Я не хочу этого. Ты прав, а я нет. Я хотела справиться сама, но ошиблась. Кричи на меня, ругай меня, но только не уходи!
. Когда гнев пошел на убыль, Тай, как всегда, разозлился на себя.
— Ты замерзла. Иди в дом.
— Подожди. — Его голос был таким чужим, таким далеким, что у нее похолодело в животе. — Послушай меня…
София отчаянно вцепилась в его рубашку. Если Тай повернется и уйдет, она останется одинокой. Одинокой, как никогда в жизни.
— Я слушаю.
— Когда я ее получила, то я страшно разозлилась. Мне пришло в голову только одно: этот ублюдок Джерри воспользовался моей собственной работой, чтобы подразнить меня. Попытаться напугать. А я не хотела позволять ему пугать меня, мать и людей, которых я люблю. Я подумала, что справлюсь сама и защищу тебя от лишних волнений. Но теперь я поставила себя на твое место и поняла, что тоже испытала бы гнев и обиду.
Голос Софии дрожал. Она боялась расплакаться. «Нечестный прием», — подумала она и попыталась взять себя в руки.
— Я люблю тебя. Может быть, это единственное, с чем я не могу справиться. Пока не могу. Дай мне возможность подумать. Но прошу: не бросай меня. Я этого не вынесу. Невозможно любить человека, нуждаться в нем и видеть, как он уходит.
— Я — не твой отец. — Он взял Софию за подбородок и увидел слезы, которые она изо всех сил пыталась удержать. — И ты тоже. Я готов отдать за тебя жизнь. Если я приму на себя часть твоей ноши, это не сделает тебя слабее. Поверь мне.
— Он всегда взваливал щекотливые дела на других. — София прерывисто вздохнула. — Тай, я понимаю… Я нарочно отстраняю от себя людей, чтобы решить проблемы самой. Пытаюсь этим что-то доказать. Я даже понимаю, что это глупо и самонадеянно. Но не всегда могу остановиться.
— Все дело в практике. — Тай взял ее за руку. — Я ведь уже говорил тебе, что втыкаюсь как колючка, правда?
Ее пронзила дрожь ожидания и надежды.
— Да, говорил. — Пытаясь успокоиться, София подняла их соединенные руки и прижалась к ним щекой. — Я никогда никого не любила по-настоящему. И никто не любил меня. Похоже, теперь все изменилось.
— Согласен. Ну что, теперь мы на равных?
— Думаю, да. — У Софии дрогнули губы. «С ним так легко, — подумала она. Просто не нужно ему мешать». — Наверно, уже очень поздно.
— Тогда пойдем и проведем остаток ночи как полагается. — Тай обнял ее за талию и повел в дом. София хромала, и он инстинктивно принимал на себя тяжесть ее тела.
«Она всегда злила меня и всегда пользовалась этим», — подумал Тай.
— Нога болит?
От внимания Софии не ускользнул его довольный и слегка насмешливый тон.
— Я наколола ногу, когда бежала за одним большим и глупым
— Но очень ласково. Раз уж ты такой полиглот, почему бы нам не закончить ночь… — Она поднялась на цыпочки, что-то соблазнительно прошептала ему на ухо по-итальянски и прихватила зубами мочку.
— Угу. — Тай понятия не имел, что она сказала, но в висках лихорадочно застучала кровь. — Думаю, мне понадобится перевод.
— С удовольствием, — ответила она. — Как только мы окажемся внутри.
Пилар удивилась, увидев Тайлера на пороге кухни. Видимо, по его представлениям, было позднее утро. Но еще больше она удивилась, увидев в его руках букет цветов.
— Доброе утро.
— Привет. — Он вошел на кухню Каттеров, едва удосужившись вытереть ноги. — Я не ожидал встретить здесь тебя, а то бы… — Он смущенно покосился на цветы. — А то бы принес еще.
— Понятно. Ты принес их Мадди? Ах, Тай… — Довольная Пилар погладила его по щеке. — Ты такой милый.
— Ага, верно. Ну… Как вы обе себя чувствуете?
— Нормально. Нам повезло. — Она подошла к двери в столовую и позвала Мадди. — София вела себя просто изумительно. Держалась как скала.
— Да. Узнаю нашу Софи. Я дал ей тайм-аут. Позволил поспать подольше. — Он обернулся к вошедшей Мадди: — Привет, малышка.
— Привет. А это что?
— Думаю, что цветы. Это для тебя.
Ее брови сошлись на переносице от изумления.
— Для меня?
— Мне пора уходить. Я только попрощаюсь с Дэвидом и Тео. — Пилар рассеянно поцеловала Мадди в щеку, заставив девочку покраснеть. — Еще увидимся.
— Ага, о'кей… А почему? — спросила она Тайлера.
— Потому что я слышал, что ты сделала доброе дело. — Он протянул букет. — Нравятся они тебе?
— Ага, нравятся. — Мадди приняла букет и почувствовала легкий холодок в животе. «Что-то вроде мышечного рефлекса, — подумала она. — Но приятного». — Мне еще никогда не дарили цветов.
— Будут. Я хотел подарить тебе еще что-нибудь для мозгов, но пока ничего не придумал… Кстати, что это ты сделала со своими волосами?
— Остригла. А что?
— Да ничего. Просто спросил. — Пока Мадди искала вазу, Тай рассматривал девочку. Новая прическа делала ее похожей на смышленого эльфа. «Скоро к этому крыльцу будут слетаться мальчишки», — с легкой досадой подумал он. — Хочешь поехать со мной? Я собирался проверить, не появилась ли на растениях ложномучнистая роса, а потом посмотреть, как идут дела на винокурне. Начинается прополка.
— Ага. Это будет здорово.
— Тогда предупреди отца.
Мадди залезла в машину, села рядом с Тайлером и сложила руки на коленях.
— Я хотела спросить тебя о двух вещах.
— Валяй, спрашивай.
— Если бы я была на десять лет старше и у меня была грудь, ты бы обратил на меня внимание?
— О господи, Мадди…
— Не думай, что я в тебя втрескалась. Этого едва не случилось, когда мы только переехали сюда, но потом все прошло. Ты для меня слишком старый, а я не готова ни к серьезной связи, ни к сексу.
— Верно, черт побери.
— Но когда я буду готова, мне понадобится знать, могу я понравиться парню или нет. Чисто теоретически.
Тайлер почесал в затылке.
— Ну, если чисто теоретически… Грудь тут ни при чем, потому что для парней это не главное. Но если бы ты была на десять лет старше, ты бы мне понравилась. О'кей?
Она улыбнулась и надела темные очки.
— О'кей. Но насчет груди вранье. Парни только говорят, что для них главное — это ум и личность. Кое- кто утверждает, что он смотрит на ноги или на что-нибудь еще. И все же главное — это грудь.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что у нас есть грудь, а у вас нет.
У Тая отвисла челюсть. Тема была слишком щекотливая, чтобы обсуждать ее с девочкой- подростком.
— Ты говорила, что у тебя есть два вопроса.
