Филатова. Несчастья личной жизни и отсутствие серьёзного мировоззрения его пошатнули. Он искал утешения в любви к Христу. Это было глупое и омерзительное зрелище, когда специально выделенной общиной верующих наставник, неграмотный и тупой начётчик, наставлял его в вере, грубо осаживая, когда тот старался рассуждать. Вера меня не интересует, вернее, она мне смешна. Всё равно — опирается ли она на книги, написанные 2 тыс. лет тому назад, или на достижения науки в середине прошлого века[127]. Но я тебе уже наверное надоел своими поучениями. Я всё забываю, что ты уже не 16-тилетняя школьница, а взрослый человек. Но как бы я хотел с тобой посидеть часик-другой и поболтать по душам. Но и это будет, в этом я — верующий.
Сейчас только узнал, что в нашей библиотеке имеются сочинения Леси Украинки, кажется, стихи и поэмы. Вот почитаю и посмотрю, что тебя так привлекает.
О моей судьбе, так же, как и о моём здоровье, не беспокойся. Я получил справку от Ирины о её готовности взять меня на иждивение и приступил к хлопотам. Это дело месяцев, а пока я прохожу медицинские обследования. Я не спешу, потому что и тут «надо мною не каплет». Моё пребывание здесь — временное, а ждать здесь — не хуже, чем где-нибудь в Клину под Москвой…
4.4.55
Хорошая моя! Получила твоё письмо от 18.3. Твоё заказное с фотографией получила и уже ответила. До того получила письмо, где было стихотворение «Матери», и тоже ответила. Я немного жалею, что дала такую суровую оценку этому стихотворению. Оно не такое плохое. Там одна только избитая фраза в конце, кот. мне не понравилась, остальное неплохо, а местами очень нравится. Страшно жалко, что не получила предыдущих двух стихотворений. Вообще меня больше всего угнетает то, что столько наших писем не доходит. Это такое мучение. Вот ты всё жалуешься, что я не пишу о своём здоровье и работе. А я писала. Здоровье у меня весьма удовлетворительно для моего возраста и состояния. Кроме сердца, которое слегка пошаливает, меня ничто не беспокоит. Вот только руки дрожат (об этом ты можешь судить по почерку). Но, в общем, мне особенно жаловаться на своё здоровье нечего. Представь себе, что с тех пор, как мы расстались, я даже ни одного зуба не потеряла. А что касается работы, то я тебе тоже писала, что вяжу. Это не утомительно и мне нравится. Так что, как видишь, у меня всё хорошо. Только вот дождаться бы мне папы. Я рассчитываю, что, как только он окажется на свободе, он приедет ко мне на свидание. Стелла бомбардирует меня письмами, требует, чтобы я писала о пересмотре дела. У меня нет принципиальных возражений против этого, но пока папы нет и у тебя — никаких изменений, я просто не заинтересована в перемене местожительства. Родная, что за странная фраза в твоём письме: «…может быть, вам с папой улыбнётся счастье…» Да мы и так — не несчастны. Разве ты — несчастна? Или папа? Бывает тяжело, тоскливо, утомительно (да и то — не так уж часто теперь), но это во всяком положении бывает. Но пока остаётся интерес к жизни, до тех пор человек живёт.
Целую, мама.
[Без даты]
Любимая, хорошая моя! Может быть это, наконец, дойдёт до тебя. Не знаю, получила ли ты хоть что-то из того, что мы с Сусанной писали тебе. Очень прошу подробно описать свой гардероб, и обязательно напиши, что тебе хотелось бы ещё иметь, в чём нуждаешься. Шубу мою обязательно отошли бабушке. Тебя, вероятно, никуда не вызовут, но даже если и вызовут, она тебе не нужна. Правда, я знаю, насколько она тебя выручала в те годы, как и меня в своё время. Она заслужила, чтобы стать семейной реликвией. Но теперь не те времена.
