— Идите.
Майор вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь, точно боялся, что его могут вернуть в кабинет для дальнейшей 'проработки'. 'Ну, старая песочница! — в душе выругался майор, обмахиваясь носовым платком. — Живым вгонит в гроб из-за какого-то курсанта. — И, возмущаясь жестокостью 'старика', вытер лицо, покрытое испариной: —Шел бы в отставку да не глумился над боевым комбатом.' — Кузьмин считал себя боевым, хотя и не был на фронте.
Порываясь уйти, он как-то случайно повернул голову и заметил в темном углу прихожей сержанта Ершова, который молча приветствовал своего бывшего командира и стоял навытяжку. Комбат не подошел к нему, сделав вид, будто не заметил сержанта, как вдруг увидел сидящего рядом лейтенанта Малинова, не пожелавшего встать при следовании майора. Комбат остановился, дабы отчитать невежественного командира взвода. В это время распахнулась дверь кабинета и на пороге появилась фигура начальника училища. Майор, ничего не сказав лейтенанту, попятился к выходу…
— Сержанта Ершова, — сказал полковник и оставил дверь открытой.
В тот же день военный прокурор дал санкцию на арест Ершова с предварительным заключением его в следственном изоляторе при гарнизонной гауптвахте.
Следствие по делу Ершова поручено вести старшему лейтенанту Александру Георгиевичу Невзорову, человеку молодому и скромному.
Юрист по образованию, Невзоров сразу же после окончания университета, которое совпало с началом войны, добровольцем ушел на фронт. Тяжелое ранение и ампутация левой руки списали его из армии подчистую. Диплом помог ему удержаться в военной форме и получить работу по специальности.
В первых числах июля Невзорова прислали для пополнения прокурорско-следственного аппарата гарнизона. Возбужденное против Ершова уголовное дело стало для старшего лейтенанта первым блином на его следственной сковородке и старший лейтенант боялся, как бы этот блин не свернулся комом. 'Важно не спешить', — утешал себя начинающий следователь.
Изучая материалы дознания, Невзоров пришел к выводу, что ему остается по данному делу, не приступая к следствию, написать обвинительное заключение с указанием меры пресечения и поставить точку.
Но когда он дошел до последнего листка папки, непронумерованного и не подшитого, остановился на нем и стал читать. Это был рапорт сержанта Ершова, написанный в кабинете начальника училища и адресованный председателю трибунала. Сержант сожалел о содеянном и просил дать ему возможность на поле боя кровью искупить вину перед светлой памятью погибшего друга детства.
Искренность чувств, излитых сержантом на листке серой бумаги, заставили старшего лейтенанта по- иному взглянуть на своего подследственного.
Все оказалось гораздо сложнее, чем думал Невзоров. Его заинтересовало загадочное исчезновение Шилова. Невзоров представил себе ночное ЧП со всеми возможными подробностями, и теперь, когда готовился к следствию, дело Ершова 'О превышении власти при исполнении служебных обязанностей' переросло вдело Ершова — Шилова, вернее — одного Шилова, потому что дело Ершова само по себе яснее ясного и не нуждается в предварительном следствии.
Время, отпущенное прокурором, чтобы прописать Ершову штрафную роту, не прошло даром и в корне изменило представление Невзорова о ночном ЧП. Невзоров не верил, что Шилов утонул, и подозрение вызвала пилотка, которая едва ли могла удержаться в перевернутой душегубке старика, если оказалась там случайно. Значит, Шилов прикрепил ее к острию доски, чтобы ввести в заблуждение следствие и заявить о себе, что он утонул. Но как это доказать прокурору? Прокурор отвергает версии, не подкрепленные вещественными доказательствами. Ему подавай факты — и только факты.
На этот счет у молодого следователя — две возможности. Одна — поднять со дна реки труп рыбака. Любое повреждение на теле покойного — неопровержимое доказательство, что старик убит, а Шилов дезертировал. Но как только невод вторгался в речное царство, ничего, кроме несортовой рыбешки да старых топляков, не отягощало мотни, как будто дед Евсей, минуя чистилище, спустился в рай, который, по расчетам рыбаков, находится именно там, под градом Устюгом Великим. Вторая возможность — эксперимент с местом причаливания лодки. За неимением в городе специалистов по инженерно-транспортной экспертизе, Невзоров взял на себя этот несложный опыт, чтобы установить, в каком месте лодка стала неуправляемой — на фарватере или у берега, если прибило к стапелям. Правильная постановка опыта дала бы следствию показания не в пользу Шилова и явилась бы основанием для прокурора завести новое дело, о котором хлопочет Невзоров.
Подшив рапорт Ершова и поставив номер страницы, старший лейтенант убрал со стола бумаги, закрыл папку, положил в сейф и вышел на улицу.
Утро было солнечное. Обжигающий ветерок поднимал в воздух тополиный пух, который, как новогодние снежинки, кружился над городом, засыпая мостовые, тротуары, одежду людей, вызывая неприятное ощущение у прохожих. Начиналась томительная жара, заставлявшая горожанина заглядывать в тенистые скверы, покрытые тем же отпугивающим пухом.
Невзоров пустился через весь город к судостроительному заводу, чтобы провести задуманный опыт с местом причаливания лодки.
В проходной его остановила Авдотья Никандровна:
— Вам кого, товарищ старший лейтенант?
Невзоров показал удостоверение и попросил вызвать к
проходной ученика токаря Сергея Меньшенина, к которому у него дело.
— А может, не стоит его от работы отрывать? — спросила вахтерша. — Если вы насчет убийства рыбака Евсея, то я могу Сережу заменить.
— Как вы сказали? Убийства? — переспросил Невзоров.
— Я не ослышался?
— Нет, у вас слух хороший.
— Простите. Ваше имя-отчество?
Вахтерша назвала. Старший лейтенант с ее разрешения зашел в проходную. Сведения о его подследственных, которыми располагала посторонняя женщина, не могли быть случайными. 'Если Авдотья Никандровна утверждает, что дед Евсей убит, — подумал Невзоров, — значит, имеет на это какое-то основание'.
— Скажите, Авдотья Никандровна, — сгорая от нетерпения, спросил старший лейтенант, — кто, по- вашему, убил рыбака Евсея?
Вахтерша замялась и ответила не сразу:
— Разве вы не видели пилотки?
— Видел, конечно, — проговорил Невзоров, поняв, что не о том спрашивает
— Там есть фамилия убийцы, — продолжала вахтерша.
— Ваш лейтенант Смирнов показывал Сереже. Я тоже видела… Шилов… Он и убил…
Невзоров почувствовал неловкость перед пожилой женщиной:
— Извините, Авдотья Никандровна. Ваше мнение полностью совпадает с моим, но меня интересует другое. Как вы пришли к такому выводу?
— Душегубка деда Евсея помогла…
— В каком смысле?
— Пристала к стапелям. Значит, перевернута с плотов.
— Совершенно верно! — с чувством произнес старший лейтенант и тут же выставил на суд вахтерши намерение проделать этот опыт при понятых и результаты занести в протокол.
— Поздно, — разочаровала его Авдотья Никандровна.
— Почему поздно?
— Вода упала. Лодка застрянет у пристани…
— Да… Вы правы, — с сожалением признал Невзоров.
— Время действительно упущено. Я, знаете, не подумал об этом.
Возможность добыть обвинительное доказательство опытным путем внезапно оборвалась. Осталась одна, менее вероятная — поднять деда Евсея со дна реки. Обеспокоенный неудачным началом следствия
