Оружие и правила дуэлей

неизвестными в Нью-Йорке до следующего утра, когда были встречены всеобщим сокрушением. Мистер Прайс имел широкий круг знакомых, в котором пользовался большим уважением.

Так завершилась эта печальная история; но если Вы пишете о дуэлях, я добавлю еще несколько обстоятельств, которые могут быть интересными для Вас. Мистер Прайс погиб на том самом месте, где пал на дуэли единственный сын генерала Гамильтона. Это печальное событие вынудило генерала написать работу против дуэлей, которая стала свидетельством его христианского и философского склада ума. Но часто обстоятельства обладают таким воздействием, что публичный человек не может справиться с ними, и генерал расстался с жизнью на том же месте, где потерял своего сына. Спор возник между ним и мистером Аароном Барром, юристом из Нью-Йорка, который в то время был кандидатом на высокий пост вице- президента Соединенных Штатов от демократов; генерал же был несомненным лидером, представлявшим федеральные интересы. Из-за злобы и мстительности, которые в то время обе стороны испытывали друг к другу, примирения достигнуть не удалось, и фатальный исход был предрешен. Смерть Гамильтона вызвала потрясение в общественном мнении Америки – вместе с отданной ему данью благодарности за достойную службу своей стране. Он был другом Джорджа Вашингтона и в 1787 году сделал немалый вклад в создании федеральной конституции Соединенных Штатов. Его останки с должными почестями были погребены в главной епископальной церкви города, где в его честь был воздвигнут великолепный монумент.

На следующее утро после смерти мистера Прайса мой друг из Бриджтауна (о. Барбадос), который впоследствии был убит на дуэли здесь же, предложил мне взять лодку и посетить место, где происходила эта и много других дуэлей. Оно располагалось примерно в четырех милях от Нью-Йорка, но, прежде чем отправиться туда, мой друг дал мне возможность увидеться с бывшим вице-президентом мистером Барром, с которым, как с юристом, у него были общие профессиональные интересы. Его офис был переполнен людьми, и, пока мой друг был занят разговором, я внимательно изучал личность его собеседника. Сухая и подтянутая фигура Барра укрепила мою убежденность, что он выживет в любой, даже смертельно опасной дуэли.

Мы сели в нашу лодку и направились к месту дуэли, где лодочник нас тут же покинул. Здесь мы встретили человека, который описал нам обстоятельства последней и многих предыдущих дуэлей. Одна из них произошла не так давно, когда противники дрались при лунном свете и обменялись девятью выстрелами. Оказавшись на месте, мы увидели на земле пятна крови, а там, где стоял мистер Прайс, мы подобрали пулю. Здесь тоже был воздвигнут белый мраморный монумент с соответствующей надписью в память несчастного генерала Гамильтона.

В своей работе о дуэлях Вы рекомендуете секундантам никогда не ставить противников рядом со скалой, стеной или живой изгородью или с каким-либо предметом, который тянется параллельно сторонам дуэли, потому что он дает ненужное преимущество одному дуэлянту перед другим и позволяет более надежно целиться. На том месте, которое я описал, эта истина служит хорошим примером. До возведения монумента генералу Гамильтону скала служила указателем направления для того, кто стоял с южной стороны, а дуэлянт с северной стороны стоял лицом к воде, и обращает на себя внимание, что три человека, которых я упоминал, погибли как раз на этом месте, то есть на северной стороне. В настоящее время монумент стоит перед скалой, но его длинное основание может служить указателем направления.

Все эти детали привели меня к убеждению, на которое я и рассчитывал, – к надежде, что Ваш благородный труд поможет покончить с практикой, которая досталась нам от варварских времен и нарушает в равной степени и человеческие и божественные законы.

Имею честь оставаться

Вашим покорным слугой,

Томас Бродиган».

