Дженни медленно листала журнал и потягивала напиток. Ее стакан наполовину опустел, когда вернулся аптекарь.
– Все в порядке, Джонни?
– Конечно, доктор.
– Спасибо, Джонни, хочешь кока-колы?
– Нет, спасибо, доктор. До завтра.
– Зачем ты это сделал? – спросил Энди, когда они вышли на улицу. – Теперь мы не узнаем, как порошок действует.
– Узнаем, – ответил Джонни, заглядывая в окно аптеки.
Дженни допила кока-колу и слезла со стула. Вернув журнал обратно на стенд, она вышла на улицу. К ней подошел Джонни.
– Ты домой, Дженни?
– Хотела зайти в парк, – сказала с улыбкой Дженни, – может, там попрохладнее от ветра с залива.
– Не возражаешь, если мы проводим тебя? Делать нам все равно нечего.
Она подумала, почему это Джонни вдруг предложил проводить ее. Ведь раньше он никогда не обращал на нее внимания.
Было уже почти десять вечера, когда Том Дентон вышел из салуна, расположенного напротив депо. Он был здорово пьян. Перейдя улицу, он подошел к воротам депо. Его старушка номер двести двенадцать стояла там. Его старая машина. Но теперь это была уже не его машина, и никогда снова его не будет. Сейчас на ней ездит другой.
Неужели она не понимает, что когда мужчина ложится в кровать, он хочет получить что-нибудь еще кроме молитвы? Если бы у него в кармане была куча денег, он знал бы куда пойти. Девочки из заведения Мэгги понимали, как обращаться с мужчинами. Он запустил руку в карман и тщательно пересчитал монеты. Тридцать пять центов. Можно вернуться в салун, хватит еще на один стаканчик. Но тогда ему в понедельник снова придется клянчить у Элен.
Том почувствовал, что хмель начинает улетучиваться, в ярости он запихнул монеты назад в карман. Выпивка не доставляет удовольствия, когда вынужден трястись над каждой монетой. Почти протрезвев, он направился домой.
Он сидел за столом в темной кухне, когда туда вошла Элен. Она зажгла свет, и Том медленно поднял голову.
– Не ждала тебя так рано, – сказала она. – Что случилось? У них кончилось виски?
Он молчал.
Элен вышла из кухни в тесную прихожую. Он услышал, как открылась и закрылась дверь в комнату дочери. Через минуту жена вернулась в кухню.
– А где Дженни?
– Не знаю, может быть, она с Майком?
– Майк остался в Беркли. Когда я уходила в церковь, Дженни сказала, что сегодня рано ляжет спать.
– Сегодня жарко, может быть, она вышла подышать?
– Мне не нравится, что она выходит из дому одна.
– Не дави на нее, Элен, она уже взрослая девушка.
Элен сняла с полки чайник, налила в него воды, поставила на плиту и зажгла газ.
– Хочешь чаю?
Том удивленно посмотрел на жену. Уже давно она не приглашала его на вечернюю чашку чая. Он кивнул.
Она вязла чашки, поставила их на стол и села напротив него, ожидая когда закипит чайник. На лице у нее была тревога.
– Не волнуйся, – сказал Том, пытаясь успокоить ее. – Дженни будет дома с минуты на минуту.
Элен посмотрела на него и почувствовала, что по щекам у нее текут слезы. Она положила свою руку на руку мужа.
– Извини, Том. Не знаю, что со мной, но иногда я представляю себе то, что никогда не происходит.
– Я знаю, Элен, – ласково сказал он, – я знаю.
Но это произошло. К ним пришли полицейские и сказали, что Дженни нашли в парке изнасилованную и избитую.
6
Они втроем вышли из церкви на яркий солнечный свет. На них со всех сторон устремились любопытные взгляды. Том почувствовал, как задрожала дочь, краска залила ее лицо, все еще хранившее следы побоев. Она опустила глаза, и они начали спускаться по ступенькам.
– Выше голову, Дженни-медвежонок, – прошептал Том, – это их сыновьям должно быть стыдно, а не тебе.
Дженни подняла голову и благодарно улыбнулась ему.
