
- Да ну его к черту. Я, наверное, вечный дезертир. Тянет туда. Не люблю я минометы.
- Все мы дезертиры, - убежденно прошептал Варварин. - Или паломники. Кто на Канары или Гоа, кто сюда, - мир под себя прогибать. Кто в кабак или на дачу. У тебя вот своё, уникальное.
- Ага, забавная у меня там дачка, - Катрин прижалась щекой к винтовке. - Только я, наверное, никогда туда не вернусь.
- Зря. Может всё и получится. Имеешь законное моральное право. Извини - правда, замок?
- Номинально - да. Только он не сказочный. С отоплением жуткие проблемы, из водоснабжения - только колодец во дворе. Подданных полторы сотни человек. Моются исключительно летом, сплошь неграмотные. Очень всё романтично.
- Ждут тебя?
- Почти три года прошло. Кто-то ждет... Но я не пойду. Не могу.
- Ты девушка, хоть и наглая до безобразия, но благоразумная. Сделаешь как захочешь, и как будет нужно, - Варварин осторожно потянулся. - Слушай, нет нашего штурмбаннфюрера. Уж не случилось ли чего дурного с военным преступником?
- Еще час подождем?
4 часа 25 минут
Угол улицы Чернышевского и переулка Маяковского
Видимо, Женька все-таки задремал, потому что заявились гости, - неловко взбирались снизу по остаткам ступеней. Первым ковылял коренастый, почему-то опять со сверкающим ножом-шилом в руке. Рукава телогрейки закатаны. Следом ковыляли другие. Внизу остался немец, мерзко улыбался неживым лицом. Из третьего, 'пулевого', глаза-отверстия на переносице медленно сочилась кровь. Положил поперек лестницы один кирпич, другой... Женька понял - замурует вместе с мертвецами. Прорываться нужно. В руке очутилась граната. Тут Женька с ужасом осознал, что совершенно забыл, как взводится РГД-33 51 ...
- Земляков... - дергали за плечо.
Отвлекают гады... Женька схватился за автомат.
- Тьфу, да очнись! - начальница перехватила руку. - Подъем, дома выспишься...
Было холодно. Ясное небо затеняла лишь рваная пелена дыма. С Либкнехта доносились отдельные выстрелы, дальше, - у Госпрома, бой не умолкал, грохотало и отдаленно, на востоке, у ХТЗ.
- Внимательнее, - приказал Варварин, поудобнее устраивая на ремне под рукой ППШ. - Осматриваем на всякий случай улицу, и к машине. Черт с ним, с камрадом Найоком.
- Он нам ни разу не камрад, - уточнила Катрин. - Идем до Бассейной, дальше нет смысла. Евгений, ты у меня смотри, - не схвати напоследок чего-нибудь несъедобного.
Старались двигаться в тени. Порой развалины почти перекрывали улицу, - группа по одному пересекала открытое пространство. У Женьки ни с того ни с сего, начала мерзнуть спина. Окон вокруг было сколько угодно, еще бойницы в подвалах, дверях и проломах. Хоть целиком 'Лейбштандарт' прячь. У немцев естественно, иных дел хватает, не только на рядового младшего лейтенанта засады устраивать, но жутко неприятное ощущение.
У перекрестка стояло несколько противотанковых 'ежей', валялся моток колючей проволоки. У тротуара лежал убитый боец.
- Перебегаем, - скомандовал капитан, оглядывая окна верхних этажей.
- Я замыкающая, - сказала Катрин.
Варварин покосился, но возражать не стал. Первым перебежал переулок. Женька, втянув голову в плечи, рванул следом. Оглянулся, - начальница сидела на корточках над трупом, шарила под шинелью.
- Вот же дурища... - прошипел капитан.
Блудная подчиненная уже нырнула в тень, протянула командиру красноармейскую книжку:
- Приобщите.
- Катерина, ну что за фокусы? - сдержанно поинтересовался капитан. - Расселась на открытом, как... Мозг уже на Базу ретировался?
- Чего там. Просто не люблю, когда 'без вести'. Виновата, - Катрин принялась рассовывать по подсумкам забранные у убитого обоймы.
- А боезапас зачем? - не выдержал Варварин. - Ты мне компанию до победного мая составить решила?
- То, что не выстреляем мы, могут выстрелить в нас, - сообщила девушка. - Пошли, что ли?
Впереди уже была Бассейная, пылал угловой дом. В свете пламени деловито пролязгал T-IV. За танком прокатил полугусеничный 'Бюссинг' густо облепленный гренадерами.
- Дальше нам не по зубам, - пробормотал Варварин. - Двигаем к нашему транспорту. Параллельным курсом пройдемся, для очистки совести.
Женька шагал осторожно, старался на мусор не наступать. Надо бы портянки перемотать, - сапоги стали как ведра, - ноги в них ужасно болтались.
Невдалеке ударил пулемет. Группа присела под защиту забора.
- Шляемся как бомжи последние, - проворчал капитан. - Уходить давно пора.
- Слушай, может тот эсесман в мемуарах напутал? Может, не Маяковского, а Каразина? Дома, - вон, подходящие. Где эсесовцу в поэзии разбираться, вот и напутал по памяти.
- Что, этот Каразин тоже поэт? - удивился капитан.
- Понятия не имею. Мы его не проходили, - сердито сказала Катрин. - Я про дома говорю.
- Каразин здесь первый университет открыл, - объяснил Женька. - Еще он что-то писал. То ли либеральное, то ли аграрное. Я когда карту изучал, глянул на всякий случай в энциклопедии.
