возиться в земле для цветов с мужчиной, который ей только нравится». — Он очень порядочный человек, — пролепетала она. — Хороший отец.
— И тебя тянет к нему. У него потрясающая задница.
— София…
— Если ты скажешь, что не заметила этого, я плюну на приличия и назову свою мать лгуньей. А еще эта улыбка. Быстрая и насмешливая.
— У него добрые глаза, — забывшись, пробормотала Пилар и заставила дочь вздохнуть.
— Да… Ты куда-нибудь поедешь с ним?
Смущенно отвернулась и начала собирать цветочные горшки.
— Не знаю.
— Съезди. Попробуй. Выясни, что это такое. И возьми у меня в тумбочке презерватив.
— Ох, ради бога!
— Я передумала. — София обвила рукой талию матери и хихикнула. — Возьми два.
ГЛАВА 12
Мадди пристально следила за Дэвидом, завязывавшим галстук. Это был его праздничный галстук, серый в голубую полоску. Отец нарочно сказал, что едет обедать с госпожой Джамбелли, чтобы они с Тео подумали, будто это деловое мероприятие. Но галстук выдавал его с головой.
Следовало разобраться, что она об этом думает.
Но в данный момент она развлекалась тем, что испытывала отцовское терпение.
— Это средство самовыражения.
— Нет, это безумие.
— Это древняя традиция.
— В семье Каттер такой традиции не было. Нет, Маделин, нос ты протыкать не станешь. Ни за что.
Мадди вздохнула и напустила на себя мрачный вид. На самом деле протыкать нос она не собиралась, но хотела в третий раз проткнуть левое ухо. Чтобы добиться этого, нужно было начинать с носа. Если отец когда-нибудь догадается об этой стратегии, то наверняка оценит ее по достоинству.
— Это мое тело.
— Нет, до восемнадцати лет не твое. Пока не настанет этот счастливый день, оно мое. Отстань от меня и переключись на своего братца.
— Не могу. Я с ним не разговариваю.
Мадди, лежавшая на отцовской кровати, перевернулась на спину и задрала ноги к потолку. Как обычно, она была одета в черное, но этот цвет уже начинал ей надоедать.
— А можно вместо этого сделать татуировку?
— О, конечно. Мы все сделаем себе татуировку. В ближайший уик-энд. — Он обернулся. — Как я выгляжу?
Мадди задрала голову и задумалась.
— Лучше среднего.
— Мадди, ты мое последнее утешение.
— Если я получу высший балл за научный доклад, мне можно будет проткнуть нос?
— Если Тео получит высший балл за что угодно, я подумаю над тем, разрешить ли ему проткнуть нос.
Девочка невольно рассмеялась. И то и другое было одинаково проблематично.
— Хватит, па!
— Поехали. — Он стащил дочь с кровати, обхватил рукой за талию и потащил к двери так, что ноги волочились по полу.
Эта игра, существовавшая столько, сколько она себя помнила, неизменно заставляла Мадди визжать от восторга.
— Если нельзя проткнуть нос, то можно сделать еще одну дырку в левом ухе? Для маленькой кнопки?
— Не понимаю, зачем человеку сверлить в себе новые дырки, не предусмотренные природой. — Дэвид задержался у двери Тео и постучал в нее свободной рукой.
— Отстань, пресмыкающееся! Дэвид посмотрел на Мадди.
— Кажется, он имеет в виду тебя. — Он толкнул дверь. Вместо того чтобы сидеть за письменным столом и делать уроки, сын валялся на кровати с телефонной трубкой в руке.
Дэвид испытал противоречивые чувства. Досаду от того, что задание не выполняется, и облегчение от того, что Тео уже обзавелся новыми друзьями, общение с которыми мешает его учебе.
— Я перезвоню, — пробормотал Тео и дал отбой. — Я только сделал перерыв.
— Ага, на целый месяц, — подхватила Мадди.
— В холодильнике полно еды. Разогреете себе обед. Номер ресторана в блокноте у телефона. Номер моего мобильника вы знаете. Без особой надобности не звонить. Никаких драк, никаких голых незнакомцев и никаких набегов на бар с алкогольными напитками. Пока не сделаете уроки, никаких телефонных звонков и никакого телевизора. Не подожгите дом. Что я забыл?
— Не пачкать кровью ковер, — вставила Мадди.
— Верно. Если будете истекать кровью, пачкайте кафель. Он поцеловал Мадди в макушку и опустил на пол.
— Я вернусь к полуночи.
— Папа, мне нужна машина.
— Угу. А мне нужна вилла на юге Франции. Я подумаю. Погасить свет в одиннадцать, — добавил он, отвернувшись.
— Но я не могу без колес! — крикнул ему вслед Тео и негромко чертыхнулся, услышав, что отец спускается по лестнице. — Отбросить коньки можно и без машины. — Он упал на спину и мрачно уставился в потолок.
Мадди только покачала головой:
— Тео, ты болван.
— А ты уродина.
— Ты никогда не добьешься своего, если будешь ворчать. Если я помогу тебе получить машину, ты двенадцать раз отвезешь меня в парк и не пикнешь при этом ни слова.
— Как ты поможешь мне получить машину, мерзкий гик? — И все же Тео задумался. Сестра почти всегда получала то, что хотела.
Мадди прошлась по комнате, чувствуя себя здесь как дома.
— Сначала дело. А разговоры потом.
Тереза считала, что сколько бы лет ни было человеку, для своих родителей он или она всегда останется ребенком, нуждающимся в любви, участии, а иногда и поддержке. Разве мать может стоять на берегу, следить за тонущим ребенком любого возраста и не нырнуть к нему на помощь?
То, что Пилар была взрослой женщиной, у которой выросла собственная взрослая дочь, не помешало Терезе направиться прямо к ней в комнату и высказать то, что было у нее на уме, пока Пилар выбирала наряд для вечера в ресторане.
Для вечера с Дэвидом Каттером.
— Люди начнут болтать.
Пилар возилась с сережками. Каждый этап одевания требовал от нее колоссальных усилий.
— Это всего лишь обед.
С мужчиной. С привлекательным мужчиной, не скрывавшим, что он хочет спать с ней.
Пилар поднесла к шее жемчужное ожерелье. Слишком торжественно? Или старомодно?
— Мама, тебя это беспокоит?
— А тебя нет?
— С какой стати? Да и кому я нужна? — Она боролась с застежкой. Казалось, пальцы внезапно стали
