он принесет его с собой… и сможет войти.
– О боже!
Нили вскочила на ноги. Она всхлипывала от страха, живот сводило, колени дрожали, а грудь сдавливало так, что было больно дышать.
Ей было нужно оружие: пистолет, нож… хоть что-нибудь.
Нет, нужно забаррикадировать дверь.
Она видела приближавшийся свет. Сколько времени потрачено зря!
Кровать. Единственное, что можно использовать. Рама была крепкой, металлической. Кровать двуспальная. Примерно метр восемьдесят в длину. Панцирная сетка. Какая у нее ширина? Сантиметров девяносто?
Неважно. Все равно ничего другого нет.
Отчаяние придало ей сил. Она опустила фонарик и стала толкать кровать к стальным прутьям. О господи, путь преграждает матрас Али; она неправильно положила его!
Загорелся стоявший на столе полевой фонарь, но Нили даже не оглянулась. Она прижалась спиной к стене, села на пол, уперлась ногами в матрас с неподвижным Али и изо всех сил начала толкать его в сторону.
– Корнелия, что ты делаешь?
Голос был совершенно обыкновенный, но звук его заставил ее покрыться холодным потом. Матрас подался, и она посмотрела на чудовище. И продолжала смотреть, потому что ничего не могла с собой поделать. Оно приводило ее в ужас.
– Плохая девочка, Корнелия! Плохая девочка!
Хищник устремился к клетке, шаря в кармане. Ключ! Она знала, что у него будет второй ключ. Даже с придвинутой кроватью до задней стены оставалось еще около метра. Он мог открыть дверь.
Сквозь прутья просунулась рука с ключом. Теперь ключ был привязан к запястью плетеным шнурком, а в другой руке Хищник держал баллончик с раствором перца, направленный ей в лицо.
На этот раз похититель принял меры, чтобы она не выбила у него ключ.
Задыхаясь и крича, Нили вскочила, обежала кровать, сбросила с нее большую, массивную панцирную сетку и потащила ее к стене. Сетка оказалась недостаточно широкой, чтобы заполнить брешь; когда Нили поставила ее на место, между сеткой и стеной еще оставалось пространство сантиметров в десять.
Едва панцирная сетка легла на место, как Хищник с жутким лязганьем сорвал цепь и навалился плечом на прутья. Нили отскочила в сторону как раз вовремя, чтобы дать дверце с размаху врезаться в стену.
Дверь была открыта. Зверь лез в клетку.
– Помогите! – закричала Нили, пятясь в дальний угол комнаты. – Помогите кто-нибудь, помогите!
Его рука просунулась в щель, затем плечо… и все! Щель оказалась недостаточно широкой.
Он не мог войти.
«Слава тебе, господи», – подумала Нили и опустилась на колени; ноги ее не держали.
Он стал брызгать в нее из баллончика.
Глава 49
Следующие несколько дней тянулись невыносимо медленно. О беглецах не было ни слуху ни духу. Целые отряды полиции и частных сыщиков, нанятых поверенными Хейвудов, разыскивали их, но еще никто не сообщил, что видел потрепанный голубой пикапчик с высоким черноволосым мальчиком и хорошенькой светловолосой девочкой.
Джо падал с ног. Дженни и Джош были бледными и неестественно тихими, постепенно становясь все более подавленными. Время шло, а об их брате не было ни слова. Они не отходили от Джо, и он старался как можно больше времени проводить с ними. Алекс тоже начинала волноваться. Нили могла убежать – да, она действительно часто убегала, – но всегда возвращалась через день-другой. Невозможно было представить себе, что она способна исчезнуть так надолго и не дать о себе знать. Такого все-таки никогда не случалось.
Хуже всего было сознание собственного бессилия. Джо объездил всю округу; не осталось ни одной асфальтированной дороги, ни одного мощенного гравием проселка, на котором он не побывал бы. Полиция даже протралила подозрительные пруды на случай, если пикап съехал с дороги. Соседи и друзья пешком прочесали все поля и леса, пока не сошлись на том, что в радиусе пятидесяти километров детей нет.
