l:href='#n_9'>[9] путь через Рамлу, менее безопасный, рекомендовали выбрать из-за необычайно древней часовни Св. Абакука; на другом дороге, пролегавшей мимо Лидды, Св. Петр воскресил Табифу, служанку апостолов, «и это – прекрасное паломничество из-за церкви необычайной святости и чудес, свершенных там Св. Георгием».
И на подходе к Иерусалиму паломник на каждом шагу встречал новые святыни: ворота Св. Стефана напоминали о побивании камнями первого мученика, Св. Гроб состоял из Циркуля (гробницы) и Круга (где было положено тело Христа перед его погребением). Перед паломником представали Голгофа с колонной бичевания, место, где нашли Св. Крест, темница Господа, чудотворное изображение Девы Марии (Египетской), церковь Св. Марии Латинской, место, где рыдали святые женщины, Храм и Святой Холм, жертвенный алтарь Авраама, церковь Св. Иакова, возведенная на том месте, где претерпел мученическую смерть первый епископ Иерусалима. Затем следовал алтарь, где был умерщвлен Захария, сын Барахии, «Купальня Богородицы и Господа Нашего», изваяние Св. Симеона, Сионская гора, где умерла Пресвятая Дева, место трибунала Каифы, часовня Св. Духа – с Сенаклем, купелью Силоэ, поле Хакелдама, Кедронский ручей, где Давид собирал камни, которыми потом сразил Голиафа, Гефсиманский сад и Оливьерская гора, с отпечатком ноги Иисуса, «часовня Св. Пелагеона, ou Nostre Sir fist la Pater Nostre», место, где росло дерево, из которого сделали крест, Иосафатская долина, с изваянием Пресвятой Девы и множество иных мест, ставших святынями из-за связанных с ними воспоминаний или происходивших там чудес. Уже одного их перечисления было достаточно, чтобы сделать желанным паломничество в Иерусалим и притягивать толпы людей со всех уголков христианского мира к Святому Граду, несмотря на опасности, подстерегавшие их на долгом пути! Однако автор «путеводителя» позаботился о том, чтобы пилигримов не постигло разочарование при виде незначительных размеров городов, где находилось столько святынь: «города там, – пишет он, – не большие, маленькие».
Иерусалим был главной целью пилигримов, но как было не посетить Вифанию или «Emmaus», по пути побывав в месте рождения Иоанна Крестителя – как не посетить Сорокадневную гору, где постился Иисус, сад Авраама и Иерихон, где Спаситель принял крещение? И Вифлеем с яслями, где все напоминало о поклонении волхвов, колодец, куда упала их путеводная звезда, гробницы Невинноубиенных Младенцев и Св. Иеронима? К югу от Вифлеема, по дороге, ведущей к Синаю, стоял Хеврон, где показывали место рождения Адама и Евы наряду с домами Каина и Авеля, и гробницы патриархов (Авраама, Исаака, Иакова и их жен), найденные в 1119 г. канониками латинского монастыря, водворившегося в этом городе и восстановленного по приказу Балдуина II.[10]
Помимо Иудеи, Галилея была другим центром наиболее активного паломничества. Путь туда лежал посреди Самарии через Наблус – где колодец Иакова напоминал о разговоре Иисуса с самаритянкой, Севастия, место казни и могилы Иоанна Крестителя, и через Наим, что находился у подножия Гермонской горы, где все напоминало пилигриму о воскрешении сына вдовы. Дальше дорога вела на Галилею, где при виде Фаворской горы путник вспоминал о таинстве преображения; огромный город Табария (Тивериада) раскинулся на берегу озера, где Христу был дарован чудесный улов. Далее был Капернаум, прославленный столькими чудесами, «Стол Господа Нашего», «где, как гласит молва, он вкушал вместе со своими учениками», гора, где он умножил хлеба, и Геннисаретское озеро. В Кане Галилейской все напоминало о свадьбе, когда Христос претворял вино в воду, и пещера в скале, где он укрылся от иудеев. В Назарете, маленьком городке, паломнику показывали церковь Благовещения, источник архангела Гавриила, часовню, где жили Св. Захария и Св. Елизавета… Через Заффран, где родился Св. Иаков Галисийский, паломники возвращались в Акру, откуда самые благочестивые среди них отправлялись на север, посещая по пути Тир (где Христос объявил заповедь Блаженства), Сарепту (прославленную чудесами Илии) и Сидон (где Христос исцелил хананеянку), вплоть до Бейрута, где поклонялись чудесному распятию, которое, пронзенное копьем одного иудея, исторгло кровь и слезы, объект почитания, о чем свидетельствует отсылка реликвий в Италию, Францию и Англию. И конечно, каждый паломник стремился привезти с собой на родину «сувениры», главным образом мощи: многочисленные тексты, составленные прелатами латинского Востока, были «подлинниками», своего рода сертификатами происхождения, которые прилагались к реликвариям.
