— Действительно, странная история, — меланхолично изрекла Инга. Так, словно ее эта странная, по ее же выражению, история касалась постольку по-скольку.

— Ты как хочешь, а я так больше не могу! — Я уронила тупые приборы на стол. — Вот так жить, ничего не понимая. Все улики против меня, просто их никто не предъявляет. И долго так будет продолжаться?

Я изливала Инге душу, а она продолжала шнырять глазами по залу. Как оказалось, в поисках официанта. И знаете зачем? Чтобы заказать еще один бокал вина.

Беспримерное Ингино равнодушие меня потрясло:

— Ты что, меня не слушаешь?

— Да слушаю я, слушаю, только не больше твоего понимаю. А может, — Инга уставилась в свой бокал, как будто увидела на дне что-то особенное, муху, например, — пусть все идет, как идет, а? Может, ничего страшного не случится?

Интересно, все записные красавицы такие инфантильные или через одну?

— Нет, так не пойдет! — Я даже по столу стукнула, не кулаком, конечно, а ладонью.

— Ну а что ты предлагаешь? — На хорошенькой Ингиной мордашке отразилось искреннее недоумение. И чего, мол, пристала.

— Есть только один путь — самим найти убийцу.

— Что-о? — Инга залпом допила вино и поставила бокал на стол. — Как это?

— Пока не знаю, — процедила я сквозь зубы, — надо подумать. Но другого выхода у нас нет.

Мы помолчали. Потом в моем затуманенном сознании возникло небольшое просветление:

— Нужно начать с самого Юриса. Кто он, чем занимался, кому насолил… Ну, что молчишь?

— Это ты у меня спрашиваешь? — как будто удивилась Инга.

— А у кого же еще? — Я удивилась еще больше.

— Но я же уже говорила, что ничего про него не знаю. Знаю имя — Юрис, — и все. Игра у нас такая была…

— Ну да, ты — Джульетта, он — Ромео, тьфу ты, ты — Ева, он — Адам… Но еще хоть что-нибудь вспомни. Ну сосредоточься!

Инга живо напустила на себя глубокую задумчивость, даже лоб ладонью потерла для убедительности.

— Нет, больше ничего. Юрис — и все.

— Ну он хотя бы москвич или «мы люди не местные, у вас проездом»? — Я начинала постепенно закипать, хотя и дала себе слово сохранять хладнокровие. Только попробуй тут сохрани его…

— Понятия не имею. Мы об этом не говорили, — таков был Ингин ответ.

Хотела бы я знать, о чем они говорили! Ах да, они же все больше пыхтели. Обходились, так сказать, языком мимики и жестов. Ну разве что: «Тебе хорошо, дорогой?» — «Угу, любимая». И по новой.

— Но где ты его подцепила, хотя бы помнишь? — Я уже практически ни на что не надеялась.

— Кажется… — Наша мисс Невозмутимость сдула со лба прядку волос, — кажется, в «Пеликане». Точно, там.

— Что еще за «Пеликан»? — насторожилась я.

— Да так, заведение средней руки. Ночной клуб, все как у всех… Я там была раза три, наверное. Точно, там мы с ним и познакомились.

Ну вот, еще один штрих к неприглядному портрету моей драгоценной подружки. Она еще и по злачным местам таскается. Вот до чего докатилась.

— Да что ты на меня уставилась? — Мой укоризненный взгляд Инге не понравился. — Тоже мне, прокурор! По-твоему, я живу не правильно? А мне, может, твоя жизнь не нравится. У тебя из развлечений один телевизор, но я же не делаю из этого далеко идущих выводов! У нас демократическая страна, каждый живет, как ему нравится.

— Вот ты и ложилась, — ехидно заметила я, — сама вляпалась в историю и меня втянула. Это ж надо до такого докатиться — спать неизвестно с кем! Вот теперь отправляйся в этот клуб и наводи там справки про своего усопшего любовничка!

— Никуда я не пойду!

