который был ей удобнее всего. Прежде она и помыслить не могла ни о чем подобном. За последние восемь месяцев она увидела и сделала больше, чем за прошедшие двадцать восемь лет. Ничего, что она была немножко не в себе со всеми ее страхами и тревогами. Из осколков прошлого ей предстояло создать совершенно новый образ.
Рис знала, что уже никогда не будет прежней — энергичной горожанкой с массой честолюбивых планов. Однако ей нравилась та Рис, в которую она понемногу превращалась. Теперь она уделяла больше внимания деталям, которые прежде просто ускользали из вида. Игра света и тени, плеск волн, пружинящая почва под ногами — все вдруг стало таким заметным и таким значимым.
Ничто не мешало ей остановиться прямо там, где она была, чтобы понаблюдать за полетом цапли, взмывающей от поверхности озера. Бегущая по воде рябь расходилась все дальше, достигнув наконец весел, которыми поигрывал парнишка в красном каяке.
Когда Рис вспомнила о фотоаппарате, цапля уже успела улететь. Но это не помешало ей сфотографировать парнишку в красной лодке, голубую гладь воды и отражение величественных гор.
Бодро зашагав по тропинке, Рис размышляла о том, что перешлет эти фотографии бабушке — разумеется, добавив к ним собственный комментарий. Она знала, что та здорово тревожится о внучке, и потому старалась почаще звонить и писать. Только так ее бабушка могла знать, где сейчас Рис и как она себя чувствует.
Впрочем, насчет самочувствия она могла и приврать.
Вокруг озера теснились живописные домики и коттеджи. Возле одного из них, как отметила Рис, был в разгаре воскресный пикник. Удачный денек, чтобы поджарить цыпленка, дополнив его картофельным салатом и маринованными овощами. А ко всему этому — галлоны чая и холодного пива.
Чей-то пес жизнерадостно шлепал по воде за голубым мячом. Маленькая девчушка, стоя на берегу, заливисто хохотала и подбадривала собаку. Ухватив наконец мяч, пес выкатил его на берег, после чего шумно отряхнулся. Капли воды засияли на солнце, как крохотные алмазы.
Девочка снова кинула мяч в воду, и пес, залившись восторженным лаем, опять устремился за своей добычей.
Достав из рюкзака бутылку с водой, Рис сделала пару глотков, после чего решительно зашагала в сторону зарослей, образованных вечнозелеными растениями.
А вдруг ей повезет, и она увидит оленя, а может, даже лося? Главное, держаться потише. А вот без встречи с медведем она вполне сможет обойтись. Хоть в путеводителе и утверждалось, что медведи стараются избегать людей, кто знает, как оно может сложиться?
В конце концов, медведь тоже может быть в плохом настроении, и тогда ей придется испытать его гнев на своей шкуре.
Поэтому она постарается быть осторожной и не станет забираться в самую глушь. А еще, несмотря на компас, она все время будет держаться тропинки.
В лесу было немного прохладней. Солнце грело пока слишком слабо, чтобы растопить сохранившиеся здесь островки снега. В крохотном ручейке, струившемся рядом с тропинкой, еще поблескивали остатки льда.
Рис пошла вдоль по течению. Лед понемногу таял, наполняя воздух легким поскрипыванием. Обнаружив неподалеку от ручья чьи-то следы, она замерла и стала с интересом вглядываться в них. Чьи же это? Может, полистать путеводитель?
Рис потянулась было к рюкзаку, но тут же застыла, услышав за спиной шум. Осторожно повернула голову и… Трудно сказать, кто из них испугался больше — Рис или олень. Во всяком случае, какое-то мгновение они стояли неподвижно, молча разглядывая друг друга.
Должно быть, я была с подветренной стороны, подумала Рис. Или наоборот? Надо бы уточнить, решила она, осторожно вытаскивая фотоаппарат. Первая фотография вышла удачной, но тут у Рис невольно вырвался смешок. Олень взметнулся и сразу же бросился в чащу.
