Лансинг.
— Не называйте меня так, — с отчаянием произнесла она.
— Почему? — спросил он, не спуская с нее сурового взгляда. — Это же ваше имя.
— Оно мне напоминает, какой дурой я была.
— Вы можете быть разной, — сказал Линк. — Но глупость не ваше главное качество.
— К тому же я еще и сумасшедшая. Помните? — Она указала на газету. — Видите, в ней ответ на мои слова. Если спросите этого человека, то он скажет вам, что я потеряла рассудок, что у меня совсем нет памяти, что я не смогу повторить, что говорила и что делала. Я прошу вас отпустить меня. Так нам обоим будет лучше.
Линк чуть отодвинулся от нее и опять застыл со скрещенными на груди руками. Когда он заговорил, его голос был ровным и спокойным. Он чувствовал, что Чандра не пропустит ни одного его слова.
— Очень хорошо. Коль вы настаиваете, мы поступим жестче. Должен сказать вам, что покинуть яхту вам не удастся до тех пор, пока вы не расскажете мне, что у вас за душой. Я буду настаивать на этом, пока не услышу от вас правды. День за днем я буду настойчиво докапываться до истины.
Она вскинула на него глаза.
— День за днем? — прошептала она.
— Или... — Его голос внезапно стал мягче, он присел на корточки, продолжая смотреть ей в глаза. — Или лучше сделать это добровольно. Я уверен, что вы хотите выговориться. Вы хотите рассказать обо всем, поскольку вам необходимо кому-то довериться, получить сочувствие.
Она испуганно отпрянула назад, плечи у нее дрогнули, глаза стали огромными. Чувствовалось, что она борется со слезами.
— Доверьтесь мне, Чанни, — как можно мягче сказал он. — Если у вас нет иной причины, я могу быть тем человеком, который не верит ни одному слову о самоубийстве.
— Вы в этом уверены? — спросила она, подавляя всхлипывания. — После того что сказала ваша сестра, мне нужно собраться с мыслями.
— Шейла отталкивается от собственных принципов. Она вас совсем не знает. Кстати, каждый из нас по-своему относится к матери.
— Вы же убеждены, что Шейла права. Я очень похожа на вашу мать по характеру. Хныкальщица. Дэниел всегда так говорил.
— Я ни разу не слышал, чтобы вы хныкали. А если и так, то на это у вас были причины.
— Я была слишком напугана. — Она зябко передернула плечами. — Я... я всегда была чем-то напугана.
Инстинктивно Линк подвинулся ближе и накрыл своей ладонью ее руку. Пальцы у нее были холодными. Он старался передать ей свое тепло. От прикосновения к ее руке у него по телу побежали мурашки.
— Скажите мне, Чанни, — проговорил он. — Скажите, что случилось на самом деле.
Он почувствовал, как у нее дрогнула рука, затем она глубоко вздохнула. Он понял, что победил.
— Кое-что здесь, — кивнула она в сторону газеты, — соответствует действительности. Я находилась на яхте, которая направлялась в Мексику. Муж должен был встретить меня там.
От слова «муж» Линк болезненно сморщился. Только брезгливость, прозвучавшая в том, как она сказала это слово, вынудила его проявить сдержанность.
— Он сказал, чтобы я дала ему последний шанс сохранить наш брак. Он сказал, что как только он встретит яхту в Кабо-Сан-Лукасе, мы совершим прогулку в Масатлан, где отлично отдохнем. Несколько лет он работал без отпуска.
— Итак, вы отправились.
— Я не хотела. Он всячески старался изменить мои намерения.
— Сделать это действительно трудно, — заметил Линк.
— О расторжении брака я думала давно, с тех пор как еще в первый раз потребовала развода.
— В первый раз?
— Это произошло несколько месяцев тому назад. Он устроил скандал и вынудил меня отказаться. Я уступила. Я слабая, как сказала ваша сестра.
Она улыбнулась, улыбка вышла грустной. Линку жутко захотелось прижать ее к себе. Но он понял, что если это сделает, то прервет нить исповеди.
— Так что же случилось потом?
— О, после этого он вел себя замечательно. Был внимательным, предупреждал каждое мое желание. Не говорил грубостей и был в основном занят своими делами. По его словам, он нуждался во мне, поскольку я была гостеприимной хозяйкой, так сказать, создавала вид благопристойной семьи.
Линк внимательно ее слушал. Он представлял себе ее мужа как преуспевающего дельца, которому была нужна красивая, ухоженная жена. Большую часть времени он не замечал ее присутствия, а на приемах, званых обедах выставлял ее на всеобщее обозрение в качестве нарядного манекена. Этот человек убеждал Чандру, что на большее она не способна.
— Романтический парень, не так ли? — бормотнул Линк сквозь зубы.
Она пожала плечами.
— Думаю, он старался создать впечатление о царящей между нами гармонии.
— Но долго это не могло продолжаться, верно? — заметил он осторожно.
— Конечно. Через какое-то время он вновь вернулся к старым привычкам. На этот раз я отказалась прощать и опять заговорила о разводе.
— Но вы согласились совершить поездку на яхте?
— Он потребовал. Он даже послал двух человек, чтобы они сопровождали меня. Он ни с чем не хотел считаться. Другого выхода я не видела, кроме того, думала, что морская прогулка успокоит нервы и благотворно повлияет на Дэниела, которого я предупредила, что развода не миновать.
Губы у нее дрогнули, когда она взглянула на Линка.
— Я не имела возможности как-то иначе сопротивляться.
— Итак, вы сели на яхту и вышли в море из Марина-Дель-Рей в Лос-Анджелесе. Яхта направилась в Дана-Пойнт. А что потом?
— Я же сказала вам.
— Что вы мне сказали?
— Что прыгнула в море.
Линк нахмурил брови. В ее голосе не было и намека на сарказм. Кроме того, инстинкт подсказывал ему, что она говорит правду. Следовательно, яхта находилась далеко от берега, а она осмелилась прыгнуть в океан.
— Но почему?
Она подняла голову и посмотрела на него.
— Потому, — сказала она сухо, — что мне стало известно, что Дэниел отдал приказ убить меня.
Глава 7
— Но почему?
Чандра не спускала глаз с Линка. Она ждала, что он вот-вот спросит ее, с какой стати она решилась осуществить такую глупую идею, рассмеется и отвергнет абсурдное, на его взгляд, объяснение. Наконец, она предполагала, что в его глазах появится такое же выражение, с каким смотрели на нее приятели Дэниела после того, как он говорил им о своей жене как о глупом существе. Он всегда так поступал, чтобы скрывать свою бестактность по отношению к ней. Он говорил, что любит ее и снисходительно относится к ее причудам. Такой взгляд напомнил бы ей о пережитых унижениях.
Но Линк вел себя совсем иначе. Он был смущен. Это она заметила по его растерянному взгляду.
