Гейдрих и Геринг более, чем когда-либо, стремятся к действию. Надо посильнее надавить на Гитлера. Но его уже нет в Берлине.
В четверг 14 июня в мюнхенском аэропорту Обервизенфельд непрерывно поступают приказы. В 8.10 в своем черном «мерседесе» приезжает фюрер. Вскоре после него в правительственных машинах подъезжают Брюкнер, Отто Дитрих, Шауб и Хоффман, а после них чиновники министерства иностранных дел – Константин фон Нейрат, Ганс Томпсон, Ганс Ульрих фон Котце и директор Баварской пресс-службы. Прежде чем сесть в персональный самолет, Гитлер отпускает шуточки и пожимает руку Бауэру, своему пилоту. Он только что закончил проверять моторы. Высоко на кабине пилота можно прочитать название самолета: «Иммельман», а на сером фюзеляже его номер – 2600. Те, кто знает Гитлера, отмечают признаки нервозности, которые он пытается скрыть за своими шутками: он часто приглаживает волосы, а походка его неровная. В своем бежевом плаще, со шляпой в руке, слегка сгорбившись, фюрер похож на чиновника средней руки. Поднимаясь по ступеням трапа, он машет провожающим рукой. Скоро ему предстоит встретиться с руководителем Италии, о котором больше всех говорят в Европе и во всем мире, – энергичным человеком с бритой головой и страстью к декламации – Иль Дуче, Бенито Муссолини. Он во многих отношениях служил для Гитлера образцом для подражания; канцлер, без сомнения, помнит тот день в 1923 году (еще до ноябрьского путча в Мюнхене, который в основных чертах воспроизводил события марта 1922 года в Риме), когда он, мало кому известный политический агитатор, попросил дуче прислать ему фотографию с подписью, но Муссолини высокомерно отказал. Сегодня же Гитлер должен встретиться с дуче в Венеции.
В 8.20 самолет Гитлера взлетает; за ним летит второй самолет, пилотируемый Шнебелем. На борту его находятся немецкие эксперты по различным вопросам. Переговоры двух диктаторов (первые с тех пор, как Гитлер пришел к власти) затронут исключительно важные вопросы: будущее Австрии и отношения между партиями Италии и Германии. В коридорах здания на Вильгельмштрассе уже состоялись тайные предварительные совещания; эмиссары вице-канцлера Папена и других, работающих на Геринга, объяснили, что дуче, с его огромным авторитетом, может дать Гитлеру совет, как избавиться от анархии в своей партии. В немецкое посольство в Риме были отправлены специальные посланцы. Дипломаты выслушали их, договорились о встрече со своими итальянскими коллегами, в особенности теми, которые входили в состав кабинета Муссолини, и, беседуя с ними, осторожно намекали на Рема и насилие, творимое СА. Гитлер конечно же воспользуется советом дуче. Прямо об этом не говорилось, но немцы дали это понять. Захочет ли Муссолини говорить об этом с фюрером и захочет ли Гитлер выслушать его?
Два самолета медленно набирают высоту. Сразу же стали видны альпийские пики с бриллиантовыми пятнами ледниковых озер, которые казались промерзшими до самого дна. На берегу одного из таких озер, Тегернзее, стоит город Бад-Висзее, куда только что прибыл капитан Рем. Небо медленно расчищается, и за Бреннерским перевалом уже виден Бриксен и Доломитовые Альпы.
Гитлер, как он это часто делает, сидит рядом с летчиком. Он любит летать: всю свою предвыборную кампанию он провел в личном самолете, перелетая из города в город. Теперь он летает с инспекционными визитами, перемещаясь из одного района страны в другой. Пилот показывает Гитлеру белую громаду Мармолады, похожую на крепость, сотворенную самой природой, и Венецианские Альпы, а в их тени длинную извилистую ленту реки По. Немецкие самолеты, снижаясь, делают два круга над лагуной. В небе появляются отблески яркого света – это итальянские эскадрильи летят навстречу Гитлеру. Вскоре самолеты летят уже над Мурано и Лидо и в десять часов приземляются в аэропорту Сан-Николо.
Сначала солнце, потом толпа итальянских чиновников, а за ними и сам Муссолини в форме, и дипломаты, и эскадрон фашистов. Небольшая группа немцев представляет собой жалкое зрелище, а Гитлер в своем плохо сшитом костюме кажется еще более съежившимся и неуклюжим, чем обычно. Он подходит к Муссолини и с уважением пожимает ему руку. Дуче, с выпуклой грудью, улыбаясь и нависая над маленьким фюрером, показывает гостю Венецию – ослепительную в своей вечной яркой красоте, которая в нежном весеннем воздухе кажется неподвластной течению времени. Немецкий посол Ульрих фон Хассель салютует Гитлеру. Хассель – один из тех людей, кто обращался к дуче с просьбой убедить Гитлера восстановить порядок в буйных рядах штурмовиков.
