Близился рассвет, звездное небо на востоке уже сияло бирюзой. Внизу все было окутано туманом, как будто замок, подобно кораблю, плыл по призрачному морю. В холодном воздухе пахло едким дымом горящих факелов. У конюшни стояло около тридцати коней. Оруженосцы снимали седла и поили животных водой. На земле на носилках лежали раненые. Самый ближний к Уиллу потерял ногу. При свете факелов лицо воина отливало болезненной синюшностью. Уилл видел — этот человек долго не протянет: в теле уже началось заражение.
Дункан разговаривал с шерифом Эдинбурга. Протолкнувшись к зятю, Уилл увидел, что он тоже ранен. Лицо Дункана пересекала наскоро сшитая нитками глубокая резаная рана, похожая на ползущую по щеке черную гусеницу. От его плаща и кольчуги неприятно разило кровью. Дункан повернулся, и они встретились взглядами. Его было трудно узнать. Куда девался крепкий, уверенный в себе воин, каким Дункан был два месяца назад, когда покидал город с Патриком Грэмом? Сейчас перед Уиллом стоял изможденный, сломленный человек.
Он кивнул Уиллу и посмотрел на сына.
— Ты разбудил мать?
— Нет.
— Умник. Мне надо хотя бы это сбросить. — Он показал на свою одежду и попытался улыбнулся, но получилась вымученная гримаса.
— Расскажи, что случилось. — Во дворе было шумно, и Уиллу пришлось повысить голос. Выходили люди, разбуженные смятением. Раненых понесли к лечебнице.
Дункан нерешительно начал:
— Нас разбили у Данбара. Почти три недели назад. Карлайл взять не удалось, Брюс держал его крепко. И тут пришла весть о Берике. — Дункан понизил голос и огляделся. — Мы двинулись в Англию, в Нортумберленд. Жажда мести затмила нашим воинам разум. Они жгли деревни и монастыри, грабили поместья, уничтожали урожай и запасы еды. — Он замолк, собираясь с силами. Уилл понимал чувства шотландских воинов. В Эдинбург весть об участи Берика пришла месяц назад, но шок от услышанного до сих пор не прошел. — Потом мы свернули на Данбар. Тамошний граф встал на сторону Эдуарда. — Дункан стиснул зубы. — Эти ублюдки называют себя шотландцами, но в их жилах течет не кровь, а поганая вода. В счастью, его жена оказалась крепче сердцем и была готова впустить нас в замок, но англичане вскоре узнали о ее предательстве и нашем приближении.
Дункан опять ненадолго замолк.
— Джон Уоррен, граф Суррей, пришел со своим войском почти в одно время с нами. Но мы обладали преимуществом — располагались на более высоком месте. Все горели желанием пролить кровь англичан, отомстить за убитых в Берике. Колонны войска графа начали спускаться в долину. С наших позиций их не было видно, но мы знали: внизу течет широкий ручей, — и решили, что они рассредоточиваются, собираясь его пересечь. Клянусь Богом, все выглядело именно так. И мы ринулись вниз с холма, надеясь застать их врасплох. Но они ждали нас внизу, выстроившись в боевой порядок. Останавливаться было поздно, и мы разбились об англичан как морской вал о скалу. Многие конники погибли в самый первый момент, а потом они пошли в атаку и… положили сотни наших пеших воинов. — Он рассеянно тронул рану на щеке. — Следом начался хаос. Кто не успел бежать, тот погиб. — Его голос дрогнул. — Под моим лордом убили коня. Он успел вскочить и, рыча как лев, сражался с тремя английскими рыцарями. Лорд пал на моих глазах, поверженный ударами их мечей.
Уилл совсем не знал Патрика Грэма, не считая короткой беседы, но все равно гибель отважного рыцаря отозвалась в его душе острым горем.
— Большинство уцелевших скрылись в Селкеркском лесу. Мне с группой удалось подняться на холм. Мы подождали несколько дней, пока англичане уйдут. Ухаживали за ранеными, хоронили мертвых. Потом пришла весть, что многих наших командиров взяли в плен, включая трех графов.