Я бесконечно счастлива, что встретила Сусанну. Она — всё, что я уже отчаялась найти. Если вы встретитесь, вы будете большими друзьями, и навсегда. Я её очень полюбила. После Стеллы она первая такая — настоящая. О Тамаре я уже тебе писала. Мы уже не вместе, хотя и очень близко, даже есть надежда увидеться с ней на днях. Но ты, вероятно, сама получила её письмо, которое она послала через Стеллу. Жалко её.
Родная пиши, смотри, ответь на все мои многочисленные вопросы. Целую, мама.
Дорогая Маюшка! Мы с мамой твоей вот уже полтора месяца вместе, всё время вместе. Много раз тебе писали, но ты, видимо, не получала наших общих писем. А очень жаль. Мне очень много нужно тебе сказать, о многом спросить, очень трудно изложить на 2-х страничках. С мамой мы бесконечно разговариваем обо всём. Я слушаю и с каждым днём узнаю очень много важного и нового. Ты, может быть, сама не знаешь, какой у тебя мама человек! Она очень молодая, всё прекрасно понимает и чувствует, по- настоящему умный и культурный человек в самом высоком смысле этого слова. Я очень благодарна судьбе за эту встречу. Благодаря этим беседам, этому постоянному общению, я живу сейчас очень интенсивной жизнью. Узнаю много и, я бы сказала, ясно. Мы много говорим о тебе. Как жаль, что мы не были знакомы! Может быть, многое было бы по-другому. О ребятах[128] я до сих пор ничего не знаю. Пишут мне мать Вл[адика]. Ф[урмана] и сестра Б[ориса] Слуцкого. Отец Вл. освободился. Получила неожиданную весточку от Аллы Рейф[129]. В каком состоянии твоё[130] дело, ты, наверное, знаешь. Не думаю, что исход его изменит что-то радикально, а остальное всё неважно. Ты пишешь очень коротко, а знать хочется так много. Пиши как можно чаще и подробнее, «философские» письма, ведь самое главное — что и как ты думаешь. У меня эти годы прошли очень интересно, много впечатлений, замечательных встреч. Так что жалеть ни о чём не приходится. Кончаю. Вкладываю стихи — перевод мой из Леси Украинки, которую люблю[131]. Те стихи, которые переводила ты, и ранние, знаю и люблю. Будь здорова, крепко жму руку, целую,
С.
16.4.55.
Дорогая моя мамочка!
На прошлой неделе я получила целых девять писем…
От папы получила замечательно бодрое письмо. Он у нас молодец. Только меня страшно беспокоит его дальнейшая судьба. Он пишет, что не может представить справки о том, кто бы его взял на иждивение. И поэтому до сих пор там же. Я думаю, что такая справка — это простая формальность, но в его судьбе может сыграть решающую роль.
Дорогая моя Наденька! Хотя и с опозданием, поздравляю тебя с праздником. Сегодня весь день вспоминаю тебя. Вспоминаю всю твою заботу обо мне, твои чудесные подарки к этому дню. А я так никогда и не смогла вознаградить тебя за твою заботу. Прости, родная, и верь, что, несмотря на мою невнимательность, я тебя всегда вспоминаю с большой любовью и благодарностью. Получила твоё письмо. Большое спасибо за вниманье. Я не пишу длинное письмо, потому что уверена, что ты не сегодня-завтра будешь дома. Тётя Мария (ты с ней гуляла вечером перед моим отъездом) передаёт тебе привет (она уехала на 21-ю), а также Клава Г., тётя Оля. Мария П. и Оля, кажется, вместе с Верочкой. Целую тебя крепко. Майя.
1.5.55.
Милая, дорогая мамочка!
В прошлое воскресенье получила твоё письмо от 4-го апреля вместе с письмом Сусанны и сейчас же ответила. Мамочка, ещё раз повторяю, что меня страшно огорчают твои упрёки и сетования на то, что я мало пишу, и вообще, что наши письма пропадают. Прошу тебя, не огорчайся, это неизбежно, ведь было хуже, вспомни, как мы долго друг о друге ничего не знали. Ведь я за 52 и 53 годы получила два коротеньких письма от бабушки, и всё. А теперь — редкую почту я не получаю писем. И ты, наверное, тоже. Так не надо переживать.
