Падший ангел

– Ну, раз так… Какие у вас планы на завтра?

Он улыбнулся.

– Пока никаких.

– Тогда приходите в книжный магазин перед закрытием. Я даю урок танцев. На урок придет множество народу, так что мы оба будем в безопасности.

Его улыбка на мгновение поблекла.

– Урок танцев?

– Вы имеете что-то против? Передумали?

– Нет, но… Это будет как в Лас-Вегасе? В набедренных повязках и фальшивых бриллиантах? Если так, мне нужно будет приготовиться заранее.

– Вовсе нет.

Он пожал плечами и широко улыбнулся.

– Ладно. Прибережем это для нашего второго свидания.

– Нет. Вы забыли, что второго свидания не будет? Только одно. Мы больше не увидимся. Вы сами так сказали. Дали честное скаутское.

– Это тоже можно трактовать как преувеличение.

– Нет. Только как ложь.

– Ага… – Он снова подмигнул. – Значит, это все-таки не то же самое?

– Я… – Его логика заставила меня умолкнуть.

Перед уходом он отвесил мне еще один насмешливый поклон.

– До свидания, Джорджина.

Я вернулась в комнату, надеясь, что не совершила ошибку, и увидела сидевшую на полке Обри.

– Осторожнее, – предупредила я. – Я не уверена, что эта штуковина тебя выдержит.

Было уже поздно, но усталости я не чувствовала. После вечера, проведенного с Романом, мои силы утроились. Я шуганула Обри и начала загружать полки книгами. Казалось, шкаф должен был рухнуть, но этого почему-то не случилось.

Добравшись до пачки романов Сета Мортенсена, я внезапно вспомнила о катастрофе, случившейся сегодня вечером. Во мне снова вспыхнул гнев. За все это время он так и не объявился. Конечно, гипотезу о том, что Сет попал под машину, отвергнуть было нельзя, однако инстинкт подсказывал мне, что дело не в этом. Он просто кинул меня.

Хотелось спустить его книги в мусоропровод, но я знала, что никогда этого не сделаю. Я слишком их любила. Зачем наказывать книги за грехи их создателя? Я с тоской достала взятый в магазине экземпляр «Пакта Глазго». Внезапно мне мучительно захотелось прочитать свои пять страниц. Я бросила остальные книги и села на диван. Обри тут же прыгнула мне на колени.

Добравшись до последней из намеченных страниц, я обнаружила нечто невероятное. Кейди кем-то увлеклась. Это было неслыханно. Поклонник прекрасных дам О'Нил недостатка в романах не имел, но Кейди хранила целомудрие, несмотря на намеки и шутки сексуального характера, которые она отпускала, сидя за столом с О'Нилом. Пока ничего страшного не произошло, однако я уже чувствовала, что случится с Кейди во время расследования в Глазго.

Эта сюжетная линия захватила меня до такой степени, что я продолжила чтение. Чем дальше я читала, тем труднее было остановиться. Вскоре до меня дошло, почему я с таким удовольствием нарушала собственное правило пяти страниц. Мне хотелось как-то отплатить Сету.

Давно миновала полночь. Кейди легла с этим парнем в постель, а О'Нил проявил несвойственную ему ревность и страшно разозлился, хотя сохранил внешний лоск. Чушь собачья. Я встала с дивана, надела пижаму и легла в кровать. Обри последовала за мной. Я снова продолжила чтение.

Я разделалась с книгой в четыре часа ночи. Глаза у меня воспалились, сил не осталось. Во время распутывания очередной тайны – как всегда очень сложной, – Кейди встретилась с этим парнем еще несколько раз. Почему-то линия, связанная с расследованием, стала казаться мне менее интересной, чем развитие отношений героев. Потом Кейди и шотландец расстались, Кейди и О'Нил вернулись в Вашингтон, и статус-кво был восстановлен.

