стрелой — и скоро исчез. Исаак ухмыльнулся — утро началось хорошо. Его выход пешком произвёл впечатление и дал пищу для разговоров и сплетен, а скифа он пожалел, сам не зная почему, наверное, из- за хорошего настроения. У Исаака приятно защекотало в носу. Он громко высморкался и прислушался. За улицу, а может — две громко стучали копыта всадников и слышался знакомый говор. Ошибки быть не могло. Это и подтвердил кивком хозяину, специально стоящий на перекрёстке слуга.
Голос Сатира сотрясал недовольством всю округу. Когда к голосу сына Перисада добавился ещё один — царя Агасара, Исаак и вовсе обрадовался: начиналась заключительная часть 'представления'. Стук копыт зазвучал отчётливее. Исаак оглянулся — рядом ни души. Он сделал ещё несколько шагов, споткнулся и свалился как можно естественнее на мостовую. Получилось как нельзя 'естественно'. Он застонал от боли, позабыв про план… Платье задралось, а на ушибленной коленке показалась кровь. Ему захотелось громко выругаться на свой фокус, но он лишь застонал и сквозь выступившие слёзы улыбнулся своей мастерской игре.
Всадники окружили стонущего старика. Один из слуг Сатира спешился и помог подняться. Царь Агасар громко захохотал, не обращая внимания на охающего старика. У Исаака вновь показались в глазах слезинки. Он просто переиграл самого себя. Боль была непритворной. Царь таврийских скифов снова хохотнул, а Сатир спросил: — Почему ты один сын Сиона, что произошло? — старик снова заохал, чем разжалобил и Агасара. Царь Агасар резонно заметил: — Это тебя твой бог наказал.
— За что? — перестал на мгновение охать Исаак.
— А за то, что ты скупил лучшее вино у Астарха. Я и Сатир как раз направлялись к тебе старик. — Исаак попытался улыбнуться. — Кто рано встаёт — тому бог даёт — не переставая охать, пробомотал он. И после этих слов не выдержал и хмурый Сатир и вся процессия. Хохот сотряс перекрёсток. Вокруг начали собираться зеваки. Сатир поддержал товарища: — Вот и дал тебе твой бог по коленке, за вино. — всадники и зеваки снова захохотали. Исаак непритворно обиделся. — Несправедливы вы к старику, а что касается моего бога, то это не он наказал, а другое — на моих новых сандалиях лопнул ремешок, вот я и упал. Ты несправедлив ко мне Сатир. Я как раз направлялся к твоему отцу.
— По какому случаю? — не сдержался и съязвил Сатир. — В такую рань во дворец, да ещё и пешком. — Исаак потёр болящую коленку и хитро прищурился. Всадники переслали гоготать и приготовились слушать. — Я, — начал издалека Исаак, — узнал, что царь Агасар у твоего отца Сатир и решил и его повидать, чтобы преподнести в дар несколько амфор превосходного 'киосского'.
— Я не понял что-то. Ну и что, а причём здесь мой отец и твоя прогулка пешком?
— А вот при чём. Я решил отправиться пешком, чтобы, не спеша поразмыслить по дороге.
— Что поразмыслить? Не тяни старик. Ты испытываешь моё терпение. — Исаак снова потёр ушибленную коленку. — Помоги мне добраться домой Сатир, там всё узнаешь — загадочно ответил хитрый торговец. А от последовавших слов старика, о том, кто является гостем Бен-Аты, Сатир задрожал от нескрываемой радости.
— Так чего же ты сразу не сказал мне старый пень! — почти закричал он. Старик ухмыльнулся. Сатир подал знак слуге и тот, взвалил охающего старика и усадил в седло. Исаак незаметно посмотрел на сына Перисада. Первый акт пантикапейской пьесы был сыгран безукоризненно блестяще и не уступил бы лучшим постановкам в Афинах. В толпе зевак началось перешёптывание. — Бен — Ата снова всех обскакал, хотя и не ездит на лошади — услышал он слова зевак и откровенный хохот скифов. Чтобы скрыть свою маленькую радость и победу, он спрятал в бороду улыбку и притворно заохал.
Агасару со скифами и Сатиру уже налили по второму килику, когда показался знатный гость. Архон извинился за отсутствие. — Я натёр колено Исааку. Ему нужно полежать. — Сатир закивал в ответ, едва не расплескав вино. Он оценивающе посмотрел на греческого целителя и властно пригласил за стол. — Я послал слугу — сообщил он Архону — к отцу с известием о тебе врач, — а потом поднялся и собственноручно налил Архону. Грек покачал головой. — Вообще-то я не употребляю вина, разве что пригубить. Сатир поднял килик, а вслед — Агасар и остальные. — Я слышал о тебе Архон. Говорят — Эсихора, жена царя Ольвии была рядом с царством мёртвых, в Аиде, а ты поставил её на ноги. — Архон засмеялся. — Это придумывают, Сатире. Я не всесильный, но сделал всё, что в моих скромных возможностях и силах, чтобы помочь Эсихоре, а царю Боспора — славному владыку и воину желаю выздоровления. Потому и предлагаю выпить за здоровье Перисада! — Сатиру понравилась речь, и он высоко поднял килик. — За здоровье моего отца и за твою удачу в лечении Архон!