Вскоре после приезда немцев фюрер и Муссолини садятся в катер и, сопровождаемые целой эскадрой небольших лодок, ревом сирен и криками толпы, отправляются в глубь лагуны. На торпедных катерах в честь государственных лидеров выстроены матросы и офицеры, одетые в белую форму. Затем катер проходит по темным водам Большого канала мимо украшенных цветами гондол, Дворца дожей, Гранд-отеля, где Гитлер будет жить, к вилле Пизани ди Стра, где фюрер и Муссолини через два часа встретятся для разговора один на один. Упоминал ли дуче имя Рема? Итальянские дипломаты наблюдают за фюрером. «С точки зрения внешности, он выглядит как настоящий тевтон, – отмечает барон Алоизи, – но по его глазам видно, что он думающий человек».
Вечером во Дворце дожей дают большой концерт. «Замечательные декорации и подсвечники, – пишет один из дипломатов, – но плохая организация. В течение всего концерта толпа выкрикивала приветствия дуче, что создавало впечатление ужасной какофонии. Популярность дуче очень велика». Гитлер наблюдает за этим проявлением народной любви с напряженной улыбкой, – его, похоже, совсем не замечают.
В пятницу 15 июня фюрер и Муссолини оказались окруженными беснующейся толпой. На площади Сан-Марко собралась толпа в 70 тысяч человек. Утром в субботу 16 июня фюрер должен был улетать домой. Ангар, где стоит самолет Гитлера, украшен флагами Германии и Италии, свастиками и фасциями; играют оркестры, и в 8.50 самолет взлетает. Через два часа оба немецких самолета приземляются в аэропорту Мюнхена.
Здесь тоже играют оркестры – «Германия превыше всего» и, как обычно, любимый Гитлером «Баденвейлерский марш».
Фюрер кажется усталым, взвинченным и, по-видимому, разочарованным. Толпы приветствовали одного дуче, всемогущего лидера страны, в которой царит порядок. По сравнению с ним фюрер производил впечатление незначительного человека, чувствующего себя не в своей тарелке. Совет Муссолини – а дуче говорил очень много – вызвал в нем раздражение. Теперь, когда машина едет в Мюнхен, Гитлер знает, что положение нацистов в Германии еще очень неустойчиво и люди ждут его решения.
В Берлине Гейдрих уже сообщает Герингу, что Муссолини посоветовал Гитлеру восстановить порядок в партии и СА. Дуче вспоминал о том, что он сделал в 1924 году. Он знал, как заставить своих
Меньше чем через две недели штурмовики уйдут в месячный отпуск. Необходимо предпринять решительные действия до этого времени. Сумеет ли Гитлер вовремя принять решение?
ГЛАВА 3
Машина уже проезжает через пригороды Бонна. Ее фары освещают закрытые ставни и тихо колышущиеся ветви деревьев, тени которых падают на стены вилл, расположившихся здесь, подальше от дымного Рура. На окраине города машины ожидают два мотоциклиста, которые трогаются с места, как только появляются машины. Рев их моторов разносится далеко по улицам, пустым в этот час ночи, как и улицы других населенных пунктов. До боннского аэропорта Хангелар осталось ехать несколько минут; при каждом повороте колес судьба все неотвратимее надвигается на этот город и всю Германию, погруженную в глубокий сон в эту короткую последнюю ночь июня.
На берегу Тегернзее воздух холоднее, чем в долине Рейна. От пансионата «Ханзельбауэр», где каждую ночь устраиваются вечеринки с пением, отъезжают служебные машины. Лидеры СА много выпили и хорошо повеселились. Ночь тиха; самые черные ее часы, казалось, уже миновали; небо понемногу светлеет. Последний отряд личной охраны Рема, дежуривший в пансионате, пока не разъехались все гости, уехал в закрытом грузовике. Начальнику штаба Эрнсту Рему больше нечего бояться – через несколько часов наступит утро. В Бад-Висзее стоит тишина, только звук мотора удаляющегося грузовика заглушает шелест волн и ветвей, колышимых ветром.
Машина фюрера проехала Бонн и, миновав центр города, едет на север. Берега Рейна остались позади. Она проезжает бывший замок курфюрстов, чья тяжелая массивная тень, кажется, поглощает тьму. Прямо
