сможет делать вид, будто ей нравится детектив, не говоря уж о том, что сумеет изобразить его подружку.
Габриелла ненавидела лгать. Ненавидела наносить вред своей карме. Хотя какое значение теперь имела еще одна маленькая ложь, когда ее карму ожидает возмездие космических масштабов?
— Эй, привет! — послышался из прихожей голос Кевина. — Какое варево ты готовишь сегодня?
— Пачули и шалфей.
— Запах будет умопомрачительным?
— Вероятно. Я готовлю его для матери.
Помимо расслабляющего действия запах этот навевал на Габриеллу приятные воспоминания, например, о том лете, когда они вместе с матерью путешествовали по стране на машине, следуя за популярной рок-группой. Габриелле было десять лет, и ей нравилось оставаться на ночлег в их микроавтобусе, есть дешевую еду и красить пятнами свою одежду.
— Как проводят отпуск твои мать и тетя? У тебя есть от них известия?
Габриелла плотно закрыла крышку флакона и посмотрела на Кевина, стоящего на другом конце комнаты в дверях занимаемого ими совместно офиса.
— Уже несколько дней ни слуху ни духу.
— Когда они вернутся, они на какое-то время остановятся в своем доме в городе или отправятся погостить на север к твоему деду?
Габриелла подозревала, что интерес Кевина к ее матери и тетушке проистекал не из простого любопытства, а скорее был вызван тем, что они нервировали его. Клэр и Йоланда Бридлав являлись не только золовками, но еще они были лучшими подругами и жили вместе.
— Не знаю. Думаю, они приедут сюда в Бойсе, чтобы забрать Бизера, а потом поедут проведать дедушку.
— Бизера?
— Кота моей матери, — пояснила Габриелла, ощутив угрызения совести от взгляда в голубые глаза друга.
Кевину недавно исполнилось тридцать, но выглядел он года на двадцать два. Он был на несколько дюймов ниже Габриеллы, и его светлые волосы выгорели на солнце. По профессии он был бухгалтером, но по призванию торговцем антиквариатом. Он ведал вопросами бизнеса в их магазине, оставив творческую часть Габриелле. Кевин не был преступником, и она ни секунды не сомневалась, что он не станет использовать их магазин в качестве прикрытия для сбыта краденого. Она открыла было рот, чтобы пересказать выдуманную в полиции легенду, но слова застряли у нее в горле.
— Я сегодня утром поработаю в офисе, — бросил Кевин, исчезая за дверью.
Габриелла протянула руку к зажигалке и поднесла огонек к фитильку чайной свечи в небольшом подсвечнике. Снова она попыталась уговорить себя, что на самом деле помогает Кевину, пусть даже и без его ведома. Она и впрямь не приносила его в жертву детективу Шенегэну.
По-прежнему ей не удавалось заставить себя поверить в это, но теперь это не имело значения. Детектив появится в магазине уже меньше чем через двадцать минут, и Габриелле предстояло заставить Кевина поверить, что она наняла на несколько дней подсобного рабочего. Габриелла сунула зажигалку в карман юбки из тонкой материи и последовала мимо прилавка, уставленного всякой всячиной, в офис. Взглянув на Кевина, склонившего светловолосую голову над бумагами, она сделала глубокий вдох.
— Я наняла тут кое-кого, чтобы передвинуть стеллажи к дальней стене, — с трудом выдавила из себя ложь Габриелла. — Помнишь, мы об этом говорили?
Кевин поднял на нее глаза и нахмурился.
— Помнится, мы решили подождать до будущего года.
— Видишь ли, я не могу так долго ждать, поэтому я и наняла человека. Мара ему поможет, — сказала Габриелла, имея в виду студентку колледжа, подрабатывающую у них днем. — Джо появится через несколько минут.
Заставить себя не отводить виноватого взгляда от Кевина стало для Габриеллы почти непосильной задачей. На несколько мгновений, пока он хмуро смотрел на нее, в комнате воцарилась зловещая тишина.
— Этот Джо твой родственник, не так ли?
Мысль, что детектив Шенегэн мог бы быть одной с ней крови, была Габриелле столь же неприятна, как и необходимость притворятся его подружкой.
— Нет, — она поправила пачку счетов на столе, — уверяю тебя, он мне не родственник. — Она изобразила интерес к лежащим перед ней бумагам. Пришло время сообщить самую ненавистную ей ложь. — Он ухаживает за мной.
Морщины на лбу Кевина расправились, на лице появилось недоумение.
— Я даже не знал, что у тебя есть приятель. Почему ты раньше ничего о нем не говорила?
— Не хотела говорить, пока не убедилась в своих чувствах к нему. — Чудовищное нагромождение одной лжи на другую вызвало у Габриеллы содрогание. — Не хотела сглазить.
— Ага. И как давно вы с ним знакомы?
— Не очень давно. — По крайней мере, это-то было правдой.
— А как вы познакомились?
Габриелле вспомнились руки Джо на ее бедрах, ляжках и между грудями. Его промежность, прижатая к ее… Краска залила лицо Габриеллы.
— Мы вместе по утрам бегали в парке, — понимая, что голос ее звучит так же виновато, как она себя чувствует, сказала Габриелла.
— Думаю, в этом месяце мы не сможем позволить себе подсобного рабочего. Нам предстоит оплатить партию предметов из горного хрусталя. Лучше отложим до следующего месяца.
Возможно, следующий месяц и будет лучше для них, но не для полицейского управления Бойсе.
— Надо все сделать в этом месяце. Я сама ему заплачу. Ты не можешь против этого возражать.
Кевин откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки.
— Тебе это столь необходимо? Почему именно сейчас? Что произошло?
— Ничего, — нашла Габриелла достойный ответ.
— Ты чего-то недоговариваешь?
Габриелла взглянула в вопросительно смотрящие на нее голубые глаза Кевина и впервые подумала, что надо во всем ему признаться. Тогда, действуя тайно, но вместе, они смогут избавить Кевина от подозрений. Но тут она вспомнила о данном ею согласии стать тайным осведомителем. Последствия разглашения условий договора были очень серьезными, но черт с ними, с последствиями. Прежде всего она должна хранить верность Кевину, и он заслужил правду. Он ее партнер по бизнесу и, что еще важнее, друг.
— Ты выглядишь взволнованной, и у тебя лицо горит.
— Волнение перед встречей с ухажером.
— Ты еще не так стара, чтобы столь сильно волноваться. Тут что-то другое, о чем ты не хочешь говорить. На тебя это не похоже. Ты влюблена в этого типа?
Габриелла едва сдержалась, чтобы пренебрежительно не фыркнуть.
— Нет.
— Тогда, должно быть, страсть?
— Нет!
Раздался стук в заднюю дверь.
— А вот и твой приятель, — сказал Кевин.
Судя по выражению его лица, Габриелла готова была поклясться, что он и впрямь поверил, будто она испытывает волнение от встречи с своим «помощником». Иногда Кевин думал, что ему известно все, хотя на самом деле в большинстве случаев ему не было известно ничего. Но все, что Габриелла знала о мужчинах, подсказывало ей: подобное характерно для всех них. Она положила счета на свой стол и вышла из комнаты.
И вот он в поношенных джинсах и в белой майке стоит перед ней, источая дурную ауру. Темные волосы аккуратно уложены, а глаза прикрывают большие солнцезащитные очки.