В эпоху, когда паломничество было проявлением наиболее истового благочестия, королевство Иерусалимское, выступая в роли хранителя Святых мест, уже исходя из одного факта своего существования, выполняло задачу, которую мы бы сегодня назвали охраной общественных интересов. Защита дорог и полицейский надзор за ними занимали особенно важное место – П. Дашан отметил быстрый рост укреплений вдоль маршрутов следования пилигримов – и именно с этой целью и был создан орден тамплиеров; именно эти функции принесли ордену популярность и легли в основу его могущества. Обеспечив нормальное функционирование паломничеству, королевство извлекло из него пользу, чтобы пополнить свои ресурсы; так же поступала и церковь, с помощью гостеприимных домов оказывая пилигримам необходимую им общественную поддержку.
До нас дошло довольно мало сведений об этих доходах; по договору, заключенному с Венецией в 1244 г., король получал право на треть платы, которую паломники отсчитывали за проезд в Святую Землю. Эта плата никогда не была очень большой: по тарифу марсельцев от 1268 г. за путешествие в четвертом классе требовалось заплатить 25 су, а в первом – 60 су, а в 1248 г. корабль «Сен-Франсуа», отправлявшийся из Марселя, перевозил паломников за 38 су «raymodins». Однако каждое судно могло перевозить в Святую Землю от 500 до 2000 пассажиров, что приносило королевской казне довольно значительный доход.[11] Весьма вероятно, что помимо этих сумм взимались и другие пошлины и сборы. Кроме того, имущество паломников, скончавшихся без завещания – что называли «echoite» – принадлежало королю.[12]
Приезд и пребывание пилигримов также благоприятствовало и экономической активности королевства. Не говоря о продуктах – которые часто поставляли приезжим гостеприимные дома и монастыри – продажа «сувениров» обогатила не одного купца. В Иерусалиме, например, в обычае было продавать пальмовые ветви: по свидетельству Эрнуля, возле рыбного рынка, неподалеку от лавок ювелиров, торговали «пальмовыми ветвями, которые паломники увозили домой из Святой Земли». Гильом Тирский познакомил нас с курьезной историей, повествующей о том, как одна семья получила монопольное право на продажу этих ветвей: в годину гонений одни сарацин якобы обвинил местных христиан в осквернении мечети. Чтобы спасти общину, один молодой сириец признался в преступлении, которое он на самом деле не совершал; но в вознаграждение за свою жертву юноша попросил у своих единоверцев разрешить его семье торговать пальмовыми ветвями; по словам Гильома, эту традицию продолжали чтить и после прихода крестоносцев.
Если паломники, принадлежавшие к разным течениям христианства, – русские, подобно игумену Даниилу (1113–1115 гг.), греки, как Иоанн Фока (1185 г»), абиссинцы, грузины, несториане, армяне – и даже евреи с самаритянами[13] обогащали королевство, то «латинские» пилигримы играли несколько иную роль, столь же важную для защиты Иерусалима. Ведь сезонный приезд паломников позволял Иерусалимскому королю нанимать к себе на службу рыцарей и сержантов, которые в этом качестве участвовали в кампаниях против мусульман. Часто случалось – как, например, в 1113 г. после разгрома христиан под Синн-аль-Наброй, – прибытие первых кораблей с Запада спасало королевство в тот миг, когда ему грозило нашествие врагов или же когда иерусалимская армия терпела поражение. На языке людей средневековья не было никакой разницы между «крестовыми походами» и «паломниками».
Поэтому, когда купцы и пилигримы посещали порты королевства, как, например, в 1220 г., то эти годы считали катастрофическими.[14] Заключая договоры с сарацинами в XIII в., христиане всегда стремились добиться свободного доступа для паломников к святыням Иерусалима и Назарета даже тогда, когда эти города попадали в руки мусульман. Но, несмотря на это, мусульмане чинили препятствия пилигримам – взимали повышенные поборы, всячески притесняли, например, заставляли входить в город только через «потайную» дверь Св. Ладра (Saint-Ladre), запрещали латинянам посещать множество храмов – и число паломников из года в год стало уменьшаться. В ответ папство провозгласило защиту Святой Земли богоугодным делом; когда с середины XIII в. от королевства почти ничего осталось, понтифики продолжали призывать пилигримов посещать то, что от него уцелело. Именно с подобной целью был создан примечательный текст «Прощения Акры»,[15] где перечислены многочисленные монастыри этого города (заметим, что в предыдущих путеводителях паломникам рекомендовали побывать только у могилы Св. Гильома, прославленной не раз происходившими
