вопросов.
– Я ничего не обещаю, но вечером прилечу в Лос-Анджелес. Где мне найти тебя?
– Я остановилась у Невады, но нам лучше увидеться в каком-нибудь другом месте. Я не хочу, чтобы он знал о моем звонке.
– Хорошо, поздно вечером я буду в отеле «Беверли-Хиллз». – Я положил трубку.
– Кто это? – спросила Моника.
– Вдова моего отца, – ответил я, проходя в спальню. – Собери свои вещи, я отвезу тебя на ранчо, а сам вылечу по делам в Лос-Анджелес.
– Но ведь мы здесь только пять дней, а ты обещал, что медовый месяц продлится две недели?
– Непредвиденные обстоятельства.
Я сел на кровать и стал стягивать сапоги.
– А что подумают люди, если мы вернемся через пять дней?
– Какое мне, черт побери, до этого дело?
Моника расплакалась.
– Я не поеду, – крикнула она и топнула ногой.
– Тогда оставайся, – сердито ответил я. – Я спущусь за машиной, и если к моему возвращению ты не будешь готова, я уеду без тебя.
Что за существо – женщина? Пять минут постоишь перед священником, и все буквально переворачивается. До женитьбы она великолепна, ты для нее король. Одной рукой она держит тебя за конец, давая понять этим, что хочет тебя, а другой прикуривает тебе сигарету, моет спину, гладит по лицу и взбивает для тебя подушку. Потом произносятся магические слова, и тебе уже приходится просить обо всем этом. Теперь уже ты должен обхаживать ее: прикуривать сигарету, приносить халат, открывать двери. Ты должен даже благодарить ее, когда она позволяет тебе иметь то, что раньше непрерывно предлагала сама.
Когда я подъехал к хижине, Моника вышла с небольшим чемоданчиком в руке и остановилась, ожидая, чтобы я открыл ей дверь. Подождав некоторое время, она сама открыла ее и уселась в машину с оскорбленным видом. Это выражение не сходило у нее с лица все два часа, которые заняла у нас дорога до ранчо.
В девять часов вечера я остановил машину перед домом. Робер, как всегда, ожидал возле дверей. Когда он взял у Моники чемодан и она вышла из машины, а я остался, лицо его сохраняло невозмутимость.
– Добрый вечер, миссис Корд, – сказал он. – Ваша комната готова.
Взглянув на меня, он начал подниматься по ступенькам.
– И когда тебя ждать назад? – язвительно спросила Моника.
Я пожал плечами.
– Вернусь, как только закончу дела. – Внезапно я почувствовал слабость. Черт возьми, ведь мы женаты всего пять дней. – Постараюсь побыстрее, – добавил я.
– Можешь не спешить, – сказала она и, не оглядываясь, ушла в дом.
Я разозлился, врубил передачу и помчался по дороге к фабрике. Позади нее на поле стоял мой старенький биплан. Залезая в кабину, я все еще был зол и, только поднявшись на высоту две с половиной тысячи футов и взяв курс на Лос-Анджелес, успокоился.
5
Я посмотрел на сценарий в голубой обложке, затем на Рину. Время было не властно над ней: изящная, стройная, с высокой упругой грудью. Изменились только ее глаза, в них появилась уверенность, которой я не замечал раньше.
– Я не особо люблю читать, – сказал я.
– Я предвидела это и договорилась со студией, чтобы они показали тебе фильм. Можно пойти прямо сейчас.
– Сколько времени ты уже здесь?
– Года полтора, сразу как вернулась из Европы.
– И все это время живешь у Невады?
Она кивнула.
– Ты спишь с ним?
Рина даже не пыталась уйти от ответа:
– Да, мне очень хорошо с ним.
– А ему с тобой? – спросил я.
– Надеюсь, – тихо ответила она. – Но тебя это не касается.
– Я спросил просто из любопытства, – сказал я, поднимаясь, и бросил сценарий в кресло.
– Это совсем не то, что ты думаешь, – быстро проговорила Рина.
– А что это тогда, деньги?