Я вздохнула и положила книгу на пол, не зная, что и думать, возможно, в этом была виновата усталость. Но затем я совершила героическое усилие: встала с кровати, нашла ноутбук, залезла в электронную почту «Изумрудного города» и отправила Сету дерзкое послание.

«Кейди получила свое. Что бы это значило?» А потом добавила: «Кстати говоря, хоккей был отличный».

Удовлетворенная тем, что выразила свое мнение, я быстро уснула… только для того, чтобы через несколько часов проснуться от звона будильника.

10

О господи, о чем я думала? Мне предстояло отработать целый день! Более того, до начала смены оставалось десять минут. На сборы времени не оставалось. Я вздохнула и трансформировалась. Халат сменился серыми слаксами и блузкой цвета слоновой кости, прическа и косметика стали безупречными. Но избежать чистки зубов и опрыскивания духами было нельзя. Справившись с этими задачами, я схватила сумку и понеслась сломя голову.

В вестибюле меня окликнул клерк.

– Для вас кое-что есть. – Он протянул мне какую-то плоскую коробку.

Продолжая думать о времени, я быстро сорвала бумагу и ахнула. На коробке было написано «Раскрась картинку». А под этим красовалась реклама: «Создайте собственный шедевр! Здесь есть все нужное, чтобы вы почувствовали себя настоящим художником!» Шедевр, который я могла создать, представлял собой пустынный ландшафт с гигантским кактусом с одной стороны и воющим койотом с другой. В небе парил орел, а рядом с ним проглядывала голова индейца, лишенная туловища. Большей дешевки и не представишь.

К коробке был приклеен листок бумаги. Записка гласила: «Начните с самого простого. С любовью, Роман». Почерк был таким красивым, что казался ненастоящим.

Я фыркнула и пошла дальше. Добравшись до своего кабинета, я села за компьютер и обнаружила второй сюрприз за сегодняшний день: еще одно электронное послание от Сета, отправленное в пять часов утра.

«Джорджина!

Несколько лет назад во время работы над «Богами золота» я познакомился на курсах по южноафриканской археологии с одной женщиной. Возможно, у женщин это проходит иначе, чем у нас, мужчин, но, когда я знакомлюсь с привлекательной женщиной, время для меня останавливается. Планеты выстраиваются в очередь, и я перестаю дышать. Ангелы сами спускаются, садятся ко мне на плечо и шепчут о любви и преданности, в то время как другие не столь небесные создания сулят более земные и плотские наслаждения. Догадываюсь, что это неотъемлемая черта человечества.

Но вернемся к этой женщине. Мы понравились друг другу и очень долго встречались. Иногда мы не могли расстаться ни на минуту, а потом не виделись месяцами. Должен признаться, второе происходило чаще по моей вине, чем по ее. Я уже говорил что Кейди и О'Нил – публика очень требовательная. Когда я писал, то не мог думать ни о чем, кроме своего романа. И делать тоже. Я знал, что это причиняло ей боль, знал, что она была из тех людей, которым хочется создать семью и вести тихую и спокойную жизнь. Я таким человеком не являлся и не уверен, что стал им сейчас, но мне нравилось думать, что рядом всегда есть тот, на кого можно положиться и к кому я всегда смогу обратиться за помощью. По отношению к ней это было нечестно, нельзя все время держать человека в подвешенном состоянии. Мне нужно было покончить с этим раньше, но я оказался эгоистом и к тому же слишком любил комфорт.

Однажды я позвонил ей после нескольких месяцев молчания и с изумлением услышал на том конце провода мужской голос. Потом она взяла трубку и сказала, что встретила другого человека, так что больше мы видеться не сможем. Сказать, что я испытал шок, было бы преуменьшением. Я начал лепетать, что она мне очень дорога и не должна отказываться от связывавшего нас чувства. Она вела себя безупречно, понимая мое психическое состояние, но, в конце концов, поставила точки над i объяснив, что не могла ждать вечно. У нее есть своя жизнь.