В память о мистере Прайсе мы включили другой отчет об этом же случае, который получили от нашего достопочтенного друга советника Диллона, которому случилось быть в Нью-Йорке во время этой дуэли:

«Мистер Прайс вступился за честь молодой женщины, которую оскорбили (взглядом. – Ред.) в нью-йоркском театре. Британский офицер, признав свою ошибку, принес весьма искреннее извинение; но по возвращении в Монреаль, в штаб-квартиру, его собратья-офицеры выдвинули против него обвинение, что он извинился перед лицом, которого они называли проклятым янки, унизив тем самым честь британского офицера. Ему пришлось вернуться в сопровождении других офицеров; встретив на Бродвее мистера Прайса, он у всех на глазах нанес ему удар по лицу, что и привело к дуэли в Хобокене на другом берегу Гудзона, где в долине между двумя высокими скалами они стрелялись из пистолетов на дистанции в двенадцать ярдов. Каждый произвел по шесть выстрелов; не было принесено никаких извинений, и седьмой выстрел попал в голову мистера Прайса, который тут же скончался. Общественные чувства нашли себе выражение в виде прекрасного мраморного монумента, воздвигнутого на месте дуэли, как свидетельство уважения к Прайсу, которым он пользовался при жизни, и сожаления о его гибели в этом кровавом конфликте».

ССОРЫ КОРОЛЕЙ И ВИЦЕ-КОРОЛЕЙ

Я так низко ценю мою кровь, что, если хотите, можете вскрыть мне вены.

КИР И ВЛАДЫКА ВАВИЛОНИИ

Когда Кир подошел к Вавилону, он послал вызов владыке Вавилонии, предложив решить их спор в бою один на один, но его вызов не был принят.

ДАВИД И ГОЛИАФ

Давид, который впоследствии взошел на трон Израиля, принял вызов филистимлянского богатыря Голиафа. Они встретились в долине между армиями филистимлян и евреев, и Давид из пращи издалека попал камнем в голову могучего соперника, а когда тот, убитый, упал, подскочил и отсек Голиафу голову его же мечом.

ТУРН И ЭНЕЙ

Эней, царь дарданов, переселившийся с остатками троянцев в Италию, и Турн, вождь италийского племени рутулов, встретились лицом к лицу в бою, который оказался фатальным для Турна.

АРУН И БРУТ

После свержения Тарквиния с трона, когда он готовился сразиться с войском юной Римской республики, которым командовал Брут, сын Тарквиния Арун, увидев Брута, вызвал его на бой. Они сошлись с такой яростью, что каждый думал только о победе, забыв о защите, и оба пали на поле боя.

АНТОНИЙ И ОКТАВИАН

Антоний вызвал на поединок Октавиана (будущего Августа), на что последний очень спокойно ответил: «Скажите Антонию, что если он устал от жизни, то есть другие пути к смерти, кроме как на острие моего меча». Поединки у римлян и других народов обычно происходили из-за столкновения общественных интересов. История не приводит нам примеров дуэлей из-за личных споров.

ГЕНРИХ IV

Генрих Ланкастер, который впоследствии стал королем Англии, вызвал на поединок герцога Норфолкского, и, когда все приготовления к схватке были завершены, соперников остановили возгласы герольда, доставившего указ короля.

ГЕНРИХ V

Когда принц Уэльский нанес удар судье Гаскойну, восседавшему в суде, этот независимый чиновник отправил своевольного принца в тюрьму. Тем не менее, взойдя на британский трон, Генрих не воспользовался возможностью высказать свое мнение по поводу этой вспышки или проявить уважение к верховному судье.

ДВА ИРЛАНДСКИХ ПРАВИТЕЛЯ

Один из ирландских правителей прислал следующее лаконичное послание другому: «Уплати мне дань, или же...» На что другой ответил: «Никакой дани я тебе не должен; и если бы даже...»

МАЛЬКОЛЬМ III, КОРОЛЬ ШОТЛАНДИИ[25]

Король, узнав, что один из его дворян готовит против него заговор, потребовал от информатора полного молчания и сам ничего не предпринял, пока человек, обвиняемый в государственной измене, не