«обратного» пилотажа, то есть для пилотажа в перевернутом положении.
ЯК-18П был построен в 1960 году, когда по решению Международной федерации авиационного спорта (ФАИ) в Чехословакии состоялся I чемпионат мира по высшему пилотажу. Машина сразу же понравилась летчикам-спортсменам, до этого летавшим на самолетах чехословацкого производства Z-226 «Тренер». ЯК- 18П выгодно отличался от «Тренера» своей надежностью и мощностью двигателя.
Учитывая отличные летные характеристики и большую потребность аэроклубов в спортивных самолетах, ДОСААФ заказал более 100 машин ЯК-18П. Они завоевали любовь наших спортсменов. Успешные выступления советской команды на II и III чемпионатах мира в Венгрии и Испании закрепили за самолетом ЯК-18П славу отличной пилотажной машины. Дальнейшее развитие этой машины — ЯК-18ПМ, победитель IV чемпионата мира в Москве в 1966 году.
Не менее успешно выступили наши спортсмены и на чемпионате 1970 года. На этот раз соревнования проходили в Англии, на военно-воздушной базе Халлавингтон под Бристолем.
Мы знали о том, что борьба будет упорной, как никогда. К чемпионату готовились лучшие летчики США, Англии, Франции, ФРГ и других стран.
Поэтому нами был подготовлен специальный вариант самолета ЯК-18 — максимально облегченная машина, получившая название ЯК-18ПС. Унаследовав от своего предшественника ЯК-18ПМ мощность и надежность, новый самолет приобрел еще большую легкость управления и маневренность.
Летные данные машины в полной мере использовал летчик ДОСААФ Игорь Егоров, завоевавший почетный титул абсолютного чемпиона мира. Вместе с золотой медалью ФАИ ему был вручен серебряный Кубок Арести — почетный переходящий приз.
Таким образом, в Англии, как и в Москве, была подтверждена слава ЯК-18 — лучшего спортивного самолета.
Чемпионом мира среди женщин стала студентка Московского авиационного института Светлана Савицкая, продемонстрировавшая на ЯК-13 блестящий класс высшего пилотажа. Светлана — дочь маршала авиации Е. Я. Савицкого.
Рождается новый самолет
В 1935 году, после того как работа нашего коллектива получила признание, было принято решение создать на территории бывшей кроватной мастерской настоящий авиационный завод.
Нам отпустили средства на строительство здания конструкторского бюро и производственных цехов. Прежде всего очистили заводскую территорию, снесли десяток деревянных построечек, вывезли громадное количество мусора. На освободившейся площади быстро возник большой корпус с цехами, конструкторским бюро, службами. В послевоенные годы для конструкторского и научно-исследовательского отделов построено новое здание с первоклассно оборудованными конструкторскими и лабораторными помещениями.
Внешне наше ОКБ имеет мало общего с обычным промышленным предприятием. Это — строгое по архитектуре здание приятного светлого тона.
В громадных двухсветных залах в два ряда расположены столы конструкторов и доски для черчения. Вечером электрические лампы с большими молочного цвета абажурами дают почти дневное освещение. Удобная мебель, настольные лампы, белые шторы — все это создает рабочий уют. Конструкторы работают в белых халатах, как врачи.
Конструктору приходится почти все время сидеть за столом над чертежами. Поэтому мы ввели порядок — в обеденный перерыв всем выходить из помещения и открывать окна. После обеда в столовой желающие могут погулять и подышать свежим воздухом во дворе, потому что заводской двор мы превратили в сад. Вся территория в зелени, везде сирень, декоративные деревья, кустарник, ограда сплошь увита хмелем и диким виноградом. Даже зимой в течение получаса, во время обеденного перерыва, никто не должен оставаться в конструкторском бюро.
Начальники цехов и мастера не имеют отдельных кабинетов. Тут же в сторонке, около станков, стоят их столы. Начальники не так уж много сидят за столами. Они все время около рабочих и конструкторов, точно знают, кто и что в данный момент делает, какие надо устранить недочеты в работе и чем помочь. Такая близость к производству очень хорошо влияет даже на руководителей, склонных к отсиживанию в кабинете.
При таком порядке и рабочие знают, что за всем следит начальник, который, если нужно, тут же окажет помощь, а кому сделает и замечание. Поэтому нет ненужных хождений, лишних разговоров.
В конструкторском и научно-исследовательском отделах такие же порядки. Руководители конструкторских бригад и начальники лабораторий сидят вместе со всеми сотрудниками в общих залах: это очень полезно для дела и дисциплины.
Установлен порядок, при котором каждый конструктор следит за тем, как его деталь изготовляется в цехе, и имеет возможность вовремя дать указания. Наши конструкторы не кабинетные работники: они отлично знают производство. И рабочие знают конструкторов.
Работники на завод подбираются очень внимательно. Ведь все дело решают люди: те, которые у станка, и те, кто в конструкторском бюро, и люди, которые руководят ими. При приеме на работу мы придерживаемся такого принципа: если до этого человек часто менял место службы, не берем его. Если он бегает с одного завода на другой, значит, или неуживчив, или лодырь, или специальность свою не любит. Большинство работающих у нас не только знают, но и любят свою профессию. А это очень важно, особенно в таком деле, как создание нового самолета.
Каждому работнику нашего завода прививается уважение к культуре производства. А культура начинается с чистоты. Самая ходкая у нас — белая краска.
Правда, она приживалась с трудом.
Когда двери были впервые окрашены в белое, через короткое время они стали грязными. Некоторые посмеивались:
— Тоже выдумка! Что у нас — завод или больница? За работой некогда думать о чистоте.
Но мы не огорчались. Для того и было все покрашено белой краской, чтобы замечали грязь. Белые двери должны были отучить людей открывать их ногами.
И отучили.
Теперь, когда наш завод стал большим культурным предприятием, когда все сверкает белизной, трудно поверить, что когда-то за чистоту приходилось воевать.
Признак неряшливости на производстве — битые стекла и паутина. На нашем заводе нет паутины и не найти выбитого стекла. Конечно, стекла бьются и у нас, но заводской стекольщик строго наблюдает за целостью окон.
В углах цехов нет у нас ни больших, ни малых свалок, нет укромных местечек для мусора.
Нет в цехах и баков с питьевой водой, около которых обычно образуются сначала лужицы, а потом лужи. На заводе установлены специальные киоски и автоматы с газированной водой.
Долго воевали мы против развешивания всевозможных объявлений где попало, на стенах и дверях. Теперь все знают: хорошо оформленные объявления помещаются только на специально для этого сделанных витринах.
На нашем заводе запрещено курение — сначала постановлением общего собрания, а затем приказом директора. Многие вообще бросили курить.
Внимание, которое у нас уделяется культуре производства, чистоте и порядку, окупается сторицею, ибо эта культура переносится на изделия. Самолеты, выпускаемые заводом, отличаются не только своими хорошими аэродинамическими формами и надежностью, но и качеством изготовления, отделкой.
