– Ну, так убей меня прямо сейчас. – Таисия сама подвинула к Ирине отброшенной ею нож. – Накажи, потому что я не раскаиваюсь.
– Стать твоим подобием? Нет.
Таисия затушила окурок и поднялась со скамейки.
– Как же ты со мной поступишь? – она медленно подошла к Ирине.
Ее лицо ничего не выражало. Не было в нем ни страха, ни мольбы – она просто ждала ответ на свой вопрос, полностью положившись на волю Ирины.
– Убирайся.
Таисия приложила руки к лицу и застонала:
– Только не демонстрируй лживое благородство! Не сейчас.
– Пошла вон из моей квартиры, из моей жизни! – Ирина толкнула Таисию к двери. – Навсегда убирайся! Не хочу больше слышать о тебе и вспоминать, что когда-то любила тебя.
Больше она не произнесла ни слова – открыла входную дверь и ждала, когда Таисия выйдет. Проходя мимо нее, та вдруг протянула руку и с нежностью дотронулась до лица подруги. Ирина отпрянула в сторону.
– Единственное, о чем я жалею, – Таисия на мгновение замолчала и улыбнулась, – это о нашей встрече, тогда, много лет тому назад. Если бы ее не произошло, наши жизни сложились бы по-другому.
Ирина захлопнула дверь и без сил опустилась на пол. Потом она позвонила Марату, честно рассказав ему о произошедшем.
– Никому не открывай дверь, – велел он ей. – И никуда, слышишь, никуда не выходи! Я сейчас приеду.
В коридор вышел профессор и присел на пол рядом с внучкой.
– Я все слышал, – надтреснутым голосом произнес он. – Почему ты не рассказала, что твоей жизни угрожает опасность?
– Прости меня. Я не хотела, чтобы ты знал. Знаешь, я и себе боялась признаться в том, что опасность реальна. У меня было такое чувство, что я вижу чью-то чужую жизнь, не свою… О господи! Столько потерь, разочарований. И Таисия… – застонала Ирина. – Деда, мне так плохо!
– И мне, – сказал профессор, поцеловав внучку в затылок.
Случай благоприятствовал Максу Бурмистрову. Едва лишь он вышел на дорогу, как сразу остановил попутную машину. Водитель подозрительно оглядел его, но, увидев сто евро, любезно согласился подвезти его до Москвы. Оказавшись в городе, Максим почувствовал некоторое облегчение, которое тут же сменилось страхом. Сейчас ему нужно попасть в квартиру, забрать документы и улететь в Прагу. Не желая подвергать себя опасности, он решил воспользоваться помощью Таисии.
– Где ты, дорогая? – мягко спросил он, когда она ответила. – Ты плачешь?
– Ирине все известно! Что нам делать?
– Успокойся, солнышко, – уговаривал ее Максим. – Послушай меня. Все будет хорошо. Мы уедем из страны, и нас никто не найдет. Сейчас ты должна взять из моей квартиры «дипломат». В нем лежат все документы и деньги.
Она всхлипнула в трубку:
– Где ты будешь меня ждать?
Максим задумался, просчитывая в голове возможные пути для отступления. О том, что именно он затеял всю эту игру, знали только Карулин и Таисия. Теперь Таисия утверждает, что об этом стало известно Ирине, а следовательно, и милиции, ведь спецназ недавно попытался схватить его там, где они убили Артура… Максим отчаянно надеялся, что Карулин успел убрать Заимиса до того, как начался штурм дома. Карулин-то будет защищаться до последнего, он скорее застрелится, чем попадет в руки к ментам. Смерть станет для Карулина лучшим исходом, нежели пожизненное заключение, где сотрудников органов, пусть и бывших, не очень-то уважают. Значит, свидетели – только Таисия и Ирина. Если их убрать, выхода на Максима не будет ни у кого. Нет никаких доказательств, что он имеет отношение к этим преступлениям, лишь догадки, отнюдь не являющиеся неоспоримым свидетельством его причастности. Надо рискнуть: избавиться от женщин и улететь в Прагу.
– Макс, – позвала его Таисия. – Ты меня слышишь?