— А сын сэра Патрика? — спросил Дэвид.
— Он тоже пленен. Всех узников повезли в Англию. Если за них не заплатят выкуп, сомневаюсь, что мы их снова увидим. — Дункан сжал плечо сына. — Я знаю, вы были дружны. Шериф сказал, от короля уже несколько недель нет вестей.
— Никто не знает, где он, — ответил Уилл. — Возможно, в Стирлинге или где-то дальше на севере.
Они замолчали.
После резни в Берике настроения в Шотландии изменились. Прежнюю уверенность сменила угрюмая решительность. Бессмысленная жестокая резня, в которой погибли тысячи ни в чем не повинных, подвигла шотландцев к объединению. Они были готовы сражаться, но им не хватало лидера.
Дверь со стуком распахнулась, и, набрасывая на ходу шаль, с распущенными волосами во двор выбежала Изенда. Увидев Дункана, она остановилась. Вгляделась в его лицо.
— Боже мой, Дункан!
— Со мной все в порядке, жена, — прохрипел он, прижимая ее к себе. — Со мной все в порядке.
Она отстранилась, пытаясь рассмотреть его рану, затем прильнула губами к его губам.
Уилл потупился. Казалось бы, такая любовь должна была его радовать, но он испытывал тревогу и горечь.
Продолжая обнимать Изенду, Дункан бросил ему через плечо:
— Пришла весть, что пал замок Роксбро. Так что они идут сюда.
Вырубленную в скале у основания замка кладовую сейчас почти до отказа заполняли женщины с детьми. От глухого удара стена чуть дрогнула, а следом с потолка посыпался крупный песок. В темноте кто- то чихнул, потом пронзительно заплакал младенец. Следом стену сотряс очередной глухой удар.
— Как там наверху? — спросила Изенда, протягивая Уиллу бурдюк.
— Держимся.
Он сделал несколько глотков, вернул бурдюк и осмотрелся. Большая часть помещения тонула во мраке. Мерцали лишь несколько свечей. Уилл пробыл здесь совсем недолго, но ему уже стало душно, а как же люди находятся тут семь дней и ночей, прижавшись друг к другу среди мешков с зерном и бочек с элем, дыша спертым воздухом? Раздался еще один глухой удар, и младшая племянница Уилла поморщилась. Он наклонился и ущипнул девочку за подбородок.
— Не бойся — стены такие же крепкие, как и земля, на которой построены.
Элис слабо улыбнулась и положила голову на плечо матери.
— Тебе надо перевязать руки, — сказала сестра.
Уилл пожал плечами. Он даже не помнил, когда содрал кожу на костяшках.
— Ничего.
— Вы там присматриваете за Дэвидом?
— Не беспокойся. — Уилл слабо улыбнулся. — Наш рыцарь все рвался наверх, но Дункан оставил его во дворе. — Он начал подниматься. — Мне пора.
Изенда схватила его запястье.
— Береги себя тоже.
Он кивнул и сжал ее руку. Затем медленно направился к лестнице, стараясь ни на кого не наступить.
Во дворе столбом стояла пыль, но дышалось много легче, чем там внизу. Почти все пространство заполняли люди, нашедшие убежище в замке: пастухи, крестьяне, торговцы. Из большого зала выходили рыцари, спешно надевали доспехи. Между ними двигались гонцы, доставляющие приказы защитникам на стенах. Под свесами крыши резиденции констебля на койках лежали раненые. Среди них метались два лекаря с серыми изможденными лицами, то и дело крича помогающим женщинам принести еще воды или позвать священника. У часовни Святой Маргариты всю землю покрывали мертвые тела. На некоторых набросили мешковину, другие лежали открыто. Над ранами витали черные облака мух. Сильно обезображенных спрятали от людских глаз в часовне.
Уилл поднимался на бойницы, стиснув зубы. Обстрел стен из осадных орудий продолжался. Время от времени раздавались крики. Под ногами у воинов бегали мальчики, хватали упавшие стрелы и несли наверх