«Я знаю, каково это, — пробормотала девушка, глядя ему вслед. — В мире столько страшного, что иногда приходится убегать».
Она сунула фотоаппарат в карман и только тут поняла, что больше не слышит ни лая собаки, ни шума машин, время от времени проезжавших по главной улице города. Только шорох ветра, качавшего верхушки деревьев, да потрескивание льдинок в ручье.
«Пожалуй, мне стоило бы поселиться в лесу. В каком-нибудь маленьком, уединенном домике. Я могла бы стать вегетарианкой, выращивала бы здесь овощи, — размышляла Рис, перебравшись на ту сторону ручейка. — Или же нет. Я бы научилась ловить рыбу. А что? В город выбиралась бы раз в месяц — за припасами».
Почему бы и нет? Маленький домик не слишком далеко от озера — и не в самой глуши. И побольше окон — чтобы казалось, будто ты живешь не внутри, а прямо на природе.
«Тут можно начать свое дело. Готовила бы весь день, а потом продавала свои изделия — можно и по Интернету. В этом случае мне даже не пришлось бы покидать своего жилья… И в результате список моих болезней пополнится еще и агорафобией».
Нет-нет, она будет жить в лесу — эта часть плана нравилась ей все больше. Но работать станет в городе — у той же Джоани, например.
«Подожду еще несколько недель — посмотрю, как оно все пойдет. Вот только из гостиницы уеду, там мне точно не по себе. Вопрос лишь — куда? Пожалуй, имеет смысл…»
Вскрикнув, она отшатнулась назад и чуть не приземлилась на задницу.
Одно дело — наткнуться в лесу на оленя, и совсем другое — едва не врезаться в мужчину, небрежно развалившегося в гамаке. На груди у него лежал детектив в мягкой обложке.
О ее приближении он узнал заранее. Да и как могло быть иначе, если она о чем-то рассуждала сама с собой вслух? Просто он думал, что женщина повернет к озеру, но она вместо этого шагнула в сторону его гамака, так и не подняв глаз от своих новеньких сапог. Тогда-то он и опустил книгу, чтобы понаблюдать за ней.
Городская дамочка, в кои-то веки выбравшаяся на природу. Изящный рюкзачок, сапоги — сразу видно, что пользовались ими не часто. Только джинсы на ней были слегка поношенными.
А что это торчит у нее из кармана? Уж не телефон ли? И кому, черт возьми, она собирается звонить?
Волосы у нее были зачесаны в хвостик, который она пропустила в прорезь на тыльной стороне кепки. На бледном лице выделялись большие испуганные глаза — того красивого карего оттенка, который бывает обычно у испанцев.
— Заблудились?
— Нет. То есть да. Нет, — девушка беспомощно оглянулась, словно бы не понимая, как она сюда попала. — Я просто гуляла и немного задумалась. Должно быть, я нечаянно влезла на ваш участок. Вторглась в ваше частное владение.
— Должно быть. Если хотите, я могу сходить за ружьем.
— Да нет, зачем же. А это, стало быть, ваш дом?
— Угадали.
— А здесь здорово, — она окинула взглядом простое бревенчатое здание с прижавшейся к нему крытой верандой. На веранде стояли столик и один-единственный стул. И правда, здорово. — Частное владение, — повторила она. — Мне очень жаль.
— А мне нет. Мне так даже нравится.
— Я хотела сказать… ладно, вы знаете, что я хотела сказать, — она вздохнула, нервно покручивая крышку на бутылке с водой. Впрочем, общаться с незнакомцами ей было легче. Если она чего и не выносила, так это жалостливых взглядов друзей и знакомых.
— А вы снова разглядываете меня. Это невежливо, — заметила девушка.
Он поднял одну бровь. Рис всегда восхищалась теми, кто умел это делать, — такое чувство, будто они владели секретами мимики, которые ей самой были недоступны. Затем мужчина потянулся вниз, безошибочно ухватив бутылку с пивом.
— Что есть вежливо и что нет в рамках той или иной культуры? Кто вправе это определять?
— ОПГ.