Теперь следовало обыскать оставшуюся часть страны.
Звонила Андреа и предупредила, что исчезновением Нили заинтересовались репортеры. Еще бы, ведь об этом говорили федеральное радио и телевидение. Пока в печать просочились лишь крошечные заметки о непутевой дочери миллиардера. Нили изображали наркоманкой, любительницей вечеринок, проколовшей себе все, что возможно, и имевшей привычку то и дело ударяться в бега. Особого шума не последовало, и заметки – даже с фотографиями – ни у кого интереса не вызвали.
И все же они умудрялись сохранять какое-то подобие нормальной жизни. На второй день Джошу и Дженни пришлось вернуться в школу. Джо не прерывал работы, а Кари упорно тренировал Виктори Данса. Узнав о том, что Кари готовит лошадь к каким-то важным соревнованиям, Алекс ничуть не удивилась. Но, приходя ужинать, Кари начисто терял интерес ко всему на свете, в том числе и к Виктори Дансу.
Теперь Алекс практически жила в доме Джо. Ради детей они делали вид, что спят врозь. После исчезновения Али Джо вообще спал не больше двух часов в сутки, и правда состояла в том, что они проводили ночь вместе, то разговаривая, то занимаясь любовью.
Однажды после ужина к Джо приехал Томми. При виде его машины вся семья тут же высыпала на крыльцо, надеясь узнать какие-нибудь новости об Али и Нили. Но Томми заявил, что приехал совсем не по этому делу. Он вызвал Джо из дому и говорил с ним наедине.
Когда Томми уехал, Джо вернулся на кухню. Джош, Дженни, Алекс и Кари вопросительно уставились на него.
– Джош, Джен, пойдемте в гостиную, – очень мягко сказал Джо.
Он посмотрел на Алекс, взгляд его был полон печали.
Когда все прошли в гостиную, Джо сел на диван между Джошем и Дженни. Он сказал, что Лора была убита в июне девяносто первого, вскоре после того, как посетила их в последний раз. Теперь, после исследования страшных находок, это стало окончательно ясно.
– Так вот почему она за все эти годы ни разу не навестила нас, – задумчиво сказал Джош. – А я-то удивлялся. Знаете, странно никогда не видеть свою мать. Большинство детей, родители которых в разводе, живут с матерями. Обычно отсутствует именно отец.
– Боюсь, тебе придется терпеть меня, старина, – сказал Джо и провел рукой по стриженой голове сына.
– Вот и хорошо, – ответил Джош, быстро посмотрев на отца. После исчезновения Али он вел себя тише воды ниже травы. – Я согласен терпеть тебя. Конечно, если ты согласен терпеть меня.
Джо сдвинул брови и посмотрел Джошу в лицо.
– Что ты хочешь этим сказать? Конечно, я согласен терпеть тебя. Я люблю тебя. Ты мой сын.
– Али удрал, а я остался! – выпалил Джош, в глазах которого сверкнули слезы. – Я думаю, ты хотел бы, чтобы сбежал я, а остался он!
– О боже, – Джо был потрясен. – Нет, Джош. – Он положил руку на плечо сына, нагнулся и серьезно посмотрел ему в глаза. – Джош, ты дорог мне не меньше, чем Али. Можешь не сомневаться. Второго Джошуа у меня нет. Кто бы из вас ни убежал, мне было бы одинаково больно. Мне нужны вы оба. Все трое. И чтобы все были дома.
Джош протянул руки, неуклюже обнял Джо, потом вскочил, смущенно оглянулся по сторонам и выбежал из комнаты.
Джо хотел встать и пойти за ним, но Дженни потянула отца за руку.
– Папа, – сказала она, мрачно глядя на Джо, – я вот что подумала. Если маму убили здесь, это значит,
