— Ничего страшного. Главное, чтобы ты откликался на мой зов.
— Зависит от того, как ты меня будешь называть.
Рейчел скорчила гримасу. Взяв его за руку, она подвела его к инвалидной коляске. Джонни вопросительно взглянул на Рейчел, но та в это время смотрела на отца и не заметила его взгляда.
— Папа, это Джонни Харрис, — тихо, но довольно настойчиво произнесла Рейчел.
Стен все так же безучастно смотрел вдаль. Лицо его было бледным, лишенным какого-либо выражения, руки безвольно лежали на коленях, накрытых пледом.
— Здравствуйте, мистер Грант.
Но слова Джонни произвели эффект не больший, чем обращение Рейчел. Она уставилась на отца, чувствуя, как надежда сменяется в ней раздражением. Отец так и не услышал ее. Он никогда не узнает Джонни, и мысль об этом была сродни ощущению невосполнимой утраты.
— Когда-то он был таким… жизнелюбом, — сказала она Джонни, и он сжал ее руку в молчаливом сочувствии. — Бодрый, всегда в движении, остроумный… — Голос ее дрогнул.
— А я помню его, хотя и был тогда еще мальчишкой, — к немалому удивлению Рейчел, произнес Джонни. — Я всегда его боялся. Он был таким великаном, говорил густым басом. Помню, как-то зашел в ваш магазин и набил себе карманы жвачкой и тут вдруг у меня за спиной раздался его голос. Я сразу же выпотрошил карманы. Один его голос напугал меня до смерти. Я огляделся и уже было приготовился бежать со всех ног, уверенный в том, что сейчас меня схватят с поличным, но обнаружил, что он разговаривает с кем-то из посетителей. Бог мой, какое же было облегчение! Я рванул из магазина во всю прыть. Кстати, больше я не промышлял в вашем магазине.
Рейчел изумленно уставилась на него:
— Ты воровал в нашем магазине?
Джонни ухмыльнулся.
— Да не было такого магазина в городе, где бы я не воровал. В тот раз, когда твой отец спугнул меня, я был ближе всего к тому, чтобы оказаться пойманным.
— Ты шутишь! — Рейчел выхватила свою руку. Он рассмеялся. В его голубых глазах плясали чертики.
— Нет, Рейчел, я не шучу. Не думаешь же ты, что я был пай-мальчиком? Но, насколько мне известно, единственным грехом, которого я не совершал, было убийство. Что бы там ни говорили. Никогда никого я не убивал. Но в остальном, пожалуй, сплетники не ошибаются.
— Джонни Харрис! Теперь мне ясно, почему ты так защищал Джереми!
— И что тебе ясно?
— Выдавая себя за сердобольного, которому невыносима мысль о том, что ребенка сдадут полиции!
— И это тоже. Но главное — я все время представлял себя, малолетнего, на его месте.
Рейчел беззвучно чертыхнулась.
— Конечно, я с тех пор совершенно перевоспитался, — продолжал Джонни. Улыбка померкла на его губах, и он проговорил уже серьезно: — Вчера я встречался со своим адвокатом. Он сказал, что с учетом тех фактов, которыми располагает следствие, он может добиться снятия с меня предыдущего обвинения. Если ему это удастся, я избавлюсь от клейма уголовника.
— Правда? — Улыбка забрезжила на ее губах.
— Да. — Джонни усмехнулся. — Хорошая новость, не так ли? Но ты еще не знаешь самого главного.
— И что же это?
Джонни покачал головой:
— Скажу после обеда. Твоя мать послала меня позвать тебя и девочек к столу.
— Ты разговаривал с мамой?
— Да. И с Бекки тоже. И еще я выпил чаю.
Рейчел посмотрела на часы:
— Но сейчас ровно два. Во сколько же ты пришел?
— Чуть пораньше, — печально улыбнулся он.
— А мама… вы с мамой?..
— Твоя мама, — сказал Джонни, — удивительная женщина. Больше мне нечего добавить.
— О Боже. Она грубо с тобой разговаривала?
— Вовсе нет. Просто… решительно. Кажется, твоя мама начинает мне нравиться.
Рейчел, катившая инвалидную коляску, недоуменно посмотрела на него:
— Как тебя понимать?
— А так, что теперь мне ясно, откуда в тебе столько огня и храбрости, Рейчел Львиное Сердце. Правда, ни ты, ни твоя мать не учитываете того, что вас, таких крошек, одним порывом ветра может снести, не говоря уж о грубой мужской силе.
Рейчел собралась было ответить, но на веранде показалась Бекки, которая нетерпеливо махала им рукой.
— У мамы все готово! Идите!
Девочки бросились к своей матери. Джонни настоял на том, чтобы катить коляску со Стеном, и они с Рейчел двинулись следом за племянницами.
Обедали все вместе, так что у Рейчел была идеальная возможность понаблюдать за тем, как проходит общение Джонни с ее семейством. Стараниями Бекки на стол были выставлены лишь бокалы для вина и воды, а столовое серебро представлено в минимальном количестве. Рейчел совершенно упустила из виду тот факт, что нужно было бы заранее подготовить Джонни к обеду, обучив правилам поведения за столом, однако приятно удивилась, увидев, что он разворачивает салфетку и кладет ее на колени. Когда же он выбрал нужную тарелку для хлеба, пополам разломил рогалик пальцами, взял кусочек масла с общего блюда и положил к себе на тарелку для хлеба, она была просто поражена. Заметив, как он безошибочно берет нужный прибор для каждого блюда, она пришла в полный восторг. Джонни так умело и непринужденно справлялся с экзотическими блюдами, как будто они присутствовали в его ежедневном меню. Элизабет, вначале наблюдавшая за ним, словно ястреб за добычей, была настолько удовлетворена его манерами, что переключила внимание на Стена, которого нежно кормила с ложечки.
— Вам нравится работа в магазине? — спросила Джонни Элизабет.
— Не совсем, — ответил он. — Впрочем, я не думаю, что надолго задержусь на этом месте.
— О? — Восклицание исходило от Элизабет, но и Рейчел с Бекки одновременно устремили на него удивленные взгляды.
— Я подумываю вернуться в школу.
— В самом деле? — воскликнула Рейчел. Элизабет перебила ее вопросом:
— В школу? О, вы, должно быть, имеете в виду колледж?
— Конечно, я имел в виду юридический факультет. — Джонни непринужденно отправил в рот кусочек стейка, словно и не было этого знаменательного заявления — для Рейчел, во всяком случае.
— Юридический факультет? — хором воскликнули все три женщины, причем с одинаковой интонацией. Потом переглянулись и вновь как одна уставились на Джонни.
Он же продолжал жевать стейк, как ни в чем не бывало. Девочки, приученные молчать за обедом со взрослыми, подняли головки и изумленно наблюдали за происходящим.
— Да. — Джонни глотнул вина и усмехнулся, взглянув на Рейчел. — Как ты думаешь, из меня получится хороший адвокат?
— Но, Джонни… — начала было она, но вдруг запнулась, решив, что такой вопрос лучше обсудить наедине.
Однако Джонни, казалось, не смущало присутствие посторонних.
— Но ведь это такой сложный путь. Для начала вам нужно окончить колледж, и, насколько я знаю, осужденных за преступления не принимают на юридический факультет. — Элизабет отвлеклась от Стена и, нахмурившись, смотрела на Джонни.
— У меня уже есть диплом колледжа, — сказал Джонни, с серьезным видом отрезая очередной кусок стейка. — Пока был в тюрьме, я получил степень бакалавра искусств в области сравнительной литературы.