– Слышу, дорогая.
– Где мне ждать тебя?
– У дома Ирины.
– Почему там? – спросила Таисия.
– Потому что я нахожусь рядом и оттуда мне будет легче всего добраться до аэропорта, – просто объяснил он, не сомневаясь, что она поверит.
Доехав на такси до улицы, где жил профессор, Бурмистров попросил его остановиться и пешком добрался до двора. Там он огляделся, осторожно пробрался в самое затемненное место и затаился, ожидая появления Таисии. Ее долго не было, и Бурмистров уже занервничал, поглядывая на часы.
Было тихо, только одна машина заехала во двор, развернулась и выехала обратно. Максим проводил ее настороженным взглядом. Из соседнего подъезда вышел мужчина, побежал куда-то по чистому снегу и скрылся из виду. Прошла толпа веселых подростков, один остановился метрах в десяти от Максима, «облегчил душу» на стенку дома и догнал друзей. Отчаянно хотелось закурить, но Максим не посмел это сделать в страхе, что кто-нибудь увидит тлеющий огонек сигареты.
Машина Таисии показалась во дворе только через полчаса. Она остановилась у подъезда Линдерманов. Погасли фары, вышла Таисия и быстро подняла воротник пальто, прикрываясь от кружившегося на легком ветерке снега. Она держала в руке «дипломат» и нервно осматривалась. Максим стремительно выскочил из тени, напугав ее.
– Макс! – вскрикнула Таисия, обняв его.
Он осторожно отстранился, схватил Таисию за руку и потащил в подъезд. Там он присел на ступеньки, положил «дипломат» на колени, проверил документы, деньги и незаметно достал пистолет. Сейчас они поднимутся на нужный этаж, Таисия позвонит в дверь… Как только Ирина выглянет, он выстрелит в нее, затем уберет Таисию, возьмет ключи от ее машины и уедет. «Время еще есть, – твердил он про себя. – На рейс я успеваю». Однако в голове его крутилась назойливая, лишняя какая-то мысль – о том, что все его действия бесполезны. Максим безуспешно отгонял ее от себя, до последнего цепляясь за надежду выйти сухим из воды.
– Зачем тебе пистолет? – прищурилась Таисия.
– Солнышко, а каким образом, как ты думаешь, мы сможем убраться отсюда?
Максим начал подниматься по лестнице. Таисия задержалась внизу. Ноги не слушались ее, сердце тревожно стучало в груди, голова кружилась от несвязных мыслей. Она смотрела в спину Бурмистрова и думала над словами Ирины о том, что своей любовью к Максу она загубила жизни дорогих ей людей. Таисия горела страстью к Максиму, безумной и отчаянной. Бессознательно, с закрытыми глазами она шла за ним, не принимая в расчет чувства близких, считая, что весь мир вращается только вокруг него. Таисия убедила себя в том, что за стеной, которой она отгородилась от настоящей жизни, ничего нет. Существовал реально лишь Максим, его мечты, планы и желания. Она безрассудно покорилась ему, искалечив свою душу, и в ней теперь, как бездонные пропасти, зияли пустота и одиночество.
– Макс, мне тоже нужно забрать документы, – сказала она, разглядывая ступеньки. – Я ведь к себе не заезжала.
– Заедем, – ответил Максим. – Только попросим Ирину сопровождать нас.
– Думаешь, она откроет? Я сомневаюсь.
– Звони, – Максим пистолетом указал на дверь. – И сделай все, чтобы она вышла. Торопись, – он посмотрел на часы, – мы опаздываем.
– Ты ведь не собираешься брать меня с собой, – горько усмехнулась Таисия и поставила «дипломат» на ступеньку.
Бурмистров быстро понял, в чем заключается перемена настроения женщины, внезапно с каким-то небывалым спокойствием посмотревшей ему прямо в глаза. Легкая улыбка играла на ее губах, и она не предвещала ему ничего хорошего. Так улыбаются люди, принявшие решение, идущее вразрез с планами тех, которым они когда-то подчинялись и принимали любое их слово на веру. Иллюзии с жалобным звоном