Фиванец подошёл тихо и незаметно. Он наклонился и зашептал в ухо Архону: — Я выполнил то, что ты велел господин. Слуга Магиры, тот, что был в Отльвии, угощал сегодня на рынке меня вином и долго расспрашивал о тебе. Я притворился пьяным и выложил ему всё, что ты велел. — Архон закивал головой, боковым зрением чувствуя подозрительный взгляд царя таврийских скифов. — Да, мой раб. Я понял тебя — сказал он нарочито громко. — Колено и должно печь. Если Исааку сильно больно, смажь финиковым маслом. — Не успел он закончить, как к столу подошла взволнованная жена Исаака и распорядитель хозяйства. Распорядитель поклонился Сатиру и Агасару. — Я не хотел тревожить хозяина. — Сатир прищурился. Нехорошее чувство промелькнуло в душе. — Что случилось, раб? — Распорядитель быстро затараторил: — Там стучат с требованием открыть ворота… Я открыл. — Закончить ему он не удалось. В дворик для гостей вошли двое богато одетых и вооружённых дорогим оружием, людей. Сатир нахмурился. Он узнал пришедших. Это были слуги Сантора и Магиры. Воины Сатира и царя Агасара, завидев нежданных гостей, стушевались и подозрительно косясь на оружие гостей, умолкли, чем и воспользовался Сатир: — Кто разрешил войти, рабы! — рявкнул он. Прибывшие, неохотно поклонились и Сатиру и Агасару: — Простите нас, но мы не могли знать, что сын нашего царя и царь таврийских скифов находятся здесь. — Сатир удовлетворённо кивнул — продолжайте рабы, — сделав сильное ударение на слове 'рабы'. Прибывшие вновь поклонились. И хотя их лиц видно не было, Сатир догадался: их поклон притворный, чтобы скрыть истинные чувства. Тот, кто постарше, торжественно произнёс: — Мы здесь по приказу царя Перисада, его сына Сантора и его супруги Магиры. — После такого выпада у Сатира на скулах заиграли желваки. Он и Агасар переглянулись, а прибывшие, продолжили. — Сегодня вечером, за известным врачом Архоном, прибудет повозка сына Перисада — Сантора и сын царя — Нритан. Слухи о прибытии известного врача и искусного целителя достигли ушей нашего царя от преданной жены Сантора, Магиры. Наш царь распорядился созвать самых уважаемых людей города и врачевателя Архона на званый вечер. Приглашается также хозяин дома — всеми уважаемый Исаак Бен — Ата. — Кровь хлынула в лицо Сатиру. Злоба и ненависть заполнила всё его естество. *Снова Магира, но, как она узнала?* — пронеслась мысль. Он потянулся к ножнам, но под столом его неожиданно остановила рука. Сатир удивился, но не подал виду. А удивился он тому, что рука эта принадлежала, не кому-то, а старику Архону. Сатир растерялся. Неожиданно Архон поднялся и искренно улыбнулся прибывшим. Под столом он медленно отпустил руку сына царя. Сатир вообще перестал понимать происходящее, но, тем не менее, успел перехватить напряжённый взгляд Агасара в сторону врача. Архон поклонился гостям и начал говорить. — Я очень рад приглашению царя Боспора, его старшего сына Сатира, я рад приглашению Сантора. Для меня это большая честь. Передайте царю Перисаду, что я недостоин такого большого приёма. Сегодня я хотел попросить скромного посещения, но раз меня пригласил сам царь, то я непременно буду. — Архон сделал небольшую паузу и продолжил. — Я очень польщён тем, что за мной прибудет третий по возрасту сын царя, Нритан. Если вы не возражаете, я пойду в покои, любезно предоставленные мне Исааком Бен-Атой и подготовлюсь к сегодняшнему визиту и приглашению. — Архон поклонился. Как раз в этот момент и появился сам — хозяин дома. Он вышел с палкой, слегка прихрамывая. Исаак всё слышал и потому без обиняков заявил: — Для меня, старого еврея, это большая честь быть приглашённым во дворец царя и честь, что в моём доме остановился такой известный человек, как Архон. Моё колено почти прошло. Спасибо тебе Архон.
Сатир едва подавил ухмылку. Старик еврей появился вовремя, но поразило старшего сына Перисада совсем другое… Одна мысль терзала голову и не давала покоя. Хотелось спросить, но сейчас он не решился. *Нужно немного подождать.* — решил Сатир и поднялся из за стола. За ним поднялся и Агасар. День начался с сюрпризов, а они только начинаются. То, что произнёс Архон, поразило и потрясло его. Ответ не приходил в голову… *Врач — грек, элегантно и красиво ответивший на приглашение его отца, не удосужился упомянуть имя Магиры. Почему? И почему он сжал под столом кисть его руки?*..
Слуги и рабы Исаака Бен-аты подали лошадей. Агасару нагрузили в повозку десяток амфор с вином и две с оливковым маслом. Бен — ата сказал цену. Царь таврийских скифов торговаться не стал. Он сунул