— Что-о? — Я чуть не задохнулась от возмущения.

— Я туда не пойду, — повторила Инга тихо, но твердо, а через полминуты добавила уже не столь категорично:

— Просто мне нельзя туда идти. Может получиться скандал… Я ведь там… Ну, не только с Юрисом познакомилась…

Я почуяла неладное и потребовала, чтобы Инга рассказала о ночном заведении поподробнее.

— Клуб как клуб, — засопела Инга, — ресторан, бар, стриптиз…

— Стриптиз? — Я насторожилась. — А на кой черт тебе стриптиз? Ну, мужикам еще ладно, а тебе…

— Это мужской стриптиз, — глухо отозвалась Инга, не поднимая головы.

— А…а… — Сама не знаю, что я собиралась сказать, но вместо этого только воздуху нахваталась, отчего у меня запершило в горле, зачесалось в носу, а также перехватило дыхание. Инга подумала, что я подавилась, и принялась дубасить меня по спине, тем самым усугубляя мои моральные и физические страдания. Я хотела рявкнуть на нее, но вместо этого чихнула. Чих у меня получился громкий, как залп, Инга вздрогнула от неожиданности, а салфетки со стола разлетелись в разные стороны, как ласточки.

— Ты чего?.. — прошептала бледная, как бумага, Инга.

— Мужской стриптиз — это… Это когда мужики раздеваются? — Мне удалось наконец избавиться от закупорившей мое горло воздушной пробки.

— Ну да… — Инга сделала вид, что внимательно разглядывает скатерть на столике. А что там было рассматривать: банальная красная клетка да пара-тройка жирных пятен, до моего исторического чиха скромно таившихся под салфетками. Для маскировки, надо полагать.

Я издала нечеловеческий стон и погрузилась в глубокую меланхолию. Мужской стриптиз упорно не укладывался в моей голове, каким боком ни поверни, самым вопиющим образом выпирал и давил на психику.

— Боже, — прошептала я, — так мне и надо, дуре такой, буду в следующий раз только о себе думать.

За нашим столиком надолго воцарилась томительная пауза. Я тоскливо смотрела на порхающего по залу официанта в красном колпаке, чем-то напоминающем клоунский, и думала, что этот головной убор наверняка был бы мне к лицу. Может, попросить примерить?

* * *

Чем дольше остаешься бутоном, тем позже отцветаешь.

Часть II

ПО ДОРОГЕ, МОЩЕННОЙ КОРОВЬИМИ ЛЕПЕШКАМИ

Глава 10

Инга снова стала вертеть головой, а завидев официанта, зазывно щелкнула пальцами.

— Больше не пей! — Я грозно свела брови на переносице.

— Да я и, не собираюсь! — взвизгнула Инга. — Я расплатиться хочу!

Еще и огрызается, посмотрите на нее! Так бы взяла и треснула ее чем-нибудь увесистым, стулом, например, да нельзя. Нет, стульев мне не жаль, они казенные или, как их там, частнопредпринимательские, один хрен, только вот лишнее внимание к себе привлекать не резон.

Такие-то настроения обуревали меня, когда мы вышли из пиццерии. Инга, знамо дело, резво понеслась к своему разлюбимому «мерину» — она и за столом все шею выворачивала, в окно пялилась, как он там, не угнали ли? Я поплелась за ней, понурая, как побитая собака. Впрочем, это снаружи я была такая, в воду опущенная, а внутри у меня все кипело и клокотало на манер Везувия, ну просто руки чесались навешать Инге оплеух. Сколько ж можно сдерживаться! Смеяться будете, но обстановку разрядил грязный бродяжка, какие по Москве слоняются сотнями.

Так вот, откуда он взялся, не соображу, из какой-то подворотни вынырнул, наверное, и сразу к Инге:

— Дай сто рублей!

— Че-ево? — пропела оторопевшая Инга.

— Дай сто рублей, — нагло повторил бомж, и в глубине его глазок-щелок вспыхнули огоньки классовой

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату